длинным темным плащом у Азизи была вполне обычная европейская одежда. Прическа «бобриком», а вместо тюрбана на нем был традиционный афганский каракулевый головной убор с заостренным верхом.
Он по очереди подергал двери «Клио», потом попробовал открыть багажник. Достанет ли ему безрассудства попытаться сделать нечто ужасное среди бела дня прямо под окнами Института? Если он попытается похитить Крис или выстрелить в нее еще раз, будет слишком много свидетелей.
Аллегро стало невыносимо тревожно, когда он вдруг исчез из вида. Азизи крался, пригнувшись, между двумя машинами. Прошло несколько минут. Этого хватило бы на то, чтобы установить взрывчатку, следящее устройство, или, может быть, вывести из строя тормоза.
Аллегро завела «Ауди» и въехала на парковку. Приказ «любой ценой, любыми средствами» значил, что она может и должна применить силу или угрозы, чтобы получить бриллиант. Сейчас с вариантами действий было все просто. Она должна была убить афганца, пока он не успел завладеть бриллиантом или причинить вред Крис. А потом, что бы ни случилось, нужно добыть «Голубую Звезду». И, если Крис не отдаст камень по-хорошему, вероятно, пришлось бы… причинить ей боль. Утешало Аллегро только то, что, получив камень, она смогла бы гарантировать безопасность Крис. Но сам процесс… Добыть бриллиант значило для Аллегро навсегда потерять доверие Крис.
Даже, если бы потом когда-нибудь Крис и была бы готова выслушать разъяснения, всей правды Аллегро сказать не смогла бы. Не имело значения, как именно приказ был исполнен, уважение Крис, в любом случае, было бы навеки утрачено. А стоило Аллегро хотя бы вообразить какой-либо другой поворот событий, всему конец. Стремительный и безнадежный прямой путь под откос. Вот такой финиш.
Аллегро проверила свой Вальтер, прицелилась афганца, прикидывая, как именно стрелять. Права на ошибку у нее не было. Она предпочла бы разобраться с противником более незаметно, но ей доводилось быстро и чисто устранять ненужные фигуры и в худших условиях. Азизи достал сигареты и закурил, опершись на дверь «Пежо» и глядя на здание. Когда он вдруг замер, Аллегро проследила за его взглядом, направленным на крыльцо Института. Крис с матерью вышли из дверей и начали медленно спускаться по ступенькам. Они прошли по бетонированной дорожке, мимо стоянки, в паре метров от припаркованных машин, и сели на ближайшую скамейку.
Вильгельмина ван дер Ягт, похоже, не обращала на Крис особенного внимания, взгляд ее блуждал где-то, на лице застыло безразличное выражение. Крис достала шарф и вложила в руку матери. Аллегро видела этот шарф утром, когда обыскивала карманы плаща Крис. Вильгельмина, кажется, узнала памятный аксессуар и попыталась вернуть Крис, но та сунула его в карман пальто матери. Когда они встали, Азизи не пошевелился.
Аллегро никоим образом не могла позволить Крис сесть в свой «Клио», пока было неизвестно, что сделал с машиной этот афганец. Поэтому Аллегро достала мобильный и набрала Крис.
Дверь в кабинет была заперта, а рольставни опущены, министр культуры Кадир изучал планы самой масштабной акции Аль-Кайды против неверных за все времена. Тайный патронаж группировки снискал ему славу терпеливого знатока, который был счастлив проводить акции во имя Аллаха, а его позиция в глазах исламского братства значительно упрочилась бы, достань он
У Кадира зазвонил телефон, нарушая его спокойное созерцание. Своим помощникам министр велел не беспокоить его, за исключением звонков особой важности.
Звонил профессор Рафи Байят. Кадир нахмурился, но трубку снял.
— Да?
— Господин, я отыскал родственников того еврея, который владел бриллиантом до Второй мировой войны, — доложил профессор. — И то, что они мне рассказали, заставляет беспокоиться.
Кадир замер на месте, ожидая, когда ему предадут факты, которые поставят его в крайне затруднительное положение. Он надеялся, что Азизи должен был вскоре справиться с основным заданием, а потом разобраться и с излишне любознательным ученым. Сведения Байята подтверждали то, что Кадир уже давно знал — голландский бриллиант был настоящим
— Как такое может быть? — спросил профессор. — Наверное, из соображений гордости было устроено серьезное прикрытие. Как можно было допустить, чтобы афганцы продали еврею
— Нет, как я тебе уже говорил, это невозможно, — Кадир видел замешательство профессора. — Всю историю выдумали, чтобы фальшивый камень приобрел большую ценность.
— Как скажете, министр, — уважительно ответил Байят, но Кадир уловил сомнение в его тоне.
— Вы хорошо поработали, профессор Байят. А теперь возвращайтесь в ваш мир науки и позвольте нам самим разобраться в этом деликатном вопросе.
— Если я могу быть еще чем-то полезен… — начал было Рафи, но Кадир оборвал его.
— Это все. Меня ждут неотложные дела государственной важности, профессор. — С этими словами он повесил трубку, а потом сразу набрал номер Азизи.
Решение вопроса о том, как достать
— Привет. Мне дали разрешение на проживание, я уже освободилась. — Аллегро положила пистолет на колени. — Ты не против, если я за тобой заеду?
— Зачем тебе ехать сюда через весь город? И потом, если ты меня заберешь, мне придется оставить машину здесь.
— Но ведь это же совсем не проблема. Я тебя потом могу подбросить обратно, до стоянки. — Аллегро зажала телефон плечом и прикрутила глушитель. Афганец потушил сигарету и ответил на звонок. — Я арендовала новую машину, и совсем не прочь немного побыть за рулем. Да и тут недалеко.
— Ну, если ты не против прокатиться. — Крис направлялась к зданию, на которое смотрела Аллегро. — Через сколько ты здесь будешь?
— Максимум, через десять минут. Я выехала по направлению к тебе, и движение не особенно интенсивное.
— Отлично. Тогда до скорого. Ты не против заехать к моему дяде? Я обещала заскочить к нему.
— Конечно. Не проблема. До скорого.
Аллегро положила пистолет в карман плаща и огляделась. Медлить дальше было нельзя, но и место казалось далеко не идеальным для того, чтобы разобраться с Азизи. Кто-нибудь мог увидеть, как она будет стрелять в него. Ее машину могут вычислить. В ОЭН терпеть не могли оставлять следы. Но при этом всегда ждали от своих оперативников инициативы. Она и так провела на этом задании уже слишком много времени, а угроза теракта казалась более чем реальной, Аллегро не могла позволить какому-то фанатику нарушить ход операции на такой важной стадии. И осознавала, хотя старалась не концентрироваться на этих мыслях, что боится как поведет себя афганец, не пойдет ли он на то, чтобы просто застрелить Крис? Аллегро не знала, какие ему даны указания, а могла только предполагать, что такие же, как и ей. А что если он — просто фишка на поле, и ничего не знает о бриллианте? Ему могли просто приказать устранить Крис, тогда как кому-то другому было поручено добыть камень. Как можно быть уверенной в чем бы то ни было?
Единственное, на что она могла положиться, — это собственные способности наблюдения. Азизи вытянулся в струночку, а выражение его лица сделалось более собранным, когда он принял звонок. Аллегро понимала язык тела очень тонко. Азизи только что дали новый приказ. Аллегро вышла из машины, бросила
