Наш рассказ — о войнах не столь фантастичных. 'Сценарии' вымышленных войн, создания фантазии литераторов, нередко оказывались, в конечном счете, прологом реальных сражений между соседями по планете.
Приблизительно в 70-е годы XIX столетия в литературе возникло целое направление, которому впоследствии историки НФ дали название 'военно-утопический роман', или 'оборонная фантастика'. Как правило действие таких сочинений развивалось в самом ближайшем будущем (через 5-10 лет от времени написания романа, иногда сроки 'прогнозов' сужались до 1-2-х лет), описывались исторически возможные военные конфликты между страной автора и ближайшим враждебным государством. О литературных достоинствах подобных творений говорить не приходится, в большинстве своем авторы выполняли политический заказ и, преследуя публицистические цели, окрашивали свои страхи в розовые цвета. И все- таки романы эти представляют известный интерес, ведь они отражали эпоху, ее настроения. Так же закономерно, что литература о воображаемых войнах появилась именно в это кризисное время, когда стремительные успехи научно-технического прогресса стимулировали конфронтацию между крупными державами: наука дала человечеству не ожидаемую панацею от войны, а новые средства уничтожения… Журналы того времени пестрели характерными заголовками повестей и рассказов: 'Большая война 189… года', 'Наша будущая война', 'Война в Англии, 1897 год', 'Война 'Кольца' с 'Союзом' и т. п. *«2». Литераторы с энтузиазмом 'вооружали' до зубов различным сверхоружием свои страны, искоса поглядывая на заграничных соседей.
По свидетельству исследователя из Швеции Арвида Энгхольма, шведские авторы вплоть 80-х гг. ХХ века 'предостерегали' соотечественников о возможности новой русско-шведской войны. Опусы с прогнозами о неизбежности вторжения России/СССР на территорию Швеции пользовались большой популярностью на родине А.Энгхольма *«3». Наши авторы, впрочем, ничуть не уступали зарубежным коллегам по перу.
Русские фантазеры не стали первооткрывателями темы. И все же, если когда-нибудь будет написана подробная история русской-советской фантастики, литературные сценарии будущих войн займут в ней далеко не последнее место.
Начало 'литературным войнам' в русской фантастике положил роман 'Крейсер 'Русская надежда', первые главы которого появились в 1886 году на страницах журнала 'Русское судоходство'. Роман был посвящен актуальной по тем временам теме: возможные варианты противостояния 'владычице морей' Англии, отношения с которой к 80-м гг. были изрядно обострены. Сюжет поражал своим размахом: грандиозные морские баталии, политические и военно-тактические интриги. Автор романа представил читателям (и, вероятно, военоначальникам) впечатляющий проект подготовки морской войны против Британской Империи. Отметим, справедливости ради, что в отношении 'тактических идей' автор романа во многом предвосхитил современную тактику ведения морских сражений. В целом же 'Крейсер 'Русская надежда' являл собой беллетризованную патриотическую агитку, насквозь пропитанную обидой за поражение Крымской кампании. Что ж, читая роман, трудно усомниться в глубоких патриотических чувствах автора, укрывшегося за инициалами 'А.К.'.
Роман оказался популярен и уже в следующем, 1887 году вышел отдельным изданием в Санкт- Петербурге. Теперь таинственный 'А.К.' мог 'раскрыть' себя перед читателями.
Впрочем, почему же 'таинственный'? Сочинитель 'Крейсера 'Русская надежда' — морской офицер Александр Григорьевич Конкевич — фигура далеко небезызвестная. Плавал на фрегате 'Генерал-Адмирал', совершил гругосветное путешествие на 'Гиляке', даже командовал военно-морскими силами в Болгарии в период русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Но в 1883 г. его уволили из военно-морского флота за 'злоупотребление' (??!) и теперь бывший 'морской волк' сочинял статьи для 'Русского судоходства', которые носили обычно критический характер по отношению к российскому флоту. Писал Александр Григорьевич и художественную прозу (не редко под псевдонимом 'А.Беломор') и даже получил известность как один из ведущих русских писателей-маринистов…
Вероятно, эта неудовлетворенность состоянием дел на российском флоте и вдохновила беллетриста углубиться в мир фантазий. В 1887 г. Конкевич публикует новый военно-утопический роман 'Роковая война 18?? года' — своеобразное продолжение предыдущего… Российские корабли по-прежнему продолжают расширять владения Империи. Собственно, роковой-то война оказалась только для итальянских 'интервентов', коварно напавших на Владивосток… Спокойно, читатель, довести свою военную операцию 'макаронникам' не позволили — стремительно примчалась из Кронштадта русская эскадра и в считанные минуты (а то ж!) 'забросала шапками' неприятеля.
