Огонь с юга

берега, а не просто разрушил бы дома. — Он повернулся к Деву. — Это работа какого-то чародея? Они могли видеть, что мы идем? Ты уверен, что они не могли следить за нами, как ты подсматриваешь за ними?

— Это называется ясновидением, — хладнокровно поправил его Дев. — Я не думаю, что им ведомо, как действует волшебство этого рода. Они даже не замечают, когда я нахожу их моим ясновидением, готов поспорить об этом на мои яйца.

— Ты споришь на наши три шеи, — Ризала бросила осторожный взгляд через плечо.

— И куда же делся волшебник, который это натворил? — Спросил Кейда.

— Не знаю. — Дев увидел в лице Кейды что-то, что ему не понравилось, и его голос стал кислым. — Я осматривал эти острова на всю его длину и ширину, чтобы найти этого волшебника. Я наблюдал за каждым человеком, следил за всеми его движениями, но не сумел этого выяснить. Поверьте мне, или я не с вами. Я дал клятву, что стану вам помогать, но не обязан держать слово, если кто-то не намерен мне верить. Кстати, так куда мне вас доставить? Тебя в дом Дэйшей на сезон дождей? А как насчет тебя, девонька? Ты готова сказать мне, кто тебя подослал?

Доверие. О, я доверяю твоему волшебству — еще бы, после того, как увидел вызванные тобой ниоткуда картины в чаше с водой. Вне сомнения, они доказывают, что чародей, который за кем-то вздумал подглядывать, проникнет повсюду. Я доверяю, оборачивая к тебе спину, рассчитывая, что ты меня при этом не предашь, вот это я нахожу истинным испытанием.

Ризала заговорила, прежде чем Кейда успел решить, что ответить.

— Давайте сойдем на берег и посмотрим, что там случилось.

Кейда вгляделся в густые заросли за деревней, где подлесок вновь оживал после дождей.

— Ты полагаешь, там отыщутся какие-нибудь островитяне? Чейзены, способные рассказать нам, что произошло?

— Я не вижу ни единой домашней птицы, вернувшейся искать зерна и прочую пищу в разрушенном жилье, — печально произнесла девушка.

Дев ловко развернул «Амигал» кормой, подгоняя суденышко к негостеприимному пляжу.

— Спускай ялик, девонька. А ты позаботься, чтобы нас не сорвало. — Он поглядел на Кейду и кивнул в сторону якорей с двойными лапами. — Я не жажду плыть вдогонку за кораблем, если его снесет. В этих водах есть акулы.

Кейда поднял тяжелый носовой якорь и взглянул на Ризалу.

— Не хочешь остаться на борту, понаблюдать с моря?

— Я хочу увидеть, что будет твориться на берегу, — она упрямо покачала головой.

Кейда бросил якорь через нос «Амигала» и выбирал канат, пока не убедился, что лапы глубоко вошли в крупный песок на дне. Ризала тем временем отвязала ялик и улыбнулась Кейде, видя, как тот бросает второй якорь. Кейда легко спустился в маленькое суденышко и взялся за весла. Дев присоединился к ним, не сводя глаз с берега. Достигнув берега за несколько гребков, все трое вытащили ялик из лениво шевелящихся волн.

— Они строили оборонительные рубежи, — заметила Ризала.

Канава, вырытая на травянистом склоне, осталась в неприкосновенности, а вот заостренные бревна наспех возведенного частокола теперь лежали, рассеянные как солома по ветру.

— Очень это помогло чародейскому ученику, — злобно хихикнул Дев. — Я же говорил, эти люди более всего охочи до драки друг с другом. Не представляю себе, как они захватят любое другое владение, хотя бы и меньшее, до конца дождей.

— Ты сказал, они держали пленных в загоне, как скотину? — Кейда нигде не видел ничего, похожего на те сооружения, которые описывали ему Ризала и Дев.

— Похоже, что они держали их взаперти в хижинах. — Дев уже дошел до расколотых останков некоего основательного здания. Кейда присоединился к нему, ударив ногой по крепкому шесту, все еще скрепленному с досками пола. Бераловое дерево, выдержанное и просмоленное для защиты от белых муравьев, сломалось как щепка. Грубая краснота на сломе резко контрастировала с темной, за многие годы натертой до блеска поверхностью шеста, напоминая кровавую рану.

