— Мне кажется, что стрелять вообще не придется, — возразил ему пилот. — Скажи мне одну вещь. Ты сможешь создать около пятисот копий самого себя?
— Чего?! — искин, казалось, слегка опешил. — Каких еще копий?
— Чисто визуальных, — ухмыльнулся Ит. Он уже понял.
Ри покивал.
— Именно так. Искин, надо сделать вот что — чтобы над каждым государством в одну и ту же секунду появилась секторальная станция.
Леон засмеялся. Следом захохотали Таенн и Морис. Даша, переводя недоуменный взгляд с одного на другого, поинтересовалась:
— Что вы задумали?
— О… — протянул Таенн. — Знаешь, то, что они задумали… любой Контролирующий втайне мечтает это сделать, поверь мне. Любой! Потому что в каждом, даже самом маститом и крутом, все равно жив тот мальчишка, который хочет стать из маленького большим и сильным, и всем показать.
— Что показать? — не понял Скрипач.
— Кулак размером с секторальную станцию, — смеясь, ответил Бард.
Сначала долго убеждали Скрипача, что 'расхреначить тут все к чертовой бабушке' для ситуации явно не подходит, поэтому данную фразу нельзя включать в составляемое обращение. Потом сели за расчеты, параллельно отслеживая действия искина и стараясь блокироваться от дьявола, который начал атаку с утроенной силой. После чего сделали перерыв, наскоро перекусили 'чем искин послал' и, наконец, приступили к планируемой акции.
Суть задуманного была проста и незамысловата. Ри с Итом решили подвесить фантом секторальной станции над каждым государством и зачитать короткую речь, смысл которой сводился к простейшей угрозе — планета окружена флотом пришельцев (приунывший было Скрипач после этой сентенции начал хихикать), и если страны не прекратят боевые действия, этот самый флот высадит десанты в каждом государстве и наведет такой порядок, что мало не покажется. Таенн и Сэфес объяснили, что планета подверглась психо-воздействию и разумную аргументацию сейчас просто не в состоянии оценить, а вот перед лицом общей угрозы глядишь и опомнится.
— Тем более, что нам еще пять часов считать, — согласился Ри. — Попугаем станцией, может, и придут в себя. Признаться, я бы сам не обрадовался, если бы у нас дома, например, такая штукенция ни с того, ни с сего появилась из ниоткуда и начала диктовать условия.
— А у нас правительство наложило бы в штаны, — криво усмехнулся Ит. — Гарантированно. Слушай, а мы в переговоры вступать будем?
— Ммм… — Ри задумался. — Вообще, наверное, надо. Во, идея! Давай дадим им испытательный срок, месяц, и скажем, что вернемся и проверим.
— Если у нас получится добраться, то, возможно, мы и раньше вернемся, — возразил Ит.
— Если у нас не получится добраться, официалы будут тут максимум через неделю, — вмешался искин. — Так что про месяц можете не говорить. Просто требуйте прекратить войны, и все. Без вас есть кому с этим разобраться. Я уже связался с местным Контролем.
— Ладно, — согласился Ри. — А что, связь есть?
— Давно уже есть, — погрустнел искин. — Да толку с нее… Пока сами не дойдем до точки, никто ничего сделать не сумеет. Тем более что эта область рядом с пораженной.
— Ну и что, что рядом? — возразил Ри.
— Как это 'ну и что'?! — искин аж запнулся от возмущения. — Ты чего, и эту планету хочешь братству отдать поиграть? Мало Окиста с Анлионом? Или мало того, что оно тут уже натворило, это братство?!
— Если есть новости и связь, то что там сейчас на Анлионе? — с тревогой спросил Ри.
— На самой планете спешно останавливают пандемию. На орбите — стоят флот Нэгаши и часть флота Братства. Огрызаются друг на друга, но большого боя не развязали. И молитв, как это ни странно, никто почему-то не читает. Сэфес, в чьей зоне этот участок, думают, что Великий начал то ли опасаться чего-то…
— Это было бы хорошо, — мечтательно заметил Ит.
— …или же он чего-то ждет, поэтому не дает команды сносить все на своем пути, — закончил искин. — Так же к Анлиону приближаются несколько боевых станций Ордена, и, боюсь, у Великого скоро станет на один флот меньше — если, конечно, он подпустит к своему флоту Аарн.
