Звездный разведчик Роули погиб – это было известно. Но теперь ведь известно, что и он, Хенк, тоже умер…
Он чувствовал: между этими разными событиями должна быть какая-то связь.
Объект 5С 16…
Почему Шу блокировала записи?
Хенк медленно плыл над поблескивающими зарослями, ярко искрящимися, стоило лишь ветру задеть их верхушки.
Нетипичная зона…
Объект 5С 16 расположен в Нетипичной зоне…
Именно в Нетипичной зоне земляне впервые встретили протозид. Скопление вещества чудовищной массы, медленно дрейфующего в Крайнем секторе, произвело впечатление даже на многоопытный экипаж «Гемина».
«Такое скопление не может быть единственным, – заявил астрофизик „Гемина“ К.Смут. – Его единственность противоречила бы самой сути теории Большого взрыва, ибо главным свойством пространства по этой теории является его изотропность. Я уверен, что со временем мы наткнемся и на другие сгустки подобного протовещества».
К.Смут ошибся.
Первыми на ошибку астрофизика указали Арианцы. Экипаж «Гемина» открыл вовсе не остаточные массы протовещества, экипаж «Гемина» открыл первую колонию протозид.
В те же дни внимание земных астрономов впервые привлек загадочный космический объект 5С 16 – волчком крутящиеся в море радиошумов раскаленные вихри плазмы.
Черная дыра с массой в миллион солнечных?
Нейтронная звезда, сбросившая очередную оболочку?
Остаток сверхновой?..
Астрономы, собравшиеся в конференц-зале обсерватории Уэддел на Уране, зашли в тупик.
Согласно эффекту Доплера, длина волны излучения от любого движущегося источника всегда увеличивается, смешается в красную сторону спектра пропорционально скорости удаления этого источника от наблюдателя, и наоборот – всегда уменьшается, смещается в синюю сторону при его движении к наблюдателю. Однако смешение линий в спектре объекта 5С 16 соответствовало, как это ни парадоксально, изменениям скорости движения сразу в двух противоположных направлениях.
Сообщение просочилось за стены обсерватории, сенсация мгновенно облетела весь мир. Походило на то, что земные астрофизики открыли в Крайнем секторе необыкновенный объект, который одновременно и приближался, и удалялся от наблюдателей.
«К счастью для астрономов, – написал позже К.Смут, – они нашли в себе силу хранить стойкое молчание…»
К счастью потому, что чуть позже Цветочники, а за ними океан Бюрге, связали странное поведение объекта 5С 16 с деятельностью протозид, появившихся в том же секторе.
Был ли чудовищный взрыв 5С 16 пусть неудачным, но все же каким-то экспериментом, сознательно проведенным таинственной цивилизацией? Или специалисты имели дело с некоею случайностью?
Оживленную дискуссию представителей Межзвездного сообщества подогрел темпераментный арианец Фландерс, первый, кто подсчитал примерную массу всех предполагаемых в Космосе колоний протозид. Именно Фландерс впервые дал понять, пусть и с известной долей преувеличения, что окажись протозиды в одном достаточно ограниченном районе, коллапс объекта, избранного ими, неважно, звезды, галактики или шарового скопления, вполне мог подвергнуть реальной опасности обширную часть Вселенной…
Роули…
Брат Хенка погиб в районе 5С 16 при взрыве именно этого загадочного объекта.
Звездная кора объектов, подобных 5С 16, по предположениям того же К.Смута, это фантастически твердое кристаллическое вещество, покоящееся на вырожденной нейтронной жидкости. Любая подвижка, самое ничтожное оседание коры способно мгновенно высвобождать чудовищную энергию.
Роули могло погубить жесткое излучение, его корабль мог быть разрушен приливными силами.
Объяснять гибель Роули происками протозид было явно излишне, но существовала и такая точка зрения.
«Звездный разведчик Роули, – заявил в свое время в одном из своих интервью известный космоаналитик З.Цух, рассчитавший примерную энергию взрыва объекта 5С 16, – возможно, вошел в зону 5С 16 как раз в тот роковой для него момент, когда протозиды зажгли в Космосе еще один прощальный костер своей вымирающей цивилизации…»
Объект 5С 16…
Хенк переключился на Симму.
Даже намек на боль, так жестоко сотрясшую его недавно, был ужасен.
Но звездный разведчик Роули был его братом! Хенк помнил пилота Роули! Хенк помнил свой сад, он помнил белую розу, прячущуюся в тени бревенчатого забора!
Другое дело, что он, Хенк, не помнил, когда на «Лайман альфе» появился Преобразователь. Он привычно считал, что Преобразователь был на «Лайман альфе» всегда. Оказывается, это не так. Тогда, может, это действительно протозиды усовершенствовали корабль?
«Но тогда, – невесело усмехнулся Хенк, – они могли бы усовершенствовать и меня…»
15
У космодрома металлические заросли почти исчезли.
На плоской поляне Хенк, присев, развел руками слабые стебли.
Крупинки кислой сухой почвы, поднятые им, резво разбежались по ладони, отчетливо указывая направление силовых линий. Хенку безумно захотелось увидеть настоящую землю – влажную, жирную, легко расползающуюся под пальцами, оставляющую пятна, темную от остатков прошлогодней листвы.
Услышав шаги, он не стал поднимать голову. Он знал, кого он увидит, подняв голову.
– Зачем вы ходите за мной, Петр?
Челышев молча присел рядом.
– У вас есть новости, Петр?
– Да, Хенк. И не очень добрые.
– А именно?
– Я получил расчеты Местинга.
– Кто он, этот Местинг?
– Арианец. Истинное его имя трудно произнести. Мы его упростили. – Челышев повторил: – Местинг.
– Расчетчик?
– Великий расчетчик, Хенк.
– Что же вам сообщил великий расчетчик?
– Он подтвердил наши самые худшие опасения. Массы тех протозид, что стекаются сейчас в Крайний сектор, вполне достаточно, чтобы вызвать катастрофический взрыв квазара Шансон. Если это случится, Цветочники, Арианцы, океан Бюрге, они действительно обречены, Хенк.
Челышев помолчал.
– Тебе их не жалко, Хенк?
– А меня, Петр, вам жаль?
– Не знаю, Хенк. Я Охотник. Мне легче потерять вас, чем несколько цветущих миров.
Хенк не слушал:
– Что бы вы ни говорили, Петр, я – землянин. Я помню себя.
– Это ложная память, Хенк. Она внушена тебе.
– Кем?
– Я не знаю.
Хенк поднял голову.
В диком пепельном небе Симмы широко расходились косматые полосы полярного сияния. Квазар Шансон возмущал ионосферу планеты, и цветные полотнища медленно раскачивались, как занавес, прикрывающий
