Мадлер Кер

Антон подошел к своей новой помощнице и взял ее за руку.

– Мы здесь закончили, но пилот говорит, что погода ухудшится. Думаю, возвращаться в Гонконг сегодня вечером нельзя.

– Уж лучше быть разорванными пираньями, чем сидеть под таким ливнем.

– Пираньи водятся в Южной Америке, мисс Уортингтон. Мы проведем ночь в отеле в Кучинге.

– Звонила леди Кэррон. Она ждет вашего звон­ка.

– Она одна из самых беспокойных акционеров. Пару недель назад прошло наше ежегодное гене­ральное совещание, и она побуянила на славу, те­перь может подождать. Давайте пройдем к джипу.

* * *
Комната, которую предоставили Эми, была с балконом и выходила окнами на реку. Плащ не по­мог, вся одежда промокла насквозь. В сумке лежа­ла смена белья и костюм, который она планирова­ла надеть на собеседование, видимо, его время пришло.
После душа Эми растерла по коже прохладный лосьон, стараясь убедить себя в том, что произо­шедшее с ней за последние часы не плод ее буйной фантазии. Завернувшись в одно полотенце, а дру­гим обернув волосы, она вышла из ванны и встала как вкопанная, увидев на постели Антона. Он си­дел и листал бумаги, врученные ей на заводе.

– Мистер Зелл!

– Антон, – поправил он, не поднимая глаз. – Ни­кто не зовет меня мистером Зеллом. А ваше полное имя Амелия?

– Эми. – В настоящий момент ее заботило, на­сколько сильно выглядывают из-под полотенца ее обнаженные конечности. – Я еще не одета.

Он обжег ее быстрым голубым взглядом.

– Я уже успел принять душ, переодеться и про­читать двадцать страниц, пока вы плескались в ванной.

– Вы мужчина, – колко заметила она.

– Голодный мужчина. – Он бесстыдно изучал ее ноги. – Я заказал столик в ресторане.

– Мне нужно одеться!

Антон поднялся. Намеренно или случайно, он прошел рядом, почти касаясь ее.

– Вы пахнете как дикая орхидея. Аромат пряно­сти и дождя. Не задерживайтесь здесь на всю ночь, Амелия Уортингтон, я жду вас в вестибюле.

Ресторан оказался просторным залом с высо­ким куполообразным потолком, с витиеватыми ко­лоннами. На столах горели свечи, их дрожащий свет падал на скульптуры и маски с острова Бор­нео, развешанные на стенах, мистическим образом оживляя их.

– Эти усохшие головы не настоящие? – спроси­ла она Антона, когда им подали меню.

Он фыркнул.

– Очередной прокол, мисс Уортингтон. Высу­шенные головы – атрибуты Южной Америки, как и пираньи. Конечно, в виде трофеев принято отру­бать головы, но здесь их не сушат. Из засушенных голов удаляют мозги и…

Девушка поспешно прервала его:

– Все, что я хочу знать, они человеческие?

– Не знаю. Некоторые из них кажутся знакомыми. Вон та очень напоминает моего бывшего по­мощника, исчезнувшего пару лет назад.

– Вам нравится изводить меня, не так ли?

– Да, – честно признался Антон. – Уж полвека в Борнео нет охотников за головами, поэтому ваш драгоценный череп в полной безопасности. Могу порекомендовать рыбу с соусом карри. Макрель свежая и очень вкусная.

– Полагаюсь на вас, – уступила девушка. Она была слишком озадачена названиями блюд в меню, чтобы выбирать их по собственному вкусу. – Мне очень нравится отель.

– Прекрасно. Я останавливался в “Хилтоне”, в верхней части города есть и другие замечательные отели, но это место мое любимое.

– Надеюсь, вам не придется краснеть за меня. Впрочем, эта одежда предназначена для собеседо­вания, а не для выхода в свет.

Он посмотрел на нее своими дымчатыми глаза­ми. Она носила элегантный серый костюм для де­ловых встреч. Оттенок женственности ему прида­вала нитка жемчуга, поблескивающая на бледной коже.

– Кто купил вам этот жемчуг?

– Он принадлежал моей маме, – объяснила она, явно польщенная его вниманием. – Разве он не чу­десный?

– На вас он смотрится великолепно. Жемчуг на английской розе. Итак, – сказал Антон, с интере­сом рассматривая девушку, – кому принадлежала идея назвать вас Амелией?

– А что вам не нравится в моем имени?

– Викторианский душок. Амелия Уортингтон – подходящее имя для добродетельной сиротки из романов Диккенса.

– Ну, я сирота, – легко заметила девушка, – хо­тя насчет добродетели не знаю.

– Простите, забыл, – выражение его лица изме­нилось. – Я не хотел вас обидеть.

– Никаких обид. Старое наследное имя. Так зва­ли мою прабабушку.

– О, на самом деле?

– Правда. – Она отпила коктейль. Какой же Ан­тон красивый мужчина, смотреть на него – одно удовольствие. Однако находиться в непосредст­венной близости от идеального мужчины, согласно рейтингу журнала “Вог”, в сотни раз труднее, чем она ожидала. – Во всяком случае, вы ведь тоже си­рота, не правда ли?

– Ага. Все еще демонстрируете мне прекрасное знание домашнего задания?

– Я лишь повторяю, что прочитала.

– Вы действительно сказали Лавинии, что я за­гонял Марси чуть ли не до смерти?

– Лавинии?

– Лавинии Гайд-Уайт. Леди Кэррон.

– А, женщине, которая настойчиво требовала вас к телефону? Та, которую