снимков, где его жена целовалась с его же другом. Мобильный Вик отключил. Что, если Клементина или ее любовник примутся ему названивать? Впрочем, сейчас ему уже хотелось верить в то, что все им увиденное было какой-то нелепой ошибкой или неумной шуткой тети Лиз. В конце концов, завтра он придет в себя и потребует от тети объяснений, и, может быть… может быть, все снова уладится и будет, как раньше.
Осушив бог знает какой по счету стакан, Вик не без удивления осознал, что его не так пугает измена Клементины и предательство Кита как страх, что в его спокойной и ровной жизни произойдут перемены. Но эта вспышка откровенности с самим собой длилась недолго — очередная порция виски окончательно избавила Виктора Гудроу от способности размышлять…
— Может, вы меня… э-э-э… хоть куда-нибудь привезете… Ик… Я… э-э-э… — ик! — хочу наконец оказаться дома… Не-ет… Домой я — ик! — не хочу. — Вик снова икнул, приложил палец к губам и заговорщическим тоном прошептал водителю: — Там жена, а она мне и… и… изменяет…
Водитель, судя по всему, был равнодушен к страданиям своего пассажира, который вот уже битый час заставлял его колесить по Паркстауну и всякий раз, когда они приезжали по адресу, им же названному, заявлял, что в этом доме его — ик! — не ждут… Если бы водитель был личным шофером Виктора или таксистом, то он, пожалуй, постарался бы оставить эти выходки без внимания. Но пассажир, подобранный им на окраине Паркстауна, не был его работодателем, а потому порядочно разозлил полусонного водителя, который уже давно надеялся получить свои деньги и вернуться домой.
— Черт возьми, — не выдержал наконец водитель, — может, определишься, куда тебе надо? А еще лучше, если наконец расплатишься со мной… Я катаю тебя уже больше часа.
— Эт-то что еще за тон? — раскрыв слипающиеся глаза, поинтересовался Виктор. — Я п-плачу тебе деньги, ты — ик! — меня в-везешь…
— Вот и я о деньгах… Может, рассчитаешься за то, что мы с тобой накатали?
Виктор, возмущенный нахальным поведением водителя, отхлебнул виски прямо из бутылки и пошарил по карманам. Наличных не было, осталась только карточка, которую Вик как ни в чем не бывало протянул водителю. Тот уставился на него так, словно вместо карточки пассажир протянул ему пустую бутылку.
— Это еще что?
— Что значит «что»? — пробормотал Виктор. — Обыкновенная карта. У вас есть… э-э-э… тем… терн… тер-ми-нал?
— Какой еще терминал? — выставился на него водитель. — Где деньги?
— Там. — Виктор ткнул пальцем в карточку. — Их… э-э-э… надо снять.
Первой мыслью водителя было наподдать этому пьяному бездельнику, который почем зря мотал его по всему Паркстауну, но потом он передумал. Зачем марать руки, когда можно проучить этого типа так, что он вовек не забудет?
— Ладно, — кивнул водитель. — Я отвезу тебя домой или куда тебе там надо. Можешь пить свое виски и не беспокоиться…
— Правда? — обрадованно улыбнулся Виктор. — Ладно, тогда завези меня — ик! — к моей тетке.
Нет, друг, я отвезу тебя не к тетке, а к чертовой бабушке, хмыкнул про себя водитель и бросил недобрый взгляд на пассажира, хлещущего виски, как обычную воду…
4
— Мама, мама, а Дэн сказал, что на завтрак будет то, что коты мисс Тальбот оставляют на крыльце соседей… Это правда?
Дин распахнула заспанные глаза и, посмотрев на дочь, перевела взгляд на часы, показывающие совсем не то время, которое Дин ожидала на них увидеть.
— Господи! — Она скинула одеяло и подскочила на кровати. — Мы опоздали в школу!
— Нет, мам, — спокойно ответил Дэн, выглянув из-за двери. — В школу только завтра. Сегодня воскресенье.
— Ф-фух… — выдохнула Дин и снова покосилась на часы. — Значит, мне надо собираться к миссис Митчелл. Надеюсь, вы знаете, что она не маньяк?
