данном отеле одну ночь, но выспаться так и не смог – больно кусались клопы». А чуть ниже, хитро усмехнувшись, Крюгер поставил подпись: Монтесума.
Про клопов он, конечно же, наврал, но не писать ведь, что ему мешал спать храпящий помощник, которого всю ночь одолевали эротические сны.
Погрузились в джип.
Фриц спросонья вместо газа нажал на сцепление, сбив у гостиницы дорожный знак с белой английской буквой «Р». Но, Слава Богу, этого никто вроде не заметил, хотя грохоту было предостаточно.
– Ты что делаешь, придурок?! – закричал на помощника Адам, но Думкопф, наконец разобравшись с педалями, уже вывел машину со стоянки.
– Надеюсь, ты запомнил дорогу к тому ранчо? – холодно осведомился Крюгер.
– Конечно, герр Адам, – кивнул толстяк, – вы меня обижаете. Да тут недалеко.
«Недалеко» вылилось в полчаса беспорядочного катания по утреннему городу, из которого Фриц всё никак не мог найти выезд. Когда они в третий раз объехали вокруг гостиницы «Последний приют Монтесумы», минуя ими же сломанный дорожный знак, Крюгер не выдержал. Разразившись градом немецких ругательств, он грубо выдворил помощника с водительского места и сам сел за руль.
И через десять минут они уже были у того самого особняка, из которого позорно бежали прошлой ночью.
Дырку в заборе местные умельцы уже заделали, обвязав железные прутья колючей проволокой. Вместо одного охранника, вдоль забора теперь бродили два секьюрити, с вяло перегавкивающимися злобными ротвейлерами на цепях.
– Наделали мы тут вчера шороху, – сказал Адам, нервно постукивая пальцами по приборной доске джипа. – Что же они тут так тщательно охраняют?
Через пятнадцать минут к воротам виллы стремительно подкатил великолепный спортивный «Ягуар», сопровождаемый двумя открытыми джипами с мрачными небритыми кабальерос.
– Похоже, хозяин приехал, – сделал логический вывод Крюгер. – Значит вчера, когда мы туда влезли, его дома не было, эх… знали бы заранее…
Железные ворота автоматически разошлись в стороны. Кортеж автомобилей въехал на территорию поместья.
– Если нам чего-то сейчас и не хватает, так это подзорной трубы, – сокрушённо покачал головой Адам.
– Да какие проблемы, – улыбнулся Фриц, доставая из бардачка автомобиля небольшой бинокль.
Крюгер не стал удивляться, он просто настроил резкость и навёл бинокль на белоснежный особняк, вернее, на одно из огромных окон первого этажа. Как нельзя более кстати распахнутое. Навёл и…
– Вот тебе раз, – удивлённо хмыкнул Адам.
У самого окна стояла Бетси МакДугал собственной персоной, живая и невредимая и, вроде как даже улыбалась, мило беседуя с каким-то высоким атлетического телосложения молодым человеком. Регентруда фон Айзенштайн стояла чуть в сторонке и на пытаемую пленницу тоже мало чем походила.
«Что же это получается? – удивлённо подумал Крюгер. – С чего это у них такой вид, словно они у себя дома?».
– Герр Адам, что там? – с нетерпением спросил Фриц.
Крюгер пожал плечами:
– Да чертовщина какая-то. Выходит что наши э… подруги вовсе не пленницы. Спокойно гуляют себе, улыбаются. Вон уже с каким-то коротышкой, выбравшимся из «Ягуара» беседуют…
– Кто, МакДугал с Труди?
Адам опустил бинокль.
– Вот именно, а мы, болваны, спасать их надумали. Вот смеху то было бы.
Помолчали.
– Ну и что теперь делать? – робко поинтересовался толстяк.
Покусывая губы, Адам напряжённо размышлял.
– Ну, а что тут поделаешь? – раздражённо бросил он. – Я не могу так сразу тебе ответить. Короче, есть у меня одна идея…
– Да, герр Адам?
– Ты бы хотел посмотреть на знаменитые ацтекские пирамиды?
– Конечно, герр Адам.
– Ну, вот и съездим в Теотиуакан. Это совсем рядом. Я ведь тоже этих пирамид не видел, только в фотоальбомах да журналах…
Решение посетить Теотиуакан было весьма кстати. Мисс МакДугал с её молодой подружкой, по- видимому, ничего не грозило, это, во-первых, а во-вторых, вернуться в «Последний приют Монтесумы» Адам мог лишь под вооружённым конвоем.
– Посмотрим пирамиды, прикупим сувениры, – вслух рассуждал Крюгер, уступая водительское место Фрицу. – А что нам здесь делать? Они там в гостях сидят, текилу пьют, а мы хуже, что ли? Зайдём в местный ресторанчик, попробуем мексиканскую кухню.
– Ресторанчик, это хорошо, – обрадовался Думкопф. – У меня с утра в животе бурчит, ведь мы ещё даже не завтракали.
– А я думал это карбюратор в джипе барахлит, – удивился Адам.
Следуя дорожным указателям, Фриц свернул на широкую улицу с довольно оживлённым движением.
– Теотиуакан древний тольтекско-ацтекский город, – начал рассказывать помощнику Крюгер, в целях ликвидации у оного исторической безграмотности. – Он был построен во II–VIII века нашей эры. В нём находятся две гигантские пирамиды: шестидесятиметровая пирамида Солнца и чуть поменьше пирамида Луны.
– Вы упомянули тольтеков, – знающе кивнул Думкопф, решив блеснуть перед боссом интеллектом. – Я знаю. Я читал «Ромео и Джульетту» Шекспира. Там между собой сражались два клана тольтеки и капулетти.
– О Боже! – Адам взялся за голову. – Запомни, Фриц, если мы в будущем вдруг встретимся лицом к лицу с мисс МакДугал, ты лучше молчи.
– Хорошо, герр Адам, – согласно кивнул толстяк, а вдалеке уже раскинулся унылый пейзаж древних развалин.
Знаменитый город ацтеков был совсем близко.
Туристов в Теотиуакане было невероятное количество. Соответственно, у древних пирамид можно было увидеть многочисленных торговцев сувенирами.
Припарковав машину рядом с огромным двухэтажным автобусом, Думкопф с Крюгером были немедленно атакованы загорелым субъектом в зелёной панаме, явно чем-то сильно озабоченным. Мексиканец с чувством размахивал руками, хватал Фрица за рукав футболки и, судя по всему, о чём-то просил. Причём, дело, как видно, было очень срочное.
– Да что вам от нас нужно? – на английском возмутился Адам, устав от испанской тарабарщины явно ненормального мачо.
– О, так вы англичане? – удивился мексиканец, перейдя на международный язык.
– Не совсем, – Крюгер повесил себе на шею так удачно найденный в джипе бинокль. – Что вам надо? Кто вы такой?
– Я торгую сувенирами, – быстро ответил мексиканец, – но у меня случилась беда. Я практически всё распродал, а мой осёл внезапно заболел и мне не на чем возвращаться домой.
– Как вас зовут? – высокомерно поинтересовался Адам.
– Педро, – ответил мексиканец, снимая с головы нелепую панаму.
– Милый Педро, – Крюгер обезоруживающе улыбнулся, – будьте так добры и возьмите такси.
– Но я не могу бросить здесь своё животное, – гневно воскликнул Педро. – Дон Санчес мне очень дорог, как память об преждевременно усопшей супруге.
– Дон Санчес? – Адам с Фрицем недоумённо переглянулись.
– Ну да, – подтвердил мексиканец, – мой ослик, его так нарекла покойная жена.
