любопытными. Приблизившись к Шейну, он медленно обошел вокруг него — видимо, желая рассмотреть противника со всех сторон. Рубашка Шейна на спине уже высохла, но брюки были мокрыми и грязными. Пэйнтер наклонился.
— Носки отсутствуют!— злорадно провозгласил он.
Шейн позволил Пэйнтеру насладиться ситуацией. Такие случаи предоставлялись старшему детективу нечасто, и он ценил их превыше любых служебных поощрений. Шейн опустился на стул; Сандерсон протянул ему сигарету и щелкнул зажигалкой. Пэйнтер аккуратно поддернул брюки и присел на край стола.
— Организация,— произнес он.— Организация дает себя знать. Мои люди в любое время дня и ночи ставят меня в известность о любых беспорядках, в которых замешан некий Майк Шейн. Разумеется, я всегда действую осторожно. Пришлось посадить очаровательную леди в такси и отправить ее домой под присмотром. Она очень расстроилась и наговорила нам много резкостей, но дело того стоит. Картина в общей камере возместила все сторицей,— Пэйнтер блеснул глазами.— Я не удивлюсь, Шейн, если этот случай покончит с твоей карьерой частного детектива.
Пэйнтер достал из пачки сигарету и вставил ее в длинный мундштук. За долгие годы Шейн хорошо изучил особенности характера этого маленького непоседы и знал, что ему нужно выговориться. Затем, при условии, что Пэйнтер полностью удовлетворит свое злорадство и не посадит себе пятно на брюки, он, может быть, начнет прислушиваться к словам окружающих. Придется рассказать ему про ограбление Гарри Басса и смерть Донахью. В прошлом Шейн нередко скрывал факты от Пэйнтера, но бывали случаи, когда ему приходилось ради обще! о блага забыть о своих личных отношениях со старшим детективом.
— Три парня, три девушки,— Пэйнтер хрюкнул от удовольствия.— Интересно, какая из них твоя, а? Эта Бетти — просто конфетка; как вы думаете, Сандерсон?
— Она боится растолстеть,— сообщил Шейн.
— Чепуха,— отрезал Пэйнтер.— У нее все в полном порядке. Не в моем вкусе, разумеется, немножко вульгарна, но для Шейна вполне подходит. Хорошая выпивка и марихуана сглаживают любые недостатки, а? Мне говорили, что после двух косяков все женщины выглядят одинаково.
Он вынул из бумажного конверта коричневый окурок, две сигареты с марихуаной и иглу для подкожных инъекций.
— Боже мой, Боже мой,— грустно сказал он.— Майкл Шейн, знаменитый частный детектив! Вечеринка на яхте у Эла Нэплза! Полуголые девочки! Порнографические фильмы! Газеты будут в восторге, и дело не только в статьях. По счастливой случайности рядом болтался фоторепортер из «Ньюс». Жаль, что я еще не видел снимков. Так в чем дело, Шейн? Обычно к этому времени ты уже заводишь свои оправдательные речи.
— Ты уже готов выслушать меня?— мрачно осведомился Шейн.
— Что выслушать — твои выдумки и увертки? Я не собираюсь их выслушивать! На этот раз ты вляпался, мой не в меру ловкий друг! Я прижал тебя к стенке и собираюсь раскрутить дело на всю катушку. Я не шучу! Я знал, что рано или поздно ты вляпаешься по-крупному. Нет, я не против веселого отдыха с друзьями, но не кажется ли тебе, что на этот раз ты немного перестарался? Марихуана и героин — это уж слишком. В Библии что-то говорится по этому поводу, вроде: «И предам врагов твоих в руку твою».
Пэйнтер раздавил пальцем на столе воображаемого таракана и щелчком отбросил его прочь.
— Годы не идут тебе в прок,— со вздохом сказал Шейн— Ты уже не раз держал передо мной подобные речи, и каждый раз все заканчивалось для тебя очередным расстройством желудка.
— Но не сейчас,— возразил Пэйнтер.— Я не хочу недооценивать тебя. Ты определенно счастливейший сукин сын на всем белом свете и обладаешь немалыми артистическими способностями. Ты не гнушаешься заводить знакомства среди так называемых джентльменов из прессы, а вернее сказать, среди скандальных бумагомарателей. В глазах порядочного обывателя ты непогрешимый борец с преступностью. Возможно, ты сумеешь убедить их, что ты находился на яхте по долгу службы, докапываясь до истоков молодежной преступности. Но,— Пэйнтер склонился вперед, и лицо его перекосила злобная гримаса,— но что бы ты там ни делал, факт остается фактом: ты ударил офицера полиции! Чтобы избежать ареста, ты прибегнул к своему обычному методу — насилию. Мои люди поднялись на яхту по жалобе влиятельного налогоплательщика, который имеет полное право спокойно спать по ночам. Ты и твои друзья встретили их градом бутылок. Когда сержант Маккуайр попросил всех последовать за ним по-хорошему, ты вывихнул ему челюсть.
