Но животное, судя по всему, больше нападать не собиралось. Оно попятилось, издавая стонущие жалобные звуки, и вскоре скрылось в болоте.
Мила облегченно вздохнула.
— С тобой все в порядке? — спросил рядом чей-то дрожащий голос.
Мила резко дернулась, но это был всего лишь Яшка. Она и забыла о нем.
Мила кивнула, чувствуя, что не может произнести и звука. Она спрятала палочку во внутренний карман разорванной и грязной накидки и с трудом поднялась на корточки.
В голове у нее помутилось.
— Пошли отсюда, — сказала Мила неровным голосом.
Ее вдруг охватил запоздалый страх, и кинуло в дрожь.
А Яшка смотрел на нее широко распахнутыми глазами, в которых Мила к своему удивлению читала восхищение, замешанное на ужасе.
Очень скоро они поняли, что добраться до леса будет нелегко. Перепрыгивая с кочки на кочку, они шли очень осторожно; земля под их ногами мягко пружинила. Каждый звук, будь то хруст ветки под ногами или бульканье болота за их спинами, заставлял их вздрагивать от страха. Они то и дело оборачивались назад, но чудовище не появлялось.
Чем ближе они подходили к лесу, тем тверже становилась почва, так что почти возле самого леса они ступали свободно. У входа в лес они остановились. Непроглядная мгла как будто источала что-то темное и страшное. Входить туда не хотелось. И все-таки новая встреча с чудовищем, притаившимся, но обозленным, пугала еще больше.
Мила с Яшкой переглянулись и, выставив вперед палочки, в один голос произнесли: «Свет». После чего боязливо шагнули в лес.
Они шли, пробираясь сквозь деревья. Темнело: на стволах деревьев осели черные тени, а в кронах, похожих на сплетенную гигантским пауком паутину, свет все еще боролся с темнотой. Что-то шелестело над ними в ветвях, и Мила успокаивала себя, что это, должно быть, птицы, хотя сердце колотилось как сумасшедшее. Яшка шел рядом.
— Здесь, наверное, нет ничего страшного, — сказал он, когда они миновали небольшой овраг, поросший сухими кустарниками. — Я не слышал, чтоб рассказывали что-то плохое о лесе. А ты?
— Нет, — коротко ответила Мила, подумав, что Яшке захотелось поговорить не в самый удачный момент. Она была уверена, что в лесу нужно вести себя тихо, хотя и не могла похвастать большим опытом лесных прогулок.
— Хотя, конечно, — громким шепотом продолжил Яшка, — если тут есть что-то страшное — совершенно необязательно, что об этом знают. Как ты думаешь?
— Наверное, — сказала Мила.
Она понимала, почему Яшке так хочется говорить. Тишина леса угнетала. Оплетала со всех сторон и навевала такой жуткий трепет, что пробуждало внутри какое-то отчаянное паническое состояние. А редкий шум на верхушках деревьев — это были только лесные звуки, они не имели ничего общего с привычным миром их звуков.
— Но, если подумать, — размышлял Яшка, — ведь о Чер-Мерсском чудовище все знают, так?
— Угу, — промычала в ответ Мила.
— Значит, будь в этом лесу что-то такое же страшное или не такое, а менее страшное, то уж кому- нибудь об этом было бы известно, да?
Мила не ответила. Если Яшка хочет себя успокаивать таким образом — это, конечно, его право. Но вот только ей он опять начинал действовать на нервы.
Они пробирались дальше, без тропинки, прямо сквозь чащу. Свет от палочек освещал им путь. Они не знали, правильно ли идут, но выбора не было.
Когда Мила уже вообразила, что Яшка решил помалкивать, опять послышался его нервный голос.
— Но, с другой стороны, — пробормотал он, — может, кто-нибудь и знал о чем-то таком, но он уже не может об этом рассказать.
Яшка шумно сглотнул, испугавшись собственных слов, а Милу передернуло, когда она поняла, на что он намекает. Ей сейчас очень хотелось, чтоб он помалкивал, потому что, пытаясь себя успокоить, он только пугал их обоих.
Яшка негромко что-то зашептал, но Мила не разобрала слов. Видимо, от страха он начал разговаривать сам с собой.
Пусть уж лучше сам с собой, решила Мила, чем вслух. И только она так подумала, как снова раздался его голос.
— Да-да… так оно обычно и бывает, — дрожащим голоском закончил свою мысль Яшка. — Так и в историях разных пишут.
Мила набрала побольше воздуха в легкие и шумно выдохнула.
— Яшка, пожалуйста, — угрожающе начала она, — я тебя очень прошу, ты не мог бы хоть немного помол…
И запнулась на полуслове, резко остановившись, так что идущий сзади Яшка, не заметив, налетел на нее с разгону.
— …чать — выдохнула Мила, с удивлением глядя перед собой.
Они стояли на краю небольшой круглой ложбины, утопающей в опавшей осенней листве. В самой глубине, как будто на дне лесного омута, росло одинокое дерево. Таких деревьев Мила никогда прежде не видела — с припорошенной сероватым инеем корой и серебристой листвой, пронизанной прозрачными жилами. У неестественно тонких корней дерева, поднимающихся над поверхностью земли, лежал черный камень — как будто памятник на чьей-то могиле. Высокий и остроконечный — он очень напоминал нераскрытый бутон цветка.
— Что это за место? — шепотом спросил Яшка за спиной у Милы.
— Не знаю… — Мила начала спускаться в ложбину. — Надо посмотреть.
Ей хотелось подойти поближе к чудесному дереву и рассмотреть его.
— Может, не стоит? — нерешительно спросил Яшка.
Мила его не слушала — она осторожно шла вниз. Ей казалось, что в этом месте есть что-то необычное, и еще почему-то было такое ощущение, что здесь уже давно не ступала нога человека — все вокруг казалось первозданным и как будто отрешенным от остального мира.
Сзади закряхтел Яшка. Мила поняла, что он спускается следом за ней. Ее ноги скользили вместе с желтовато-бурыми листьями, и отчего-то ей в голову пришло сравнение с золотым морем. Она шагнула на ровное место, где склон круто изгибался в почти горизонтальную линию, и обернулась посмотреть на Яшку.
Тот, словно почувствовав ее взгляд, поднял голову. В тот же момент, неловко поставив ногу, он поскользнулся на зыбком ковре склона, и с криком кубарем полетел вниз, прямо на Милу. Она еле успела отскочить, когда Яшка плюхнулся наземь в двух шагах от нее.
Мила бросилась к нему.
— Яшка! С тобой все в порядке?
Яшка засопел и поднял голову, Мила помогла ему немного приподняться. Он встал на правую ногу и тут же страдальчески застонал.
— Кажется, я сломал ногу, — пожаловался он.
Мила в отчаянии посмотрела на Яшкину ногу. До чего же это было некстати. Как же они теперь выберутся!? Мила вполне понимала, что не сможет тащить Яшку на себе: он ведь тяжелее ее, хоть и меньше ростом.
— Ты точно не можешь стать на нее? — спросила она Яшку.
— Я попробую, — сказал он и, вдохнув побольше воздуха, сделал еще одну попытку подняться, но тут же сморщился и глухо пискнул, даже не открывая рта. Он виновато посмотрел на Милу и пробормотал: — Может быть, если я немножко посижу — боль пройдет, и я смогу идти?
Мила глубоко вздохнула и опустилась на листву рядом с Яшкой. Она и сама тяжело дышала, успев запыхаться, пока помогала Яшке подняться, да и схватка с Чер-Мерсским чудовищем не пошла ей на
