Мысли вновь и вновь возвращаются к тому и без того небольшому запасу воды, что у меня есть. Дай я сам себе волю, я сожрал бы эту флягу прямо целиком, глотая вперемежку титановые куски, обрывки опоясывающей ткани, ремней поддержки и саму сочащуюся из этой смеси влагу.
Но я сам себе жёсткий воспитатель, а потому полтора маленьких глотка… — и мой раскалённый добела организм разражается потоком проклятий в адрес моей собственной экономности.
— Закрой пасть, ненасытный недоумок… — сиплое рычание скорее вызывает жалость, чем испуг. Но тело досадливо плюёт в мою сторону и подчиняется. А куда ему деваться, — воды-то я ему всё равно больше не дам…
А то вылакает сейчас всё, скотина, а потом что? Стучаться в ближайшие двери — и:
'Дайте набрать немного водички, а потом мы с вами продолжим'?!
Что-то я не думаю, что мне тут вынесут хлеба с салом…
Пытаясь наладить дыхание, капаю немного воды на воротник и прикрываю им рот. Немного легче, но это ненадолго.
А пока оглядываюсь. Здесь света так и нет.
Хотя через открытую почти настежь дверь из коридора сюда проникает робкий отсвет горящих вдалеке фонарей.
Ну и натворил же я делов…
Вернее, не я, а оставленная мною 'пукалка'.
'Приотпущенный' жаром метал повело.
Такое впечатление, что смотришь на всё это через призму колышущейся массы воды, что размывает, искривляет, «шатает» изображения. А потом внезапно замирает, замерзает, так и оставив это движение запечатлённым в момент наибольшей амплитуды его колебаний…
Лепота!
Почерневшие до состояния калёного уголька, что нет-нет, а попадётся в шашлыке, трупы.
Голые.
То есть абсолютно, потому как амуниция выгорела так быстро, словно была сделана из сигаретной бумаги. В самых неестественных позах и повсюду, где застала или куда раскидала их снаряжённая в заряде Смерть.
От всего, что в помещении, льётся душное марево.
Это вам, ханурики, не хухры-мухры. Это моя поваренная школа…
Я, пошатываюсь, поднимаюсь. Куда он говорил, — вниз? Опять по коридорам? Ну, уж дудки…
И тут мой взгляд уже в который раз падает на тот купол, что спекшейся ржавчиной крышки сиротливо торчит из поубавившейся и помутневшей от пепла воды. Крупные его хлопья ещё плавают по её густо парящей поверхности, как перья подстреленной из дробовика чайки.
Я вновь осматриваю помещение.
И теперь уже как-то спокойно понимаю, что эта крышка — тот самый путь вниз. Она здесь просто к месту.
Ничего другого она не напоминала и не могла напоминать больше, кроме как вход в водолазный штрек.
Как и вся обстановка вокруг. Если рассудить логически, здесь всё устроено так, чтобы сюда можно было закачивать воду. До отметки третьего уровня, на котором и находятся эти самые «отверстия», через которые я сегодня столько тренировался 'ходить'.
Как в камере погружения. А этот люк — место выхода водолаза… 'куда-то хрен его знает куда'…
Вот только на хрена сюда эту воду качать?!
Ладно, остальное — потом.
Раз вниз — значит, вниз.
Меня готовили не только для сухопутного сафари с целью обычного разглядывания красот и достопримечательностей мира.
Мы можем всё.
Всё — это и значит всё. Потому как очередная заповедь из наших «руководств», передаваемых исключительно устно, гласит:
'Если ты не уверен, что ты это умеешь, ты просто берёшь — и пробуешь это сделать. Быстро, с умом и на ходу. Желание жить подскажет самое верное и единственно правильное решение'.
Не умеешь танцевать самбу — попробуй, и не смей потом сказать, что у тебя не вышло. Тебе либо должны аплодировать, либо ты — никчёмное создание.
Недостойное даже таскать за чьей-либо обкаканной попой ночной горшок.
Ну, уж чему-чему, а «купаться» с пользой нас учили. Тщательно и долго.
Жаль, что для полного и всеохватывающего счастья я не захватил шампуни и мыла…
…Проклятая крышка могла бы с таким же успехом быть на Луне. Потому как переться к ней по едва переставшей бурлить жидкости крайне вредно для моего и без того пошатнувшегося здоровья.
Ненавижу кипяток. Предпочитаю примёрзнуть к валуну, чем присесть на него в пекло.
И что теперь? До купола — не менее десяти метров даже от самой кромки нижней площадки. Я ж не лебедь, плавающий гордо в супе, мать его так?!
Да и сам люк, как я понимаю, имеет температуру никак не меньшую…
А, была ни была!
Я прикидываю примерную силу нужного «броска», затем раскрываю этот, вечно нудной прилипалой волокущийся за мною ранец, и извлекаю из него очередное чудо.
Пиропатрон, линемёт. Весьма распространённая на флоте штука. Именно с его помощью я собирался покинуть, в случае чего, сие богоугодное заведение.
Это если мне удастся нагадить здесь так, что сама возможность пребывания здесь окажется под сомнением.
И если я не обнаружу своей висящей на прежнем месте верёвки.
Правда, в случае полного «шваха» в этих чертогах у «моего» выхода может возникнуть нехилая давка за право отыметь соседа и проскользнуть самому к спасительным вершинам, но на этот случай у меня имеется ещё пара фокусов, призванных быстренько «рассредоточить», упорядочить эту очередь по порядковым номерам.
И пройти к заветной дырочке, разумеется, первым…
Так что — вперёд! Нужно быть щедрее…
Над центром помещения висит подобие талей, вполне способных поднимать… ну, да. Нечто по весу вроде батискафа. Вот тебе и вся недолга. Решение этой загадки. Там, внизу — пусковые шахты.
Вы — придурок, сэр, каких свет не видывал…
Там прорва воды, друг мой. И там, в её толще, спят своим долгим сном эти чудовища…
Я приободряюсь и даже начинаю жаждать попасть туда.
Не впервые я замечаю за собою жаркое, просто пламенное стремление примчаться первым в то место, где крайне велика вероятность первым же и получить шваброй по сопатке.
Такова уж моя натура…
У меня нет ни ласт, ни маски. Ни самого захудало гидрокостюма. Так что просто окочуриться в этих холодных водах я могу запросто.
И всё-таки мне туда НУЖНО.
Иначе — просто отступить. Не сделав того, для чего, собственно, и припёрся.
Ну, нет. Не дождётесь… Сам себе я ни за что не подпишу такого 'приказа'.
…Линь метать просто лишь на первый взгляд. Это если просто выпалить в любую сторону водоёма в расчёте на то, что он хоть за какую корягу, да зацепится. А вот забросить его на судно — куда сложнее. А уж стрелять из него, как из арбалета — это вам не орехи молотком колотить…
Я, во всяком случае, приучен. А потому, тщательно прицелившись в пространство между перекладинами балок, на которых и подвешен могучий электрический блок с почему-то отсутствующими на нём тросами, пытаюсь рассчитать, в какую именно точку потолка должен ударить утяжелённый конец в виде груши из плотной резины.
Чтобы, срикошетив правильно и под нужным углом, проскочить над кран-балкой и протащить за
