рекомендовали критики адмиралу Рожественскому. На обратном пути адмирал Курита потерял от атак американских аэропланов большую часть своей главной эскадры и вместе с потерей остальных японских эскадр, обречённых по плану на гибель, потерпел поражение, превосходящее по своим размерам наши потери у острова Цусима.
Потери, понесённые русским флотом за два дня боёв у острова Цусима, могли быть меньшими, если бы Рожественский не был тяжело ранен и мог продолжать командовать эскадрой в течение ночи и на другой день боя. У японцев, расстрелявших из орудий тяжёлого калибра комплект снарядов, превосходивший в два раза боевой запас, имевшийся на русских кораблях, не могло остаться достаточно снарядов, чтобы продолжать настойчиво мешать прорыву уцелевшей части русского флота во Владивосток. Недаром японцы откровенно признались, что они ожидали тяжёлую работу на другой день боя.
Поэтому англичане были правы, когда упрекнули русских, что они прозевали в Рожественском адмирала с природными дарованиями флотоводца.
В Первую мировую войну немецкая эскадра адмирала графа Шпее разделила судьбу эскадры адмирала Рожественского. Корабли этой эскадры были потоплены англичанами в безнадёжном для немцев бою у Фалькландских островов. С ними погиб и адмирал Шпее. Один из первых кораблей германского флота, возродившегося после этой войны, получил наименование в память этого трагически погибшего адмирала Крейсер «Адмирал Шпее» был также потоплен в водах южного Атлантического океана во Вторую мировую войну. Но следует сравнить отношение германского и нашего народов к двум флотоводцам, которым не суждено было победить, но которые не посрамили флага своей страны.
Почему русские у острова Цусима и японцы у острова Лейте понесли столь катастрофическое поражение?
Эскадры обоих народов сделались жертвой прогресса техники, усилившего только одну борющуюся сторону. Как уже было нами сказано в предисловии, разрушительные средства в современной войне достигли большой мощности. Они сделали морской бой коротким и быстро приносящим решение. Кажущееся небольшим улучшение техники, осуществлённое на флоте одной из воюющих сторон, уже имеет своим последствием полный разгром флота другой стороны.
Победе японцев над русскими в Цусимском бою способствовало лучшее качество кораблей, орудий и снарядов.
Победе американцев над японцами в бою у острова Лейте помогло лучшее качество радара и морской авиации.
В этих условиях нет никакого стыда быть побеждённым. Техника сильнее людей. Против превосходства в технике люди бессильны. Но техника может победить людей только физически: она может раздавить, уничтожить, убить, утопить людей, подвергнуть их физическим страданиям и мучениям, но не может отнять у людей души и стойкости духа. Тело человека умирает, но дух бессмертен. И моральная победа остаётся за тем, кто в последнюю минуту жизни проявит больше бесстрашия перед лицом смерти.
«Цусимское сражение является особенным, — пишет немецкий писатель Франк Тисс. — Побеждённые и победители играли в нём одинаково замечательную роль. В этой битве проявился героизм двух видов: с одной стороны храбрость и непреклонная воля японской нации, а с другой — доблесть, мужество и пренебрежение к смерти русских моряков, которые, зная, что не могут победить, всё же бросились в бой, навстречу смерти. Их поражение — это… не триумф Того», а триумф более сильной техники.
Ту же картину мы наблюдаем в бою у острота Лейте, с той разницей, что здесь храбро умирали и жертвовали собой уже не русские, а те же японцы. Их поражение не было также триумфом высшей боевой морали американцев, а триумфом более современной техники, которой обладали американцы.
Опыт боя у острова Лейте, этой второй символической Цусимы, отверг, как несостоятельное, утверждение, что только русские могли быть разбиты так, как это с ними случилось в настоящем бою у острова Цусима. Поражение японского флота у острова Лейте сняло с личного состава эскадры адмирала Рожественского клеймо неспособности и неумения. Этот миф мы помогли сами создать своим необузданным самобичеванием. Наоборот, поведение в бою у острова Лейте японского командующего адмирала Курита только лишний раз подчеркнуло военный талант и значение твёрдости характера, которыми обладал адмирал Рожественский.
