Дорога весело бежала под колесами автомобиля. За городом снега было еще больше.
— А матушка Сильвия сейчас, наверное, уже отправилась на утреннюю молитву! — Отец Климент взглянул на часы. — Верно, половина девятого! Как раз. Время взглянуть на небеса. Помолимся? — Он посмотрел на Рида. — Повторяйте следом за мной!
Он говорил вполголоса, четко и ясно произнося отчеканенные в словах просьбы. Рид повторял текст вслед за ними. Молитва звучала слаженно, дружно. Усиленные свистом встречного ветра, слова рвались наружу, в небо. Но даже это слитное вдохновенное словоговорение не спасло троицу от постигшего их разочарования.
Свернув на дорогу, ведущую к ангару, Флоран внезапно увидела столб дыма. Дым поднимался к небу. Столб кудрявился как раз в том месте, где еще недавно стоял ангар.
Мимо, бросая на снег красные пятна, пронеслась пожарная машина. Отец Климент проводил ее удивленным взглядом.
— Где горит? — Он выглянул в окно. — Фло, у тебя зрение получше, посмотри.
Дорога ушла в низину, верхушка дымного столба висела над холмом.
Рид напряженно смотрел перед собой. Глядя на его нахмуренное, недовольное лицо с насупленными бровями, Флоран почувствовала, как сильно бьется сердце. Если ангар сгорел, что они будут делать?
— А почему Коллинз не поехал с нами? — Она оглянулась на отца Климента.
— Кто ж его знает! — пожал плечами отец-наставник. — У них какой-то выезд наметился. Дела…
— Да и так все неплохо! — заметил Рид. — Пропуск достал, место узнал! Я сколько раз предлагал Стэнвику провести экспертизу останков самолета, а он блеял что-то невразумительное.
Отец Климент взглянул на Рида, подмигнул Флоран.
— А что? Дело говорит. Спасибо Коллинзу и на этом.
Машина поднялась на холм.
Флоран и ее спутники припали к окнам.
— Черт! — выдохнул отец Климент, не забыв перекреститься. — Ангар-то тю-тю!
Флоран нажала на газ, машина помчалась быстрее. Но спешить уже не имело смысла. На месте ангара лежала груда обгорелых руин. Невдалеке стояли две пожарные машины — размотанные хоботы шлангов были перепачканы грязью и маслом. У машин, собирая разбросанный инструмент, сновали пожарные. Еще дальше, между черными, покореженными конструкциями бывшего ангара, бродили полицейские.
— Не успели! — покачал головой Рид. — Что теперь делать? Отец Климент, может, развернемся — и назад?
— Чего уж! — вздохнул Климент. — Уже не имеет значения. Пойду посмотрю! — Он выбрался из машины и, старательно обходя лужи потемневшего, талого снега, побрел к пепелищу.
— Флоран, не расстраивайся! — Рид взял ее за руку. — Отец Климент обязательно что-нибудь придумает. Вот увидишь. — Он сжал ее пальцы.
Слезы, подступившие к глазам, ушли вглубь.
— Я не расстраиваюсь! — сказала Флоран, прижимаясь к плечу Рида. — Если ты рядом, мне уже хорошо. А уж отец Климент и вовсе как бальзам на сердце.
— Отец Климент — это полк морских пехотинцев! — улыбнулся Рид.
— А с учетом Коллинза у нас даже два полка.
Они обнялись и сидели так до тех пор, пока отец Климент, побродив с полчаса, не вернулся к машине.
— Ну что там? — Рид распахнул дверцу.
— Полыхнуло ночью! Кто-то подъехал на машине, облил ангар бензином, бросил спичку! Всю ночь полыхало, к утру потушили.
— Ничего не спасли?
— Какое там! — махнул рукой отец Климент. — Все сгорело, расплавилось! И обломков наших больше нет.
— Едем обратно? — спросила Флоран.
— Поехали, — обреченно кивнул отец Климент. — Что-то на твою долю, Фло, слишком много испытаний… — Он улыбнулся. — Похоже, тебя готовят к невиданному, небывалому счастью! Так ведь всегда бывает: вначале сплошные неудачи, а потом как попрет!.. Господь, он чересчур щедр — и в горе и в радости!
— А я в этом и не сомневаюсь. — Флоран толкнула Рида локтем в бок. Ей хотелось, чтобы он был с нею заодно.
— Разумеется, к счастью! А счастье уже не за горами.
Машина въехала на холм, весело покатилась вниз. Выехав на дорогу, отец Климент вынул из кармана мобильник и позвонил Коллинзу. Рассказал о случившемся, ответил на вопросы, сунул трубку в карман.
— Что-то лейтенант чересчур спокоен, — удивился он. — Как будто обо всем знал.
Флоран и Рид переглянулись.
— Вы подозреваете Коллинза в том, что он сжег ангар? — повернулся к нему Рид.
Отец Климент хмыкнул.
— Никого я не подозреваю. Просто неудачное сравнение.
6
Коллинз ожидал их там же, где и накануне. Сегодня он почему-то был пальто и в мягкой зимней шапке с опущенными ушами.
— Ну? — Коллинз поздоровался с мужчинами за руку, кивнул Флоран. — Поехали?
— Куда? — спросил отец Климент.
— Поднимать настроение.
— В ресторан, что ли? — засмеялся Рид.
— Не совсем! — загадочно заметил Коллинз.
Флоран сворачивала туда, куда указывал лейтенант. Они проехали мимо речных пакгаузов, разбросанных по берегу, свернули в какой-то двор, заставленный ящиками, обломками досок, битыми кирпичами.
— Это что еще за отстойник? — нахмурился Климент. — Вы хотите показать нам местные трущобы?
— И покажу, — пообещал Коллинз, вылезая из машины. — Идите за мной.
Троица шла следом за лейтенантом. Впереди Коллинз, следом за ним отец Климент, потом Флоран. Замыкал шествие Рид.
Широкая складская дверь неприветливо скрипнула. В деревянном громадном здании было темно.
— Когда-то здесь работали поляки-эмигранты, заготавливали строительные леса. Потому здесь такие высоченные потолки. Но сейчас никто не работает, здание списано под снос. — Коллинз повернул выключатель. Свет пробежал по железным, таинственно сверкающим профилям.
Флоран вскрикнула:
— Это же обломки самолета!
Отец Климент и Рид подошли ближе. Обломки фюзеляжа, куски крыльев, смятая в лепешку кабина — все было свалено посреди склада как попало, наспех. Видно, обломки свезли сюда в спешке и бросили, не успев разобрать их как следует.
— Это ж моя машина! — Рид остановился у разломанного крыла с номером, любовно погладил смятый бок.
Отец Климент повернулся к Коллинзу.
— Откуда добро, лейтенант?
Лейтенант улыбнулся.
— А я на всякий случай выписал два пропуска. Один вручил знакомому, это его склад. Он мне кое-чем
