них не услышите. Если были бы выращены кони, способные поднять такой груз, то они бы от нас и не отставали.
Даргиш кивнул.
— Я запомню, Витязь. Должен признаться, у меня вообще нет опыта обращения с нечистью. Но я буду стараться.
— Опыта нет почти ни у кого под Радугой, лейтенант, — примиряюще сказал Альба. — Нечистые бойцы сейчас чрезвычайно редки. Я даже не могу припомнить, у кого они могли бы сохраниться — или появиться… На ум приходит только Проклятый — да еще вот мы.
В его голосе непривычно прозвенела едва заметная нотка гордости.
Я обернулся. Демоны, предмет нашей государственной гордости, бодро и неутомимо чапали прямо за крупом моего вороного. Лошади, влекомые мощными лапами в поводу, уже привыкли к ним и не взбрыкивали. Передний демон заметил мое внимание и широко осклабился.
— Пырыкашыте што, вахшэ фыйатлстфо? — вежливым утробным басом спросил он.
На звук его голоса обернулся и Альба.
— Нет, — ответил он почти ласково. — Его сиятельство сейчас ничего не прикажет. Принц проверяет строй.
— У-ум, — согласно кивнул демон. И уставной отклик на сообщение, не требующее ответа, прозвучал в его бесформенных губах как-то удивительно естественно. Это действительно был отменный солдат. И по воспитанию, и по духу. Если, конечно, я вправе судить об этом… однако же эта часть памяти у меня была в порядке!
А тем, что это чудовище разговаривает совсем, как человек, оно меня все-таки потрясло.
Интересно, почему это я про обычных солдат все помню, а про демонов ничего? Как их угораздило попасть в уничтоженные слои памяти?
Ага, кажется, понятно… более ли менее понятно. Стерты были все воспоминания, относящиеся к моей биографии и моим же навыкам и умениям. Среди них — магия. А демоны — порождение магии. На этом примечательном факте память о них и закончила свое существование. Во всяком случае, внутри моей черепушки.
И в этот миг ужасный звук располосовал ночную тишину.
5
Каурая Орбена взвилась на дыбы, едва не вышвырнув его из седла. Конь Даргиша заржал в какой-то смертной тоске, прижал уши, оскалил зубы и попытался сорваться в карьер, но лейтенанту невероятным усилием удалось притянуть поводом его голову к груди и обуздать. Даже Альба заметно вздрогнул, а демоны встревоженно зарокотали, силой удерживая в подчинении наш караван. Что касается меня, то я просто оцепенел, а вместе со мной и мой телепат-вороной застыл на месте, едва заметно раздувая ноздри.
— Что это было? — одними губами спросил Орбен, все еще цепляясь за гриву и не в силах разжать пальцы.
Альба сумрачно усмехнулся.
— Я слышал такое нечасто. Мне кажется, что это была лошадь. Смертельно напуганная, погибающая лошадь. Именно поэтому так взволновались наши кони. А вот что ее напугало… Одно могу сказать совершенно твердо: это было именно то, что вызывало у меня тревогу. То, что кроется в ночи. И теперь, полагаю, всем ясно, что привлекло внимание Этого. Думаю, что гонцы в Дельфос попали к Нему в лапы.
— Боги! — вырвалось у Даргиша. — Выходит, Это ждало никак не дальше дельфосской развилки!
Еще один звук затосковал между небом и землей. Совсем другой. Этот был скорее похож на музыку, нежный, мощный и жуткий. Будто бы огромная серебряная свирель попыталась изобразить волчий вой. Я поежился.
— Именно так, вы совершенно правы, лейтенант, — согласился Альба, не обращая на вой никакого внимания. — Скорей даже прямо у развилки.
— Но ведь мы только что оттуда! Мы начали возвращаться незадолго до восхода луны! И на развилке было пусто!
— Следовательно, Оно пришло к развилке вскоре после вашего отъезда. Незадолго до восхода луны я уже явственно ощущал его присутствие и движение. И заметьте, что мои способности чувствовать противника весьма ограничены расстоянием — я ведь не маг.
Даргиш понурил голову.
— Значит, я не оправдал доверия. Не выполнил задания. Гонцы скакали вперед без страха — я сообщил им, что дорога чиста.
— Главное, что вы сказали правду, лейтенант, — Альба положил руку ему на плечо. — Развилка действительно была пуста, когда вы ее проезжали. А то, что потом на ней появился противник… ну, на то и война.
— А если письмо Данка попадет в руки врага? — испугался я.
Альба нахмурился.
— По правде говоря, это не очень хорошо. Но сейчас мы не можем об этом судить. Мы даже не знаем точно, противник ли это.
— А то кто же?! — удивился Орбен. Настолько удивился, что позволил себе вмешаться в разговор.
— Понятия не имею, — честно сказал Альба. — Я чую опасность, но не берусь утверждать, что она черного цвета. Сейчас проверим.
— Как?! — Даргиш пораженно вскинул голову. — Разве мы еще не возвращаемся? Вы собираетесь рисковать ночью, не зная точно, что творится на этой проклятой дороге впереди…
— Без истерик, лейтенант! — жестко сказал Альба, и я впервые увидел страшный огонек, вспыхнувший в его глазах. Эта искорка обещала верную смерть любому, кто осмелится встать у него на пути или помешать ему. И даже друзьям не мешало поостеречься, уж во всяком случае — не слишком зарываться. Не было пощады в его черных этой ночью глазах. Черных, как ночь, прожженных, как ночь, угольком злой луны.
— Слушаюсь, Витязь, — Даргиш снова был собран и сдержан. Интонации Альбы подействовали на него безотказно. — Прикажете двигаться вперед?
— Мы осторожно пройдем до развилки, — Альба погасил огонек в глазах и теперь словно размышлял вслух. — Если противник нам по силам — тотчас уничтожим его, чтобы сведения из перехваченного письма не дошли до штаба Проклятого. Если не по силам — часть отряда вернется в Ранскурт, чтобы сообщить новости, а другая часть попытается прорваться в Дельфос. С той же целью. Если противника там уже нет — основная группа продолжает движение в Сапфир, а один человек возвращается с вестью к принцу Данку. Наконец, если это вовсе не противник… ну, тогда по обстоятельствам.
— Да кто же это может быть, если не враг?! — опять не выдержал Орбен. — И завыло Оно уж так противно, просто вынести нельзя! Кто, если не враг?
Альба посмотрел на него исподлобья.
— Например, что-нибудь вроде Мертвой Радуги. Магическая опасность не всегда разряжена в цвета Доменов и украшена военными значками.
Орбен затих и задумался.
— Вперед! Всем молчать! — приказал Альба, даже не оглядываясь на меня, и первым направил своего коня вперед. Я послушно двинулся вслед за ним, и маленький отряд, сбившийся было в кучку, снова разошелся по старым позициям.
Я не испытывал никаких неприятных чувств оттого, что Альба бесцеремонно перехватил управление отрядом. Собственно, именно этого я и хотел. И если уж какие неприятные эмоции и могли меня по этому поводу посетить, так тогда это был бы стыд, а не зависть или ревность. Я не утратил вожделенное, а
