— А чего хорошего в вашей деревне? Грязь одна, пыль да елки. Комары вон летают. И воняет. Что это? Навоз, что ли? — Настя поморщилась. — Ни театра тут, ни кино. Глухомань.
— Грязь только весной и осенью, — возразил Егорка. — Летом у нас хорошо.
— Да уж, — Настя скривилась. — Могу себе представить.
— Да ты чего?! — обиделся за свое село Егорка. — Тут знаешь, какая красотища?! К нам даже из города туристы отдыхать приезжают. И грибы тут, и ягоды. А рыбалка какая! А кино у нас есть — кинопередвижка приезжает, каждые выходные в клубе фильмы крутят.
— Егорка! — окликнул его с машины Строев. — Хорош лясы точить! Забирай коробку.
Тем временем у забора собрались любопытные соседи.
— Глянь, Колька своих привез, — переговаривались они. — Вон дочка его стоит. Хороша девка, красавицей вырастет.
— А жинку его видали? Учительша новая. Ух, какая краля, очуметь можно.
— Ты б только на баб и глазел. Мало тебя твоя Нинка лупила!
— Глянь-ка, и отец Василий тут. Неравнодушен батюшка к делам мирским.
— Стрижет поп души заблудшие! — хохотнул кто-то.
— Окстись, охальник! — осадила дерзкого скрюченная бабка Агафья.
— Эй, дядя Степан, помощь нужна? — спросили из толпы.
— Вы б еще позже пришли, — отозвался Строев. — И без вас уже справились.
Он передал Наскокову последнюю коробку и довольно проворно спустился с кузова.
— Ну ты даешь, дядя Степа! — хохотнул Борька. — С твоей-то ногой скачешь как горный, извиняюсь, козел.
— Сам ты козел, — беззлобно огрызнулся Строев. — Брешешь без продыху, пес рыжий. Язык у тебя без костей.
Борька снова заржал.
— Спасибо, мужики, — поблагодарил помощников Сиверцев.
— Никола, обмыть бы надо, — предложил Борька. — А то не по-людски как-то.
— Само собой, — кивнул Сиверцев. — Только вечером, мужики. Часикам к семи подтягивайтесь. Все приходите! — крикнул он односельчанам, облепившим забор.
Вечером огневцы друг за другом потянулись к дому Сиверцевых. Первым примчался Борька со своей гармонью.
Пользуясь теплой погодой, стол организовали прямо во дворе под открытым небом. Из досок наспех сколотили длинные столы, покрыли их скатертями и простынями.
К семи часам весь двор уже был забит односельчанами. Пришли поздравить новоселов и председатель колхоза Сергеев, и Мария Федоровна, директор школы.
Многие огневцы помнили большую семью Сиверцевых, многие в свое время учились с Николаем, вместе в детстве бедокурили. Большинство гостей пришли с подарками, бабка Агафья даже принесла гуся.
— Да куда же я его дену, бабушка?! — попробовал было отказаться хозяин дома.
Но старуха не желала ничего слушать:
— Бери, милок. Какое хозяйство без живности? Бери, не сумлевайся.
Сиверцев передал гуся жене. Попав в руки женщины, птица вдруг забила крыльями, загоготала и едва не вырвалась.
— Испугался, — объяснила бабка Агафья. — Привыкнет еще. Дай-ка, милая, я сама его в загон определю.
Строев вручил хозяину дома длинный сверток. Сиверцев развернул тряпку и извлек на свет карабин.
— Узнаешь? — спросил Строев.
— Как же, дядя Степан! Отцовский!
— Отец твой, как уезжал, просил сберечь. Вот и сохранил. Держи, владей.
— Надо ли? — скептически спросила Наталья, с неодобрением глядя на оружие в руках мужа.
— Надо, хозяйка, — ответил Строев. — В наших краях это необходимо. Места у нас глухие, а в лесах не только зайцы водятся.
— Забыла уже, кого дорогой встретили? — спросил жену Сиверцев. — Мы ведь, дядя Степан, рыжеухого видели.
— Да ну?!
— Точно. Колесо я пробил, в лесу мы встали. Только я запаску поставил, инструменты начал собирать, будто спиной почувствовал, обернулся, а он сзади на обочине стоит. Действительно серьезный зверь, матерый. Наталья вышла из кабины ко мне да Настя проснулась, он как увидел, что я не один, так и убежал.
— Вот потому ружьишко в доме никогда не помешает, — наставительно произнес Строев. — А разрешение тебе, Коля, потом участковый оформит. Бог даст, мы с тобой еще по лесу походим.
— Никола! Чего ждем-то?! — окликнул Сиверцева из-за стола Борька. — Водка стынет!
Под общий смех все расселись за столы. Строев произнес незамысловатый тост о возвращении блудного сына в родные края, все выпили, дальше праздник новоселья покатился сам собой.
— Эх, Колька, и чего тебя в леспромхоз понесло? — сетовал Борька, опрокидывая стопку за стопкой. — У нас в колхозе, что ли, работы мало? Шел бы на трактор или хоть дояркой.
— Чего к человеку привязался? — осадил его Наскоков. — У него, может, призвание к баранке. Неважно, где работать, главное работать. Колька наш человек, пролетарий. Это ты день-деньской баклуши бьешь, только на гармошке и умеешь пиликать. Тебе уж сороковник скоро стукнет, а тебя все Борькой кличут, даже отчество себе не заработал. Тунеядец несчастный.
— Ну, уж ты скажешь, Сидор, — обиделся Борька. — Мне вот понять охота, каким калачом его в этот леспромхоз заманили. Может, и мне туда податься?
— Да кому ты там, на хрен, нужен?
— Ну, не скажи. А вдруг кому и сгожусь. Ты смотри, Колька, пока по дорогам колесить будешь, жену- красавицу уведут.
— Не уведут, — рассмеялся Сиверцев, обняв жену одной рукой.
— Ну, чего зубоскалишь, пес рыжий? — проворчал Строев. — Лучше музыку дай народу. Играешь баско, а вот язык как помело.
Борька не заставил себя долго упрашивать. Он взял гармонь и растянул меха, пальцы его пробежали по кнопкам. Двор наполнился веселыми переливами.
Старенькая учительница Мария Федоровна разговаривала с Сиверцевой, объясняя ей особенности работы в сельской школе.
— Вы не переживайте, голубушка, — говорила она. — Легкой жизни не обещаю, но, думаю, вам у нас понравится. Оболтусов, конечно, хватает, а в целом ребята хорошие. Будете вести старшие классы. Придется и летом немного поработать, позаниматься с нашими лоботрясами, подтянуть.
— Работы я не боюсь, — сказала Сиверцева.
— Вот и славно. А вот, кстати, один из этих самых лоботрясов, ваш будущий ученик.
Рядом появился Егорка.
— Балабанов, ты «хвосты» свои думаешь сдавать? — строго спросила директор школы.
— А как же, Мария Федоровна! Обязательно! — ответил парнишка, не моргнув глазом. — Дядя Коля, можно я Настю с собой заберу?
— Куда это? — недоверчиво спросил Строев.
— Просто погуляем. Идем, Настя, я тебя с ребятами познакомлю.
Настя неопределенно пожала плечами.
— Иди, дочка, — кивнул Сиверцев. — Чего тебе тут сидеть?
— И то верно, — поддержал его Наскоков. — Успеешь еще на пьяных насмотреться.
Настя вышла из-за стола и последовала за Егором. Строев крикнул вдогонку:
— Егорка! На мельницу не ходить!
— Ладно, — отмахнулся племянник.
