— Я не знал, что та, которую я должен был увидеть, — Аурелия, образ твой я буду вечно носить в своем сердце!
— Господин граф! Вы…
— Голос! Бог мой! Нет! Вы — не Аурелия. Вы не Аурелия Ровеццо?
— Ах, как хотела бы я быть Аурелией Ровеццо. Я увидела вас, обратила на вас внимание, с приязнью обратила, и вот из этого, боюсь я, сотворилась любовь… Теперь мне хотелось бы одного — чтобы я никогда вас не видела… Оставьте меня. Преклоняйтесь перед вашей любимой Аурелией и оставьте меня с моими чувствами.
— Как могла моя фантазия ввести меня в подобное заблуждение. Аурелия же томится в монастыре!
— Я сострадаю вам… Мы оба грезили. Наше расставание будет нашим пробуждением. Нам остается воспоминание…
— Но если исчезли грезы, то подарите мне сладостную явь. Позвольте увидеть прекрасное лицо, уста которого говорят столь восхитительно. Звуки вашего голоса…
— О граф! Я не столь высокого мнения о себе.
— Вы свободны, ничем не связаны? — осведомился Ринальдо.
— До сих пор я еще свободна.
— И я тоже, — прошептал он.
Возникла пауза. Ринальдо целовал руки незнакомки; он нежно пожимал их и чувствовал, что его собственные руки пожимают в ответ еще нежнее.
Незнакомка вздохнула.
— Как счастливы могли бы мы быть! — сказал Ринальдо.
— Граф! Прошу вас, оставьте меня. Вы довели меня до такого состояния, в коем я… хотела бы быть только со своим возлюбленным.
Незнакомка замолчала. Смелая рука Ринальдо подняла ее вуаль, и он запечатлел пламенный поцелуй на ее устах. Она вздохнула.
Они не обменялись больше ни словом. Только глубокие вздохи, звучные поцелуи и громкий стук двух обмирающих от восторга сердец оживляли немую сцену. Каждая их жилка стала стучащим пульсом, и сладостное чувство претворялось в ощущение светозарности.
— Но теперь, — пробормотал Ринальдо, не отрываясь от ее губ, — обрету ли я счастье увидеть твои прекрасные очи, в которых мне улыбаются небеса моей услады?
Она молча ухватила за своей спиной шнур, потянула — и две гардины взлетели вверх. Мягкий свет дня проник в комнату, и Ринальдо увидел в своих объятиях даму редкой красоты. Жгучие очи, из которых лучилось пылкое вожделение, улыбались ему; ласковой улыбкой сияли ему слегка приоткрытые свежие уста, и полная грудь льнула к его груди.
Ринальдо покрывал ее прелести самыми нежными поцелуями и, забывшись, наслаждался сокровищами, щедро предоставленными ему случаем.
— О прекрасная незнакомка! — вздыхал он. — Будем же любить друг друга и радоваться.
— Мы будем, будем! — отвечала она.
— Теперь Неаполь стал для меня раем! — признался Ринальдо.
— А для меня небесами. Я обретаю их в твоих объятиях. Мы будем безмерно счастливы.
О любовь! Кто не знает твоих даров, тот не знает прекраснейшей ценности нашей жизни; кто не испытывает от тебя восторга, тот, даже имея всего в избытке, сущий бедняк, и где бы он ни ходил, ни бродил, его одолевают тоска и скука. Несчастен тот, кто не любит! Жизнь его — всего лишь сон, его не радует зефир, охлаждающий горячую щеку, дни его бегут, как робкие тени. Только в наслаждениях любви заключена истинная радость, и кто вступил на эту тропу, шествует по розам.
Дверь распахнулась. Любящие отшатнулись друг от друга.
Перед ними стоял корсиканский капитан.
— У меня нет никаких сомнений в том, что здесь произошло, — сказал он. — Желаю, чтобы вы никогда о том не пожалели.