Цусима по своим практическим результатам — это только эпизод на историческом пути русского народа. Эпизод, который надо хорошо знать и всегда помнить о причинах, приведших к этому эпизоду, чтобы они больше уже никогда не могли возникнуть.
Какие причины приведи к Цусимской катастрофе? Ошибки императорского правительства? Конечно, они были, но не в них главная причина, а в нашей всеобщей технической и политической отсталости. Отстала от века не только правящая бюрократия, но и отстал весь ведущий слой русского народа: в общей массе этого слоя не было уважения к знаниям, к труду, к постоянной тренировке, к безостановочному пытливому исканию новых путей. Мы были невероятно самоуверенны и без оснований довольны собой — шапками закидаем японцев. Процветал квасной патриотизм, а главное, не умели в себе побороть матушку- лень. Вот об этих причинах надо помнить, а не о том, что одним или двумя бездарными чиновниками было больше в Морском министерстве.
Поучение Цусимы — в том, что в наш век быстрого технического прогресса нельзя отстать на пути усовершенствования техники. Нужно всё время работать, учиться, исследовать, чтобы быть всё время на уровне знаний и технического прогресса, присущих последнему времени.
Благодаря урокам Цусимы, Русский флот сумел образцово подготовиться к новому военному испытанию в Первую мировую войну, несмотря на краткость срока, отделявшего эту войну от Русско- японской войны. Нужно особо вспомнить заслугу покойного государя, который поддержал своим авторитетом молодых офицеров флота, вынесших на своих плечах всю тяжесть Русско-японской войны, чтобы провести на флоте необходимые реформы и положить фундамент для возрождения флота.
К сожалению, уроков Цусимы не поняло и не осознало русское общество. Геройство, проявленное личным составом Второй Тихоокеанской эскадры, было голосом крови, унаследованным нами от наших предков, но сдача Небогатовым своих кораблей была проявлением недуга, захватившим в то время значительную часть русского общества: неверие в Бога, недержание данного нами самими честного слова, полное безразличие к такому ответственному шагу, как принятие присяги, и небрежное отношение к принятым на себя обязательствам.
Нашему характеру свойственны блестящие порывы, но не хватает выдержки остаться верным этим порывам до конца. Мы не сумели воспитать в себе принципиальность, слишком легко идём на компромиссы со своей совестью и готовы укоры этой совести заглушить, хватаясь за потворствующие нашим слабостям мало-мальски приемлемые объяснения.
Эта беспринципность и неумение отличить постоянных интересов русского народа от временных интересов сословия, класса, политической партии и привели к национальной катастрофе России — к гораздо более страшной политической Цусиме.
И пока не возродится вера в Бога, не закалится снова дух, не прекратится политика недостойных компромиссов и пренебрежение национальными интересами русского народа, не выработается стойкость по отношению к соотечественникам со слабым сердцем, как там, на родине, так и здесь, за рубежом, до тех пор не может произойти излечения от нашего тяжёлого морального недуга.
Нам нечего бояться вспомнить Цусиму. Правде надо смотреть прямо в глаза. Одной правдой является, что нас побили за нашу техническую отсталость. Постараемся никогда об этом не забывать и в будущем не отставать от технического прогресса.
Но в Цусиме есть ещё другая правда. Правда, которой мы должны гордиться. Правда, которая показала, что русский народ не потерял своего героического духа. Это правда — доблестное поведение подавляющей части личного состава Второй Тихоокеанской эскадры.
На этой правде мы должны воспитывать нашу смену. Повествование о Цусимском бое должно стать современной версией «Слова о полку Игореве».
Эта правда уже в течение тысячи лет является движущей силой русского народа, той живой водой, которая соединяет снова вместе временно разрозненные части русского государства и подымает страну с одра смертельной болезни, воскрешая её к новой жизни.
