же нагнулся, повалив закованных вместе с ним негров, и схватил выпавший нож. Еще один работорговец мчался к Конану, размахивая над головой топором и явно намереваясь раздробить ему голову. До того, как топор успел опуститься, Конан вонзил ему нож в живот по самую рукоятку, так что острие вышло со спины над самыми почками.
Как только работорговец, побледнев, рухнул на землю, тишину разорвали рев и крики людей. У закованного Конана не было ни одного шанса. Все же потребовалось пять человек, чтобы держать его, в то время как трое дубинами старались выбить из его головы остатки сознания.
Мбонана, стараясь держать своих помощников под контролем, смотрел на Конана с воодушевлением.
— Неплохо, — пробормотал он, — один, по крайней мере, подходящий. Да еще белый. Откуда он взялся?
— Я уже прежде говорил вам о нем, — ответил помощник. — Есть еще белая женщина, вон там, подальше.
Мбонани оценивающе поглядел на Чабелу.
— Эти двое — лучшее из всех, — сказал он. — Обходитесь с ними хорошо, Зуру, иначе с тобой обойдутся плохо.
Мбонани подъехал к тому месту, где стоял, пошатываясь Конан с лицом, напоминавшим кровавую маску. Когда Конан поднял окровавленную голову, Мбонани хлестнул его по щеке кавалерийским хлыстом.
— Это за одного из моих людей, белый человек! — рявкнул он.
Удар был болезненный, но варвар не моргнул и не вздрогнул. Он смотрел на работорговца с холодной, невыразимой ненавистью. Мбонани улыбнулся волчьей улыбкой, сверкнув ослепительно белыми зубами.
— Мне нравится твоя бодрость, белый человек, — сказало он. — Сохрани ее, и амазонки заплатят за тебя хорошую цену. А теперь вперед!
Сопровождаемая оборванными работорговцами, двойная колонна пленников двинулась по дороге в Тамбуру.
Конан шел вместе с остальными, его железное тело стоически переносило жару, жажду, мух и палящее солнце. Он подумал о потере Короны Кобры, но это была пустая мысль.
Он давно уже усвоил, что когда рискуешь жизнью, добыча становится просто посторонним фактом.
Со временем он заметил выпуклость на одном из седельных мешков Зуру. В глазах Конана мелькнул мрачный юмор. Лейтенант мог сколько угодно кланяться и заискивать перед капитаном Мбонани, но он, очевидно, был себе на уме.
Гханатанские работорговцы вывели своих пленников из джунглей на просторы саванны. На следующий день на горизонте показался сверкающий в лучах солнца каменный город Тамбуру.
Конан оценивающе посмотрел на город. В сравнении с блестящим Аграпуром — столицей Турана — или даже Мерое — столицей Куша — Тамбуру не производил впечатления. Однако, в стране, где большинство домов были незамысловатыми цилиндрами из высушенной травы и веток, да и вообще «городом» именовалась большая деревня по меркам северных стран, Тамбуру заметно выделялся.
Вокруг города была стена в два человеческих роста, сложенная из нецементированных каменных блоков. В стене было четыре входа, над воротами каждого возвышалась сторожевая башня с бойницами для лучников. Массивные створки ворот были из дерева.
Конан заметил кладку стен. Некоторые камни были обычно грубо обтесанные, полевые. Другие были из древнего гранита. Когда колонна прошла через западные ворота, Конан заметил, что дома внутри города демонстрировали ту же смесь. Большинство домов были в один — два этажа с соломенными крышами. Нижний этаж в большинстве случаев был сделан из старого, хорошо обработанного камня, верхний же выкладывался из нового и грубого. Тут и там кусочки скульптур, как например, мрачное демоническое лицо, виднелись на поверхности камня.
Основываясь на прежних знаниях о разрушенных городах, Конан пришел к своему заключению. Некий древний, возможно, прачеловеческий народ первоначально построил здесь город. Столетия назад предки нынешнего поколения овладели городом. В процессе постройки они использовали старые камни и повторяли, хотя и довольно грубо, методы строительства своих предшественников.
Копыта лошадей поднимали с каменной мостовой облачка пыли. Когда колонна вышла на главную улицу, прохожие расступились и дали им дорогу.
Взгляд Конана перескакивал с одного на другое. Он заметил, что в этом городе различие между полами было необычным. Женщины были высокие и сильные, они ходили гордо, как большие черные пантеры, перепоясанные бронзовыми мечами. На шеях были ожерелья, они носили военные уборы из перьев, на плечах были львиные шкуры.
Мужчины же, наоборот, были маленькие, невзрачные чернокожие, на несколько дюймов ниже женщин: они убирали улицы, возили колесницы и таскали носилки. Конан, с большим даже для киммерийца ростом, возвышался над ними, как башня.
Колонна пересекла базар, с лежавшими под навесами товарами, и опустилась по широкой улице к центральной площади. Это огромное пространство, шириной в полет стрелы, с одной стороны ограничивалось королевским двором, древним сооружением из красного песчаника, весьма внушительно выглядевшим. У входа стояла пара массивных грубых изваяний из того же материала. Это были не изображения людей — видно было хотя бы из пропорций — но что они изображали, сказать было трудно, настолько они были изношены временем и погодой. Они могли быть и обезьянами, и совами, и пралюдьми.
Далее внимание Конана переключилось на странную яму в центре площади. Эта неглубокая впадина была добрых сто футов в поперечнике. Ее края опускались вниз в виде ступеней, как ряды каменных скамей в амфитеатре. Дно ямы было посыпано песком, на котором виднелись несколько луж от недавнего дождя. В центре этого песка стояла группа странных деревьев.
Конан за свои долгие путешествия не видел ни разу таких арен. Однако, он едва успел взглянуть на нее, как всех пленников загнали в сарай. Здесь они были оставлены до утра под сильной охраной.
Но и за это короткое время Конан успел заметить одну необъяснимую деталь. У основания странных деревьев на желтом песке лежала груда белых обглоданных костей — человеческих костей, какие находят в пещере льва-людоеда.
Конан размышлял об этой странности, пока шел до сарая. Он знал, что аргоссцы иногда скармливают людей львам на арене осужденных преступников: но эти арены были построены с таким расчетом, чтобы лев не мог выскочить и напасть на людей. Для этой цели яма была совершенно непригодна — лев мог бы выскочить без труда.
Чем больше думал Конан об этом явлении, тем тяжелее становилось у него на душе.
14. КОРОЛЕВА АМАЗОНОК
Рассвет оранжевым пламенем полыхал над приземистыми башнями города Амазонок. Это продолжалось недолго, поскольку в этих широтах солнце практически сразу появляется над горизонтом. С рассветом Конан, Чабела и другие вновь пойманные рабы, были выведены из сарая и приведены на площадь базара. Здесь их раздевали и по одному выводили на помост, показывая покупателям, назначали цену и уводили обратно.
Все покупатели были женщины, правящий пол в Тамбуру. Высокий, стройный Мбонани стоял сбоку, сохраняя бесстрастное выражение, пока покупательницы торговались с его лейтенантом Зуру. Женщины- воительницы уважали гханатанцев за их талант вылавливать рабов и ценили их значительно больше своих мужчин.
Когда пришла очередь Чабелы, она залилась краской стыда и на помосте старалась прикрыться руками. Когда Зуру привел ее обратно, она рыдала.
