Огонь с юга

смерти? — Кейда вздохнул. — Это угрожает и моему народу, если мы не найдем способа их остановить.

— Или даже хуже. — Глаза Ризалы потемнели от недобрых предчувствий. — Мы все еще не знаем, для чего им нужны пленные, если не для того, чтобы обращать в рабство.

— Идите, взгляните, что я нашел! — В крике Дева прозвенело жестокое удовлетворение.

Кейда с Ризалой обменялись взглядом, прежде чем пойти дальше и присоединиться к колдуну, присевшему среди развалин другой хижины.

— Я же говорил вам, здесь было становище чародея! — Дев поднял на них взгляд, прежде чем вернуть его обратно — к чему-то, придавленному упавшей балкой. — Осторожней.

Ризала и Кейда поспешно отступили, когда тяжелая балка в рост Кейды и толщиной с его бедро по небрежному взмаху руки Дева взвилась в воздух, перекувыркнулась и упала в стороне.

— Это он? — ахнула в ужасе девушка.

Дев хихикнул.

— Он теперь не такой красавчик, а?

Кейда воззрился на то, что некогда было человеком.

— Его вздернули на дыбу?

— Не совсем так, как ты себе представляешь. — Дев пнул одну из неестественно вывернутых, искалеченных рук трупа. Ни один сустав на ней не остался невредимым, узловатые концы костей, покинувшие сочленения, четко выделялись под растянутой, но не разорванной кожей. Ноги оказались в подобном же состоянии, бедра располагались под невероятным углом к тазу. — Но никаких признаков веревок, и нигде не видно синяков.

— Это колдовство? — Кейда поглядел на лицо мертвеца. Челюсть тоже была вывихнута, белые зубы жутко сверкали во рту, превращенном в кровавое месиво. Голова изуродована, кости черепа под щетинистыми грязными волосами разделены, глаза превратились в озерца гноя, окруженные грубыми мазками красноватой краски.

— Я бы сказал, что да. — Дев с удовлетворением кивнул. — Помнишь, я говорил, что он выглядел, как самый низший на их лестнице?

— Помню, ты говорил, что тебе нужно увидеть, как чародеи занимаются своим волшебством, чтобы изобрести средства, которыми мы сможем их побороть, — бросил ему вызов Кейда. — О чем тебе говорит это зрелище?

— Что этот слабак потерпел поражение от одного из соперников. Я видел, как не столь уж давно он вел нечто вроде переговоров с другим своим собратом. И под конец вручил тому добычу и пленных. Не иначе, как кто-то решил бесплатно забрать остальное. Дикари, которые за ним следовали, с радостью побегут за новым вожаком собачьей стаи. — Дев опять пнул тело, прежде чем поглядеть на Ризалу. — Не думаю, что бой между теми двумя колдунами, который мы видели, был чем-то из ряда вон выходящим. Думаю, они получают право носить все более диковинные плащи, убивая своих соперников и поднимаясь по иерархической лестнице. — Он улыбнулся Кейде. — Не один вождь захватил власть таким способом.

Кейда и ухом не повел.

— Ты можешь сказать, что здесь случилось?

Слабый голубой свет возник на мгновение над каждой разрушенной хижиной. Дев рассмеялся, когда Кейда вздрогнул, а Ризала шарахнулась от груды расколотого дерева, валявшейся рядом.

— Кто-то знал толк в могучем волшебстве, использующем силу воздуха. — Дев опять пнул тело. — Не знаю, какой стихии сродни этот дурень, но ему явно не представилось случая ею воспользоваться. Волшебство его врага разорвало его на части, а затем то же случилось и со всем его милым хозяйством. А тот, кто за это отвечает, сделал еще одну зарубку на посохе — или что там они используют как знак своей власти.

— Так принято у ваших? — сухо спросил Кейда.

Дев поднял злобно сверкающие глаза.