Молодая дама закрыла лицо руками. Капитан, обратившись к ней, сказал:
— Ты отшатнулась от меня и отдалась этому человеку. Я не отрекаюсь ни от чего и не требую от тебя ничего назад, кроме кольца, которое я дал тебе как залог моей верности.
Молча стянула она кольцо с пальца. Капитан взял его и продолжал:
— Этот дом и этот сад ты сегодня же покинешь.
Он вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь.
— Как должен я это понимать? — спросил ошеломленный Ринальдо.
— Я все тебе объясню, — ответила она, — когда мы опять встретимся.
— А когда и где это случится?
— Моя служанка приведет тебя ко мне, как только обстоятельства позволят мне тебя увидеть.
Она быстро вскочила, обняла его, стала пылко целовать. А потом стянула у него кольцо с пальца и сказала:
— Это кольцо, как и тебя, я считаю своим.
— Могу ли я предположить, сколь дорогую цену придется мне, возможно, заплатить за эти счастливые мгновения?
— Им нет цены. Я их тебе подарила. А драться корсиканец с тобой не будет.
— Я не этого боюсь.
— А чего же? — удивилась она.
— Он владеет моей сокровенной тайной.
— Не бойся ничего. Он не станет предателем. Я изменила ему и все-таки ничего не боюсь. Но измени мне он, так мой кинжал нашел бы его сердце: я люблю беззаветно.
— Ты страшный человек!
— Не для тебя, ведь ты же меня любишь! Я не раздариваю другим все то, что дарят только своему единственному. Любимому, которого я сама выбрала, я остаюсь верна. Капитана я сама не выбирала. Судьба свела меня с ним. И вот я нашла удобный случай разбить мои оковы. Я люблю тебя и отдаюсь тебе целиком и полностью. Люби меня, как я люблю тебя, и мы, ты и я, будем счастливы.
Она проговорила все это небесным голосом, сжала его еще крепче в объятиях и притянула к себе.
Ринальдо вернулся домой, предаваясь сладостным мечтам. Он опасался визита капитана, но тот не явился. Так прошло три дня. Он не видел капитана и не слышал ничего о влюбленной незнакомке.
На четвертый день Ринальдо в раздумье отправился в гавань. Громыханье пушек объявило о прибытии корабля. С него спустили лодку, пассажиры высадились на берег. Ринальдо похаживал в толпе приезжих, матросов и носильщиков. Внезапно кто-то обнял его сзади. Он обернулся, и в его объятия бросилась Роза, одетая в мужской костюм.
Страх и изумление сковали ему язык. У Розы по щекам текли слезы, она радостно воскликнула:
— Слава Богу! Я нашла тебя.
Дабы не привлекать внимания, Ринальдо повел Розу к себе. Два чемодана принесли за ней.
Ринальдо отослал слугу и запер дверь. Роза, успокоившись, стала рассказывать:
— В тот ужасный день, когда нас со всех сторон атаковали, мне повезло, я сумела ускользнуть. Я бежала в горы и добралась до Авеццо, где меня приютила одна добрая старушка. Но страх и печаль даром не прошли — опасность преждевременных родов бросила меня на больничную койку. Моя здоровая натура, однако ж, победила. Едва я поднялась на ноги, как поспешила в Ливорно, где села на корабль. Я твердо намеревалась обыскать хоть весь Неаполь, ибо почти не сомневалась, что ты здесь. Слава Пресвятой Деве Марии! Я тебя нашла. В этих чемоданах упрятаны те твои сокровища, закопанные в Апеннинах, какие я смогла прихватить. Я сердечно рада, что могу их тебе передать.
Ринальдо опять нежно обнял Розу и отблагодарил ее верность бесчисленными поцелуями. В эту минуту он решил покинуть Неаполь как можно скорее.
— Теперь я богат и счастлив благодаря тебе, любимая моя! — ликовал он. — И ты тоже вместе со мной будешь счастлива.