— Соллера здесь давно нет, — Ризала выглядела встревоженной. — Понятия не имею, что будут есть Чейзены, когда настанет сухая пора — даже если мы и изгоним этих чародеев.

Она пнула пучок, упавший с разметанной крыши. Сырые пальмовые листья соскользнули прочь, и вопль девушки заставил обернуться обоих мужчин. Дев мгновенно отскочил в сторону, а Кейда схватил Ризалу за плечо, другой рукой обнажая кинжал, отнятый у Дева.

— Что такое?

Девушка передернула плечами, точно собака, вернувшаяся из-под дождя. Движением подбородка она указала на два тела, скрючившихся в безобразном объятии. Пальмовые листья, сдвинувшись в сторону, явили не только мертвецов, но и тяжелый дух разложения. Множество копошащихся насекомых бросились прочь от дневного света.

— Они все же могут нам кое-что рассказать.

Кейда присел на корточки и внимательно вгляделся в мертвецов.

— Некромантия? — осведомился Дев, придвинувшись ближе, чтобы лучше видеть.

— Ты не станешь творить над ними чары, — Кейда покровительственно простер над телами ладонь.

— Я подумал, что ты собираешься совершить какой-то обряд, чтобы мертвые заговорили. — Дев сложил руки и блеснул глазами на Кейду. — На севере давно ходят слухи, что твои люди считают, будто прошлое, настоящее и будущее — это звенья одной цепи. Нет? Скверно. Это было бы для меня, пожалуй, весьма ценно.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — Кейда не знал, следует ужаснуться или изумиться этому замечанию.

— Мы можем обсудить невежество варваров как-нибудь в другой раз? — Ризала отвернулась от жутких трупов. — Никто не знает, когда вернутся дикари.

— Посмотри, может, ты и сможешь чего-нибудь увидеть. А я пойду, поищу дальше. — С этими словами Дев отошел в сторону.

Кейда продолжал вглядываться в мертвые тела. Один — старик с коротко подстриженными волосами, седой бородой и нитью бус из панциря черепахи на шее. Другая — женщина. Кожа, знававшая немало лет и непогод, загрубела и сморщилась, темные глаза остекленели в смерти. Ни на одном теле не было видно сколь-нибудь сильных признаков разложения, несмотря на назойливо облепивших их мух-падальщиц. Протянув руку, Кейда сдвинул ладонь старика с живота старухи. Безвольная и легкая, с твердыми мозолями рыбака.

— Они мертвы недавно, день или около того.

— Что их убило? — тихо спросила девушка.

— Трудно сказать. — Кейда мягко коснулся руками головы старого рыбака и внимательно ее обследовал. — Ни одной раны, насколько я вижу.

— У нее на затылке кровь, — указала рукой Ризала, тяжело сглотнув.

Закусив губу, Кейда сдвинул в сторону старухину седую косу. Темная кровь запеклась в тонкой ране вокруг шеи.

— Но убило ее не это. Что-то сорвали с ее шеи, шнур или ожерелье. — Кейда вздохнул и покачал головой. Затем он медленно поднялся на ноги и замер, стоя и отрешенно глядя вниз на распростертые тела. — На коже есть вздутие, но совсем небольшое. Думаю, те, кто их захватил, просто уморили бедняг голодом. Когда это случилось… что бы то ни было… — он махнул рукой, на развалины тюрьмы и другие следы разрушений дальше. — Потрясение, слабость… Думаю, они просто умерли от голода и усталости.

— Зачем брать пленных, а потом так скверно с ними обращаться? — Недоумение Ризалы отразило чувства самого Кейды.

— Зачем вообще брать пленных? Какая польза от владения, где некому работать? — Кейда растер в ладонях пригоршню земли.

— Ты полагаешь, они заберут землю себе? — Ризала обеспокоено огляделась.

— Никаких признаков этого, да? Если тебе не нужны рабы, почему бы просто не предать чужаков