Третий том сочинений классика английской мистики начала XX века У.Х.Ходжсона включает небольшой роман «Дом в порубежье», впервые изданный на английском в 1908 году. Это произведение считается одной из вершин творчества Ходжсона — наряду с уже знакомой нашему читателю «Ночной землей». Небольшой объем романа позволил дополнить издание несколькими «морскими» рассказами Ходжсона.
С «Ночной землей», написанной Ходжсоном ранее, но изданной на четыре года позже рецензируемого романа, «Дом в порубежье» роднит многое. На страницах этого романа мы также находим астральные странствия, мрачные образы гнетущих человека потусторонних сил, видения далекого будущего, напрямую, кстати, перекликающиеся с «Ночной землей»… Однако заметны и отличия. Если в последней критики видят зародыш «вторичных миров» литературы фэнтези, то «Дом…» — более традиционный для британцев той эпохи мистический роман, очень близкий современному хоррору. Здесь мост в неведомое перекидывается не из ренессансного прошлого, а из викторианского почти-настоящего, и нет вычурных языковых опытов, изрядно отяготивших судьбу «Ночной земли».
С другой же стороны, именно в этом тексте вполне раскрывается причудливая философия автора, картина мира, отразившаяся и в «Ночной земле», и во многих рассказах. Здесь странным образом переплелись христианские истины, усвоенные в доме отца-священника, научные и псевдонаучные представления рубежа веков и характерное для эры декадентов ощущение ничтожности и обреченности человека. Ходжсон тщится увидеть самого Бога (и дьявола), бросая вызов дантовским прозрениям загробного мира… Но, как оговаривает сам автор, читатель с более скромными запросами разочарованным не останется. Ибо таковому писатель совершенно честно обещал «просто захватывающее и ужасающее повествование».
Сергей Алексеев
Гарри ГАРРИСОН
НОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ СТАЛЬНОЙ КРЫСЫ
Приятно бывает окунуться в прошлое, подернутое флером сентиментальной и ностальгической лакировки, — в те почти сказочные времена, когда и НФ была проще, и ее герои творили невероятные дела, а звездолеты заправлялись гравитонами на космических заправочных станциях и добраться от одного конца Галактики до другого было не сложнее, чем перейти улицу. В эти-то сказочно-былинные 1950-е годы Г.Гаррисон и создал одного из самых известных своих героев — Джима ди Гриза, прозванного Стальной Крысой. Сериал о его похождениях до последнего времени состоял из одиннадцати книг. Теперь же на свет появилась и двенадцатая. И, кажется, опять не финальная.
На сей раз ди Гриз вместо спасения Галактики занимается делами своих родственников с аграрной планеты Райский Уголок, той самой, где начинается действие романа «Рождение Стальной Крысы». Однажды к наслаждающемуся заслуженным отдыхом Джиму и его супруге Анжелине заявился Эльмо, непутевый кузен Крысы, с ручным свинобразом Рози на поводке (для тех, кто не в курсе: свинобразы — это помесь свиньи и дикобраза, основа всего животноводства Райского Уголка). Эльмо и куча его сородичей вместе с целым стадом свинобразов решили покинуть родину, дабы начать где-нибудь новую счастливую жизнь. И вот теперь бывший галактический мошенник и лучший агент Спецкорпуса вынужден подыскивать подходящую новую планету мигрантам свинобразоводам по всему Млечному Пути.
Как и полагается в любом из романов цикла, с самого начала путешествия все пошло наперекосяк, и Джиму ди Гризу вместе с его подопечными пришлось пережить массу неприятных происшествий на множестве миров. Гаррисон не стал изобретать ничего нового, созданная им вселенная в наше время заметно отдает нафталином, однако читаются новые приключения Стальной Красы все так же захватывающе и весело.
Игорь Гонтов
Одри НИФФЕНЕГГЕР
СОРАЗМЕРНЫЙ ОБРАЗ МОЙ
Современная массовая литература стремительно творит кумиров. Художница и искусствовед О.Ниффенеггер оказалась в разряде если не классиков, то фигур первого ряда сразу же после выхода дебютной книги «Жена путешественника во времени». В настоящее время роман уже экранизирован, причем фильм принес более чем тройную прибыль. Хороший фон для выхода нового произведения. Сумма полученного автором аванса обсуждалась в прессе не менее бурно, чем сюжет второго романа.
«Жена путешественника…» — синтез сентиментальной дамской прозы, которой Одри отдает явное предпочтение, с условной научной фантастикой. То, что последняя была лишь приемом, позволяющим «иначе» поговорить о человеческих чувствах, Ниффенеггер не уставала подчеркивать. Таким приемом, «бонусом», во второй книге стала фантастика мистическая. «История о доме с привидением», как повод поговорить о женской любви, об эгоизме и самоотверженности, а по ходу об эмоциональной бедности мужчин… Одним словом, смесь дамского (очень дамского) романа с мистикой. При этом ни один из атрибутов мистики — будь то собственно призрак, стремящийся любой ценой вернуться в жизнь и любовь, либо мрачные знаки или воскрешение трупа — и близко не подводит роман к ощущению хоррора. Впрочем, не для того он и писался.
Нельзя не признать и того, что сплетение двух разнородных составляющих иногда ставит повествование на грань абсурда. При этом сюжет по-своему глубок, а финал его далек от классического хеппи-энда. Запрос на такие творения есть — благо аудиторию свою Ниффенеггер уже нашла, и даже рискованное соседство с давно питающимися на «дамско-мистической» делянке любительницами вампиров едва ли повредит отдаче. Видимо, то, что «иконы хоррора» становятся все чаще предметом нежно- лирического обожания, свидетельствует об общем смягчении нравов…
Сергей Алексеев
Кирилл БЕНЕДИКТОВ