— Наши ничего подобного не делают. Это жестокое, грубое колдовство, когда побеждает сильнейший, и тонкости тут не в чести. Мы на севере предпочитаем совершенствоваться в нашем ремесле, работая над пониманием природы чародейства, исследуя каждый оттенок его силы… — Он с презрением махнул в сторону мертвого колдуна. — Такие, как он, разбивают молотком раковину жемчужницы, и им дела нет, что, если раздавить ее, обратятся в прах и плоть, и жемчужна внутри. Мое волшебство — это нож, который тщательно вводят меж створок, добывая в награду одновременно и перламутр, и жемчужину, и кое-что съедобное.

На Кейду это не произвело впечатления.

— Увиденное подсказало тебе, как мы можем их одолеть?

— Нет, — медленно ответил Дев. — Хотя я думаю, что знаю, чей черед наступит дальше, если кто-то истребляет более слабых колдунов. И я не прочь увидеть это сражение. Если я смогу лицезреть, как эти люди используют свои чары, то можно подумать и о том, как против них бороться.

— Ты хочешь сказать, что поглядишь на их бой с помощью ясновидения? — Кейда с сомнением посмотрел на волшебника.

— О нет! Мне понадобится быть там, — радостно заверил его Дев. — Нельзя сказать, кто выигрывает петушиный бой, если стоишь по ту сторону ограды.

Ризала осторожно рылась среди обломков хижины.

— Они и здесь оставили черепаховый панцирь и жемчуг. — Она встала, вытирая ладони о рваные штаны.

— Если они презирают такое богатство и ценят лишь самоцветы, то рано или поздно должны пойти на север. — Кейда выглядел мрачным. — Именно там следует искать драгоценные камни Архипелага.

Дев кивнул Ризале.

— Собери-ка все это и отнеси на борт.

— Что дает тебе право грабить этих людей? — немедленно осадил его Кейда.

— А кто тут остался, чтобы его можно было ограбить? — возмутился Дев. — В любом случае, ты сказал, что мне хорошо заплатят. Мы может считать это первым платежом.

— Тогда мародерством займешься ты сам, — холодно заметил Кейда. — Но только после того, как сотворишь свое соглядатайское колдовство и убедишься, что никто за нами не крадется. А мы пока похороним мертвых.

Он повернулся к чародею спиной, и Ризала послушно последовала за ним обратно к мертвой паре.

— Они хотя бы умерли там, где им положено… — пробормотала она и беспомощно огляделась. — Здесь есть, чем копать?

— Пойди и посмотри, либо же нам придется поработать руками, — Кейда встал на колени и провел по сырому дерну черту кинжалом, который взял у Дева. Этот нож он оставил себе, пусть даже то был ничем не примечательный визелисский клинок. Надрезав дерн, он начал аккуратно снимать его пластами.

— Никаких признаков человека! — сообщил подошедший Дев, весело махнув рукой и отбрасывая в сторону разбитый горшок, в котором задержалась морская вода.

— Посмотри еще. Нельзя, чтобы нас застали врасплох. — Кейда сосредоточился на очистке прямоугольника земли от дерна.

— Я хочу безопасности не меньше, чем ты. — Волшебник небрежно дернул плечами. — Но любой, у кого есть хотя бы на грош здравого смысла, во время такой жары спит где-нибудь под деревом.

Ризала вернулась с двумя мотыгами. У одной рукоять была обуглена, у другой сломана, но обе все же годились для работы.

— Это лучшее, что я нашла.

Кейда взял сломанную.

— Тогда постараемся сделать все, что можем, этими двумя.

Дневной жар опалял их склоненные спины, пока они копали. Тем временем Дев обшарил развалины хижины колдуна дикарей, он приволок с «Амигала» мешки и теперь, беззаботно посвистывая, нагружал их черепаховыми панцирями и жемчугом.

Волшебство ли, осквернив тебя до самых костей, сделало таким невыносимым? Или ты скрываешься на Архипелаге, потому что нажил себе порядочно врагов среди собратьев-волшебников? Или