В 1890 году А.Конкевич, подписавшись 'Максимилианом Гревизерским', опубликовал в 'Русском судоходстве' еще один роман о будущей войне. Впрочем, 'Черноморский флот в???? году' мало чем отличался от предыдущих опусов писателя, он пропитан все тем же духом ура-патриотизма и геополитическими мечтаниями.
Хронологически Александр Конкевич не был первым, кто открыл в русской литературе тему 'воображаемых войн'. Несколькими годами раньше, в 1882 году, на страницах журнала 'Исторический вестник' появились художественно-публицистические очерки еще одного участника русско-турецкой войны Всеволода Владимировича Крестовского — 'Наша будущая война' и 'По поводу одного острова (Гадания о будущем)', формально относящиеся к военно-утопическому жанру. В них известный писатель (и, кстати, один из первых в России военных журналистов) с откровенно националистических позиций размышлял о значении Цусимы (ей-ей!) в возможной войне с Китаем. И все-таки 'прогностические' очерки Крестовского — это именно публицистика с элементом художественной фантазии, Конкевич же ввел тему в границы художественной литературы, открыл путь российскому военно-утопическому роману.
В ряду пионеров военных фантазий мы обнаружим и прославленного русского адмирала Степана Осиповича Макарова. В февральской и мартовской книжках 'Морского сборника' за 1886 год он опубликовал работу под невзрачным названием 'В защиту старых броненосцев и новых усовершенствований' *«4». Название, согласитесь, скорее для статьи сугубо научного характера, но никак уж не для произведения художественного. Впрочем, сочинение С.О. Макарова и не является беллетристикой в чистом виде, элемент художественного вымысла адмирал использовал для лучшего восприятия читателем предлагаемых военно- технических идей.
С.О.Макаров описал вымышленную войну Синей и Белой республик, в которой 'островитяне' используют сверхсовременный 'грозный броненосный флот', благодаря чему они и становятся беспрецедентными владыками всех морей и океанов. Живописуя воображаемые битвы, адмирал указывал на необходимость переоснащения, усовершенствования российского флота.
Судьба сыграла злую шутку с автором этого очерка. 'Спрогнозировав' возможное развитие будущих морских сражений, адмиралу Макарову суждено было погибнуть в 1904 году… по собственному сценарию! Броненосец 'Петропавловск' в точности повторил судьбу одного из кораблей, описанную в ФАНТАСТИЧЕСКОМ очерке (взрыв минного букета и детонация погребов корабля)…
Еще до окончания первого десятилетия нового века фантастические сценарии будущих войн насчитывались десятками, превратившись едва ли не в самый популярный жанр. По-прежнему среди авторов преобладали люди военных профессий, а не профессиональные писатели, что, разумеется, сказывалось и на качестве таких произведений. Столь популярная тема не могла, однако, пройти мимо внимания сатириков. В начале века время от времени стали появляться и первые пародии на военные утопии. Правда, таковых, к сожалению, оказалось совсем немного. Назовем одну. Это рассказ талантливого писателя-юмориста Власа Дорошевича 'Война будущего, или Штука конторы Кука' (1907), в котором лихо высмеивались расхожие штампы военно-утопических романов, правда, не без социальной окраски.
Поражение в русско-японской войне на время охладило геополитический пыл 'военных фантастов', во всяком случае в некоторых романах наконец зазвучали ноты пессимизма, разочарования в военной машине Российской Империи. Горьким пессимизмом проникнут роман 'Царица мира' (1908), принадлежащий перу морского офицера, участника Цусимского сражения и не бесталанного писателя Владимира Ивановича Семенова.
Некий русский инженер охвачен благородной идеей установить на всей планете мир, навсегда прекратить войны. С этой целью он строит гигантский воздушный корабль 'Царица мира', на котором устанавливает им же изобретенный аппарат, вызывающий детонацию взрывчатых веществ. И что же? — миротворческая миссия благородного инженера с треском проваливается. Лишившись взрывчатки, человечество и не помышляло отказываться от войн, продолжая сражаться… на саблях и мечах.