— Угу. — Мэг виновато опустила взгляд. — Ну прости нас, мам.
— Прощу, если будете молодцами в мое отсутствие, — проворчала Дин, выбираясь из теплой постели. — Пойдемте, я состряпаю что-нибудь на завтрак. Дракончик, ты ничего не имеешь против яичницы? Впрочем, если ты стал любителем экзотики, я смогу поджарить тебе пару тараканов.
— Фу, — поморщился Дэн. — Я не люблю тараканов… А по поводу котов мисс Тальбот, так это я думал, что ты нас накажешь…
— Ну в кого ты такой фантазер? — полюбопытствовала Дин, на ходу надевая пушистые тапки в виде кроличьих мордочек. — Бегом умываться и чистить зубы. Я жду вас на кухне…
Рыская по шкафам в поисках соли и перца, Дин подумала, что ей давным-давно следовало бы сделать в доме генеральную уборку. Но времени ни на что не хватало — она разрывалась между детьми и клиентами. Впрочем, последнее ее нимало не удручало — было бы гораздо хуже, если бы она была неумехой и белоручкой, которая не может прокормить себя и детей…
К счастью, ее отец об этом позаботился. Он всегда говорил Дин, что в жизни все надо уметь. Ее мать придерживалась прямо противоположного мнения, считая, что дочке нужно думать только о том, как найти себе хорошего мужа, который обо всем позаботится, и Дин совершенно незачем уметь чинить машину, менять пробки в кранах, паять и заниматься прочей, совершенно не женской работой… А самой Дин было куда интереснее проводить время в мастерской отца, нежели торчать на кухне с мамой, которая считала настоящим кощунством присутствие помидоров в сырном супе.
Скоро-наскоро пожарив яичницу, Дин разложила ее по тарелкам, не забыв нарисовать кетчупом мордашку в тарелке Дэна. Мэгги уже мнила себя взрослой, а потому такие «глупости» ее раздражали. Дин жалела только о том, что «взрослость» дочери, увы, не мешает той шалить и проказничать…
Дети уселись завтракать, а Дин побежала переодеваться. Этот процесс обычно не занимал у нее мною времени. В зеркало она заглядывала мельком, только когда умывалась и расчесывала волосы. Да и для кого ей красоваться? Дети любят ее такой, какая она есть, а друзьям, кажется, совершенно все равно, как она выглядит.
Переодевшись, Дин схватила ящик с рабочими инструментами и побежала на кухню.
— Если соберетесь громить Лайтфорд, позвоните. — Она поцеловала детей и окинула их суровым взглядом. — Надеюсь, на этот раз у меня будет повод сводить вас в кафе. Не шалите!
Дин завела старенький грузовичок, который быстро довез ее до салона красоты «Леонардо», принадлежавшего миссис Митчелл, старой и довольно щедрой клиентке.
Миссис Митчелл тоже поначалу отнеслась к новой жительнице Лайтфорда с некоторым недоумением, но очень скоро поняла, что бесформенный комбинезон и напускная грубость — далеко не вся Дин Беллвуд. Мужчин, справлявшихся с работой так же хорошо, как эта молодая женщина, в Лайтфорде можно было пересчитать по пальцам.
— Здрасьте, миссис Митчелл! — Дин изобразила на лице беззаботное выражение и помахала женщине рукой. — Как ваше ничего себе?
— Спасибо, живем и здравствуем. — Миссис Митчелл широко улыбнулась. — Только одна из моих сушилок немного приболела. Надеюсь, доктор Беллвуд ее вылечит…
— Не сомневайтесь, — уверенно заявила Дин. — Где наша больная?
Когда Дин Беллвуд прошла через женский зал и скрылась в служебном помещении, по залу пробежала волна оживления.
— А вы слышали, что муж бросил ее из-за того, что она нацепила на него фартук и заставила готовить? — поинтересовалась у своей соседки по креслу хорошенькая Ванда Бжески.
— Это еще что, — зашептала на весь зал мисс Тальбот, старая дева, — говорят, она и в постели пыталась заставить его быть женщиной… А еще я слышала, что ее дети вчера устроили погром у кого-то в
