ухода животных, цветения и увядания растений. Когда на севере распускаются желтые цветы кораллового дерева, женщины идут выкапывать крабов из ила в мангровых зарослях. Другой цветок, распускаясь, предупреждает о размножении жалящих насекомых. Распускание белых «устричных» цветов возвещает о поре сбора устриц. Когда же в сентябре-октябре цветут мимоза и пунцовая Дарвинская эрика крестолистная, можно отправляться за медом.
Старый абориген Барак поведал мне мифы о звездах. Один о том, как Йурре (Кастор) и Ваньел (Поллукс) гонятся за Пурру-Кенгуру (Козерог) и, убив его, жарят на костре, дым которого создает мираж. Другой, особо заинтересовавший меня, о том, что Мирпоан-Куррк (Арктур) и Нейллоан (Лира) открыли муравьиные яйца и яйца птиц и научили людей отыскивать их на земле и есть. Ну а если поразмыслить, эти звезды видны в Австралии только летом, когда птицы и муравьи откладывают яйца.
Мало кто из европейцев выжил бы в зное внутренней части Австралии, на юго-западе или в Тасмании. Приспособляемость к суровой природе вырабатывалась у аборигенов тысячелетиями. В Австралии они живут свыше 40 тысяч лет, а согласно их мифам — вечно, со времен «сновидений», то есть возникновения мира. В их мифах сокрыто какое-то колоссальное знание о человеческой судьбе.
«Сновидения» — суть основы мироустройства. С их помощью ныне живущие поддерживают связь с царством духов. «Сновидения» — мифическая эпоха, когда, по представлениям аборигенов, их предки, наделенные магической силой, жили на земле, действовали то в роли людей, то в роли животных. Благодаря вере в мощь «сновидений» аборигены сохраняют свое миропонимание, понятие о родстве и духовной близости, религию, космологию и обычаи. В те времена герои мифов вызвали к жизни людей, животных и растения, определили рельеф местности, установили обычаи, ввели священные ритуалы.
Мне рассказали об очевидце «сновидений» — Радужном змее, или Змее-Радуге. Его священное символическое значение — и фаллос, и лоно одновременно. Он великий отец и мать всех форм жизни, символ плодородия. Змей-Радуга неразлучен с водой — источником жизни: без воды все умирает.
События времен «сновидений» воскрешаются в снах и обрядах. Аборигены считают, что белые люди утратили свои сновидения, поскольку живут в хаотическом социальном мире с малым уважением к земле, от которой столь зависят.
Любой народный обычай взращивается на почве практической пользы, сколь бы экзотичным ни было его обличье. Скажем, брак у аборигенов на редкость ранний — девочка выходит замуж уже в 7–8 лет. Зачем это делается?
Девочку принимают в «коллектив» жен, и под приглядом старшей жены она проходит «ученический период». Перед тем как она, повзрослевшая, войдет к мужчине, ее испытывают на зрелость. На юге Квинсленда девочку надолго оставляют одну в темной хижине. Если она выдерживает испытание, то ей уже не страшен самый грозный муж. В некоторых племенах невесте выбивали зуб, удостоверяясь в ее безропотности и выдержке. Девушки с выбитыми зубами и узорчатой глубокой татуировкой ценились выше. Наиболее стойкие, выносливые и работящие доставались влиятельным зрелым мужчинам, а полнозубые и гладкокожие неженки — молодым недорослям.
Полигамия наложила отпечаток и на отношение мужа к родителям жены. У вачанда зять, завидев тещу, прячется в кустах или за деревом и выбирается из укрытия лишь после ее ухода. У реберн зять никогда не смотрит на тещу, поскольку, по повериям, может поседеть. Когда в племени ка-миларои зятю требуется побеседовать с матерью супруги, то оба, будучи на изрядном расстоянии, поворачиваются друг к другу спиной и выкрикивают фразы. У брабролунгов с тещей вообще не принято разговаривать, а при необходимости это делают через третье лицо. Очень не рекомендуется наступать на тень тещи или попадать под ее тень.
На практике такие запреты помогают избегать всяких недоразумений, ссор. И не только. Следует помнить и то, что в аборигенской семье теща подчас моложе зятя, поэтому слишком тесная дружба с ней, с точки зрения благоразумных аборигенов, чревата нежелательными последствиями.
Аборигенов отличает почтительность к старшим, которая, однако, не мешает молодым участвовать в жизни рода. На советах старики сидят впереди. Молодые не выскакивают со своим мнением, а ловят каждое слово мудрых, но им предоставляется возможность изложить свою позицию.
В мире много говорят о демократии и тут же топчут ее сокровенные принципы, поскольку не только у каждого народа, но и у каждого человека свое понятие о власти народа. Но в первую очередь пробный камень демократии — взаимопонимание и взаимоуважение.
— Внутри нашего общества все равны. У нас нет лидеров или структур, которые передают право вождя или оракула по наследству из поколения в поколение, — говорит абориген Пол Коу. — У нас была уникальная система правления, при которой по наследству передавались уважение человеческого достоинства, равные права на участие в жизни. Но наследственного права на титулы и посты у нас не было и нет. Это одна из причин, по которым наше общество оказалось загадкой для европейцев. Ступив на австралийский берег, они не могли понять, как вести переговоры с аборигенами. И с кем? Они искали самовластных повелителей в качестве партнеров. А их не было. Англичане не сумели понять, что такое аборигены, их общество и культура. Все вопросы мы решаем общим согласием — не на уровне вождей или правящей элиты, а на уровне народа. У народа традиционно было право не соглашаться. Европейцы же упорно пытались ублажить аборигенов путем назначения одного-двух на важные посты. И ничего не добивались.
Вера в силу обычая, кровная связь с прошлым творят особую социально-психологическую среду, позволяющую жить экономно и разумно. Обычай — орудие самозащиты племени. Он охраняет каждого члена клана, устанавливая нравственный порядок.
— Наш долг соблюдать закон племени, гарантирующий живущим продолжение рода, обеспечивающий уважение к старейшинам племени, хранителям закона, — говорит абориген Питьянтьяра. — Так, как делалось во времена сотворения мира, надлежит делать и сегодня. Каждое событие связано с предшествующими и вытекает из реки прошлого.
Порой складывается впечатление, что «тирания» блюстителей традиций и нравов сковывает творческое воображение аборигенов. Так ли это? Уже много веков слово в слово передаются священные мифы. Новые мифы не создаются, обряды не меняются. Но нужно ли обновлять духовный багаж племени? Много ли нравственных принципов изобрели люди со времен Иисуса Христа?
Джек Холдеман
ЗАМКИ ИЗ ПЕСКА
Туземец стоит ко мне спиной и делает руками что-то неясное. Воздух вибрирует от тонкого звона