— Да, кажется, что-то хрустнуло,— спокойно сказал Шейн.— Пит, старина, может быть, ты все-таки остынешь? Маккуайра уже давно следовало проучить. Он был готов убить девушку резиновой дубинкой. Если тебя это удивляет, то, значит, ты плохо знаешь своих подчиненных.
— Характер Маккуайра, хороший или плохой, здесь совершенно ни при чем,— резко сказал Пэйнтер— Он офицер полиции, он производил законный арест. Судя по характеру нанесенных повреждений, ты ударил его чем-то гораздо более твердым и тяжелым, чем кулак. К несчастью для тебя, у нас есть неопровержимое свидетельство твоей вины. Когда фотограф из «Ньюс» пришлет снимки, ты поймешь, что для тебя все кончено. Ты сядешь в тюрьму, причем по той самой статье, которой заслуживаешь.
— Через несколько минут сюда придет мой адвокат,— сдерживаясь, сказал Шейн.— Сегодня ночью мне еще нужно поработать.
— Только не сегодня ночью, Шейн,— удовлетворенно произнес Пэйнтер.— Сегодня ты будешь нашим гостем в каталажке. Конечно, утром перед дверью соберется целая толпа просителей и поручителей, но никому не позволено безнаказанно бить офицера полиции. Не рассчитывай выйти отсюда до завтрашнего вечера.
Рыжеволосый детектив нахмурился.
— Я понимаю, Пит, как это будет приятно для тебя лично,— сказал он.— Но если ты дашь себе труд хоть минутку подумать, то поймешь, что я был лишним на этой вечеринке. Твои люди разговаривали со сторожем.
— На причале был сторож, Майк?— с интересом спросил Сандерсон.
— Можешь не отвечать,— вмешался Пэйнтер.— Техническая сторона расследования — это уже наше дело. Утром мы все проверим.
— Я понимаю, почему ты не хочешь ничего проверять сейчас,— сказал Шейн.— Если он скажет тебе, что я провел на яхте всего лишь полчаса, то тебе придется пораскинуть мозгами, а это для тебя самая сложная вещь.
Пэйнтер раскрыл рот, но Шейн решил, что настало время повысить голос.
— Когда я поднялся на яхту, там было пять человек — два парня и три девушки,— продолжал он.— Третий парень мертв. Его зовут Винсент Донахью, он был капитаном «Самородка». Я работаю на Гарри Басса, и мне нужно выйти отсюда, потому что…
— Если ты думаешь, что тебя выпустят, то ты выжил из ума.
— Мне нужно выйти,— повторил Шейн, повысив голос.— Мне нужно выйти потому, что Гарри разгуливает по городу с сотрясением мозга. У него скверный характер. К тому же сейчас у него крупные неприятности, и я должен остановить его, пока он не сделает что-нибудь непоправимое.
— В таком случае он получит по заслугам,— заявил Пэйнтер.— Я буду только рад этому.
— Пит, ровным голосом сказал Шейн.— Политическая организация, посадившая тебя в твое кресло, получает крупные ежемесячные пожертвования от Басса. Вряд ли это является для тебя новостью.
Лицо Пэйнтера исказилось.
— Ты обвиняешь меня…
— Брось, Пит!— в сердцах сказал Шейн.— Ты ведь не с луны свалился. Это туристский город. Без игорного бизнеса оборот во всех отелях упадет не меньше чем на треть. Если с Гарри что-нибудь случится, пользы от этого никому не будет.
Пэйнтер криво улыбнулся.
— К трудностям мне не привыкать,— сказал он.— Я разрешил тебе высказаться, а теперь послушай меня.
Он обернулся к стенографисту, и тот раскрыл свой блокнот.
— Пора переходить к делу,— продолжал Пэйнтер.— Сегодня вечером недалеко от дома Гарри Басса на шоссе был обнаружен горящий восьмиместный «кадиллак». Номерные знаки сгорели, однако мы знаем, что