— Это хорошо, — облегченно улыбнулся Ри. — Да знаю я, что я должен умереть, знаю, черт подери! Умру, обязательно! Сейчас только не мешай, тварь проклятая!..
— Ри, давай ты со Скрипачом запустишь фантомы, а я пока посчитаю, — предложил Ит. — Ей Богу, и вам так будет проще, и мне. Я хотя бы вслух не ругаюсь, если у меня чего-то не получается.
'Правильно, мой мальчик. Ты сохранил остатки стыдливости и тактичности, поэтому ты не чертыхаешься через слово и отчасти, пусть совсем немного, но понимаешь свою неправоту. Да, ты оказался немножко сильнее, чем я думал, но, поверь, это не имеет значения — я сделаю то, что должен сделать, — в голосе звучала печаль, но вместе с ней — бесконечная убежденность в своей правоте. — У меня множество легких путей, и мои дети, мои слуги — не рабы бесконечных цифр, они — свободны, и скоро, очень скоро…'
— Тысяча шестьсот девятнадцать. Тысяча шестьсот двадцать один. Тысяча шестьсот двадцать семь, — Ит зажмурился. — А теперь отвали, тварь — я работаю.
Визуал плыл перед глазами, строчки формул сливались в разноцветное месиво. Ит попросил у искина стакан стимулятора, тот, было, заворчал, что так часто его пить вредно, но Ит настолько выразительно глянул в потолок, что стакан с зеленоватой жидкостью незамедлительно возник на подлокотнике его кресла.
Фрагмент расчета. Теперь — заблокироваться. Послать куда подальше любителя птиц. Хлебнуть стимулятора. Украдкой оглядеться — Даша переживает, сидит на кресле у 'окна в космос', а Морис с Леоном ее утешают, видимо — очень тяжело, будучи аарн, видеть, как внизу взрываются атомные бомбы и гибнут люди… бедная девочка, каково ей сейчас… Ри, Таенн и Скрипач спорят, перед ними на визуале текст обращения, они тыкают пальцами то в одну строку, то в другую… Скрипач вроде бы ожил немножко, и это хорошо, ему надо отвлекаться, всем надо отвлекаться, это только я должен умереть, обязан умереть прямо сейчас, и ни в коем случае нельзя смотреть на визуал, потому что сквозь него просвечивает чья-то знакомая костлявая улыбка… видишь, как все просто, мой милый мальчик?
— Тысяча шестьсот пятьдесят семь, — едва слышно произнес Ит и, преодолевая сопротивление (блокировка, снова), уставился в плывущие перед ним строки.
Последний расчет. Последний. Сейчас Ри закончит с фантомами, зачитает обращение, и станет полегче. Вдвоем считать все-таки на порядок проще. И как Ри справлялся, когда через пораженную зону шли? И чего я, кретин, тогда не подключился? Может быть, быстрее дошли бы… А может, и нет, так надо было, для чего-то так надо было, ведь если бы мы считали быстрее, мы бы не попали к Дьяволу и не встретили бы братьев Тирхио, и вообще, я бы, наверное, до сих пор стоял там на холме, рядом с заброшенной Машиной Перемещения, и ждал несуществующего транспортника, потому что я уже мертв, всегда был мертв и никогда не рождался…
— Ит! Эй, ты чего?!
Какого черта меня так трясут за плечи, у меня же голова отвалится!
— Что случилось?
Господи, действительно, что случилось? Ит сел и огляделся. Встревоженный Скрипач, безмерно удивленные Морис и Леон, мрачный Таенн и взъерошенный Ри.
— Ты чего, в обморок упал, что ли? — спросил Бард.
— Да нет, вроде бы, — пожал плечами Ит. — А что такое?
— Сидел, считал, потом смотрю через несколько секунд — а ты уже на полу валяешься, — Скрипач встревоженно смотрел на него.
— Гм. Странно. Не помню, — поежился Ит.
'Должен, должен, должен, должен, должен, должен…'
— Отдохни немного, — попросила Даша. — Ребята запустили фантомы и, по-моему, все получается,
