прямыми выбрасывал вперед и потом сгибал в коленях. Вот и черный ход в отель.
При свете спичек он успел заметить, что вдоль одной из стен стояли огромные баки, вдоль другой — скамьи. С большим трудом он продвигался, как она надеялся, в нужном ему направлении. Леска врезалась ему в запястья. Каждый дюйм вперед стоил ему колоссальных усилий. Тогда он попытался перекатываться. Это ему удалось сделать два раза, он угодил в лужу мыльной воды. Наконец он добрался до скамьи, поднял кверху связанные руки и ноги и ударил ими в ее край, скамья с грохотом свалилась на бетонный пол. После этого он попытался отыскать умывальник. Удар по нему вызвал бы еще больший грохот.
Ему пришлось отдохнуть, чтобы восстановить дыхание. Но время проходило. Приняв такую позу, что можно было бить ногами по раковине, он подумал, что от такого грохота проснется и мертвый. При каждом ударе раковина отодвигалась в сторону, ему приходилось менять позицию.
Время от времени он останавливался, чтобы прислушаться, но кроме собственного дыхания не слышал ничего. Если ему и удалось разбудить дежурного клерка, то старик, видимо, побоялся спуститься вниз и посмотреть, что там творится…
Потом он услышал шум подъехавшей машины.
Она обогнула угол, завизжали покрышки. Водитель резко затормозил. Альварец сообщил им в точности, где они могут разыскать его, с горечью подумал Шейн. Он услышал приближающиеся шаги. Не обращая внимания на боль, Шейн рванул леску на руках, и она разорвалась как раз в тот момент, когда двое полицейских с фонариками появились на пороге.
Шейну не оставалось ничего другого, как тихо лежать. Кружки света торопливо плясали по помещению, пока не разыскали его. Голос предупредил, чтобы он не двигался. Один из фонариков метался по сторонам, пока не отыскал выключатель. Все держали в руках пистолеты. Большая лампочка залила помещение ярким светом.
Двое полицейских с фонариками были местными в их яркой униформе красно-голубых цветов с белыми ремнями и белыми шлемами. Единственное, что они сняли, это белые перчатки. Третий был англичанин в гораздо более простом мундире. Шейн заметил сержантские нашивки на его рукаве. Он был невысокого роста с красной физиономией и пушистыми усами. Ворот мундира ему был явно тесен.
Он подошел к Шейну и удовлетворенно произнес:
— Это тот самый человек.
Шейн вытащил кровоточащие руки вперед и попытался вытащить изо рта кляп. Чтобы выпутаться из этой ямы, в которую он угодил, было необходимо объясниться с сержантом. Местные полицейские убрали фонари, но их пистолеты оставались в руках. Сержант поддал ногой оказавшийся у него на пути большой таз.
— Ну, ты, ублюдок! — заговорил он неожиданно низким голосом.— По твоей милости мы все не спим, так что не ожидай от нас доброжелательности. Ты арестован. Я не буду тебя предупреждать в отношении твоих заявлений, поскольку ты не относишься к моей юрисдикции. Ты здорово влип, верно? Тебя еще и связали!
Он повернулся к одному из своих людей.
— Развяжите-ка его.
Коп вытащил ножик и с большими предосторожностями перепилил леску под коленями Шейна. После этого он удалил леску, которой был для прочности перетянут кляп. Детектив тут же выплюнул проклятый носовой платок, но подумав, поднял его и перевязал им кровоточащую руку. В последнюю минуту были удалены ножные путы. На всякий случай коп прощупал, нет ли у Шейна оружия.
— Поднимайтесь,— скомандовал сержант,— и ведите себя тихо.
Шейн не спорил. Он растер ноги, чтобы восстановить циркуляцию крови. Когда он попробовал заговорить, ему удалось пробормотать:
— Вы хотите узнать, кто убил Альберта Воттса?
Мгновение сержант таращил на него глаза. Затем спросил:
— Неужели ты?
— Он донес американской таможне на одного американца по имени Пол Слейтер до того, как его убили. Того поймали и оштрафовали, затем он возвратился в Сент Элбанс. Так что, возможно, Воттс был убит вовсе не туземцами, а? Это вас интересует?
— В данный момент, заинтересован я или нет, не имеет никакого значения. Если ты намереваешься откупиться от нас информацией, ты не с тем говоришь. Ты можешь об этом потолковать утречком с инспектором.
— Утром это все утеряет всякую цену. На острове осуществляются крупные контрабандные операции, о чем, очевидно, вам известно. Если вы будете действовать быстро, вы сможете с этим делом покончить, пока инспектор спит. И попутно вы сможете выяснить, кто убил Воттса.
— Вижу, вам хочется поговорить? — насмешливо произнес сержант.— Но давайте не будем спешить, вызовем стенографа, чтобы он все это запротоколировал.
— Я только что сказал, что медлить нельзя. К тому времени, когда все будет напечатано, подписано и разнесено по соответствующим книгам, Альварец будет уже в какой-нибудь стране.
— Кто, говорите вы?
Сержант набычился.
— Вы прекрасно слышали. Альварец. Проявите немного расторопности, и вы сможете упрятать его за решетку на длительный срок. Законопринуждение на острове не будет таким сложным, когда этого сукиного сына обезопасят.
— А Альварец тут при чем?
— Слейтер работал на него в качестве курьера. Донос Воттса был для него так же страшен, как для самого Слейтера. Сегодня вечером произошли кое-какие события. Слейтер намеревался улететь в США на нанятом самолете, Альварец похитил его жену и пригрозил убить ее, если он не откажется от полета и не явится к Альварецу объясниться.
— Где они сейчас, в ночном клубе Альвареца?
— Нет, где они, я не знаю, но, возможно, мы можем сообразить.
Сержант колебался.
— Похищение, надувательство, шантаж,— повторил он недоверчиво.— О чем вы вообще-то ведете речь? Что Альварец убил Воттса?
— Я не знаю, кто его убил. Но я точно знаю, что его убили из-за того доноса, который он сделал на Слейтера.
— Имеются ли у вас доказательства этого?
Шейн мысленно оценил все то, что ему удалось раздобыть за последние несколько часов.
— Нет. Ничего определенного. У Альвареца имеется нелегальный товар, который он предполагал передать сегодня вечером Слейтеру. Вы арестовали шофера Альвареца. И он вместо этого типа взял меня с собой. Что-то не сработало, Альвареца стукнули по голове, товар похитили. Это сделал не я.
Сержант разгладил усы кончиками пальцев, и этот жест напомнил Шейну одного человека, которого он хорошо знал.
— Что было в этом грузе?
— Откуда мне знать! — нетерпеливо воскликнул Шейн.— Это была какая-то контрабанда, судя по тому, как она была доставлена.
Сержант настаивал:
— Вы видели груз?
— Нет! У нас нет времени для всех этих подробностей, но если вы не можете без них жить, извольте: он поехал в частный гараж. Думаю, я смогу вас туда сводить, но, бога ради, позднее! Груз находился в багажнике его машины. Кто-то притаился в темноте, и как только фары были выключены, этот человек ударил его по голове гаечным ключом. Альварец потерял сознание, через некоторое время я пошел выяснить, почему тот не выходит. Он лежал, на голове у него была здоровенная шишка. Заднее окно в гараже было распахнуто, багажник открыт, в машине поднят капот. Черт побери, что вам еще нужно?
— Очень многое. Он посчитал, что на него напал этот американец, Пол, как его? Пол Слейтер?
— Да. И мне тоже так кажется… Встреча была назначена на одиннадцать. Самолет Слейтера должен был отлетать в двенадцать.
