— А то нет? Помнишь, прошлым летом хвалился: «Захочу, сильней Немчинского буду. Я его и в море обгоню, и на турнике лучше подтянусь!» Что, неправда?
— Я не хвалился, сказал — и сделаю!
— Ты?! — с презрением протянул Толей. — Вот пусть ребята скажут: сколько раз ты тогда подтянулся?
— Четыре. А потом упал, — пискнул Вася Кузьмин.
— Видишь! А я? Пятнадцать раз! — Толей гордо оглядел мальчишек и внимательно слушавшую Наташу.
Ребята с восхищением смотрели на Толея. Сын лесника Митя Сорокин даже рот приоткрыл от удивления.
— Ладно! — выдохнул Юра. — Если так, вызываю на спор!
Мальчики зашумели.
— Когда спорить будем?
— Хоть сейчас.
— Принимаю. Пошли к дереву.
Неподалеку на холме рос раскидистый дикий орех, будто самой природой созданный для гимнастических соревнований мальчишек. Малыши, как воробьи на застрехе, обычно собирались на нижних ветках, а верхолазы постарше влезали на самую макушку. Одна из горизонтальных нижних веток служила турником. К ней и направился Толей, окруженный галдевшими мальчишками.
Скинув майку, мальчик напружинил согнутые в локтях руки и покровительственно кивнул Мите:
— Учись, таежник! Ты у нас в школе новичок. Еще такого не видел. Будешь судьей!
Подпрыгнув, Толей Немчинский ухватился за ветку и стал подтягиваться. Делал он это сначала легко, почти без напряжения.
— Раз! — считал Митя. — Два!
А Женя потихоньку говорил своему другу:
— Не рано ли, Юрча? Ты, я знаю, много тренировался. Да ведь устали сегодня. На лодке гребли…
— Молчи, не мешай! — остановил его Юра.
И Женя, взглянув на командора, сразу умолк.
На лице Толея выступили крупные капли пота. Но он по-прежнему подтягивался и опускался, хотя силы явно приходили к концу.
— Четырнадцать… Пятнадцать… Шестнадцать!..
— Ура! — крикнул Митя, когда Толей тяжело спрыгнул на землю.
С видом победителя Толей отошел в сторону, и к дереву подошел Юра.
Наташа с невольной жалостью смотрела на командора, казавшегося таким худеньким в сравнении с крепышом Немчинским. Остальные ребята тоже поглядывали на Юру со снисходительным сочувствием. Мальчик, казалось, никого не видел. Плотно сжав губы, он примерился и, легко подпрыгнув, ухватился руками за ветку. Несколько мгновений Юра медлил, потом плавно подтянулся.
— Раз! — начал счет судья, смущенно отводя глаза в сторону.
«Сейчас устанет и упадет», — со страхом подумала Наташа. Она даже отвернулась. Но счет продолжался, и голос судьи становился все увереннее.
Когда счет превысил десяток, Наташа взглянула на Женю. Не сводя глаз с приятеля, он невольно всем телом повторял его движения, то поднимаясь на цыпочки, то опускаясь. И, хотя это было очень смешно, Наташа не засмеялась.
— Пятнадцать, — удивленно считал Митя, — Шестнадцать, семнадцать…
Нерушимая тишина стояла вокруг. Зрители боялись шелохнуться.
— Восемнадцать!..
Юра отпустил ветку. Он был бледен и прерывисто дышал. Отойдя от дерева, мальчик стал надевать майку, не обращая внимания на восторженные крики ребят, приветствовавших нового чемпиона. Наташа невольно залюбовалась им. Вместе с толпой ребят, отхлынувших от Толея, она подошла к Юре. Но тот уже собрался идти с Женей в поселок и даже не взглянул в ее сторону.
Совсем стемнело. Взволнованные состязанием, ребята в этот вечер долго не расходились по домам. Толей вместе с Митей Сорокиным и Васей Кузьминым сидел на берегу.
Митя продолжал громко восхищаться Юрой Антоновым.
— Ничего, Юрка подучился, — снисходительно бросил Толей. — А в общем, ерунда! Я, если захочу, и двадцать раз подтянусь. Не верите?
Вася, почувствовав на плече тяжелую руку Толея, поспешил согласиться.
— А я вот думаю, — снова заговорил Толей, — зачем эти орлы, если не врут, на шхуну бегали? Чую, затевают они что-то…
— Наверное, затевают, — подтвердил Вася.
— Но что?.. Слушай, Дмитрий, — повернулся Толей к Мите Сорокину. — Вчера Женька вокруг тебя увивался. Что ему было нужно?
— Ничего особенного, — простодушно ответил Митя. — Спрашивал, как лучше пройти к развилке дорог на Заповедник. Хотел, чтобы я у отца выспросил.
— Ну?
— Ну, я спросил, конечно.
— Не развилка им нужна. Не-ет, — протянул Толей. — А еще ни о чем Женька не спрашивал?
— Еще про Пещеру Трех Филинов. Далеко ли она от развилки?
— Про Пещеру Трех Филинов? — Толей даже привскочил. — Теперь понятно, ребята! Я был там в прошлом году. Ох, и пещера! Настоящая крепость. Большая и высоко-высоко на горе. Оттуда вся гора снизу доверху видна. Пещеру мы им не отдадим! Наша она будет!
— А зачем она нужна? — поинтересовался Митя.
— Как — зачем? Эх ты, несмышленыш! — Толей взъерошил мальчику волосы. — Ведь мы тогда властелинами всей горы будем и со всех, кто к развилке пойдет, будем выкуп брать. Я буду главным командиром, вы моими заместителями. Везде свои знаки поставим, чтобы никто и не совался. Прошлым летом Юрка со своими ребятами в роще за совхозным полем командовал. А теперь, ишь, куда метит! Не выйдет, шалишь! Мы их в пещеру не пустим. Ладно, ребята?
— Да как же мы узнаем, когда они пойдут? — Васю одолевали сомнения.
— А смекалка на что? — все более распалялся Толей. — Послезавтра в совхоз «Цветочное» едем? Едем. И всю неделю в совхозе будем работать. Когда ж они пойдут? Ясно — завтра. Раньше шести утра не выберутся: Женька здоров спать. С этого часа и будем их сторожить, а в лесу возле пещеры навяжем бой.
Митя хотел возразить что-то, но Толей властно поднял руку:
— Хватит! Договорились, и всё. Ты, Дмитрий, вещевой мешок у отца раздобудь. В походе знаешь как пригодится. А ты, Василий, едой займись. Хлеба побольше, сахару, крупы… Котелок возьми. Значит, решено — ровно в шесть, вон у того горбатого камня. Да смотрите не опаздывать!
И Толей зашагал к поселку.
По дороге он бормотал сквозь зубы:
— Ну, погоди ты, Юрка! Еще посмотрим, чья возьмет!
В лесной глуши
Лес становился все гуще. Юра и Женя с любопытством рассматривали незнакомую местность.
Огромные, в несколько обхватов, деревья. Под ногами ковер прошлогодних листьев, камни, поросшие мхом. И тишина, нарушаемая только журчанием невидимых ручейков. Будто где-то, под землей, идет
