И вниз пошёл.
А спускаться-то обидно. Спускаться ему позорно. Как-никак, в мундире. Вот он снизу и кричит:
– Эй, попадешься еще!
– Кому?
– Мне.
– Чаво это – тебе?
– Чаво, чаво... Ничаво! Погужуешься в вытрезвителе.
И ушёл.
А Полуторка деньги вынул и гордо так говорит:
– Кланя, – говорит, – Кланя! Вот тебе, Кланя, получка. Отстоял у лютого врага.
А Кланька:
– Где еще тридцатка?
– Какая тридцатка?
– Такая.
– Кланя, – говорит, – Кланя! Вечно ты, Кланя, недовольная.
И спать пошёл.
А на другой день подходит к нему сосед. С которым живут на одной площадке, дверь в дверь. Сосед- летчик: молодой еще, а на пенсии. Силы много, делать не хрена: мается мужик полный рабочий день.
Подходит он во дворе и говорит:
– Чего ночью шумел?
Полуторка объясняет: так оно и так.
– Что ж ты, – говорит, – дурак, пьешь где попало?
– А где пить-то?
– Где, где... Найдем где.
Отвел в сторону от любопытных и шепчет:
– Есть дело. Машину мою видишь?
Стоит во дворе его машина, брезентом с зимы упакована. 'Волга', между прочим.
– Вижу, – говорит Полуторка.
А лётчик ему:
– Желаю я эту машину, сосед, пропить. По-быстрому.
– Пей, мне чего?
– А того, что нужен мне помощник. Машину разбирать. Потом пропивать. Не люблю пить в одиночестве.
– Давай, – говорит Полуторка. – После работы я свободный. Могу что хошь пропить. Хошь машину, хошь самолет.
– Самолета,– говорит летчик, – у меня теперь нет. Самолет я бы и сам пропил. А вот после работы, сосед, это не годится. Пропивать долго будем. У меня жена в отпуск уехала. Мне за месяц успеть надо. Точнее, за двадцать четыре рабочих дня.
– А как жа завод? – спрашивает Полуторка.
– Бюллетень тебе сделаю. Это мне – раз плюнуть. Годится?
– Годится.
– С утра и начнем...
Утром Полуторка встал, ополоснулся – торопится на работу. Кланька ему – хлеба, колбаски, солёный огурчик, два пятака на метро. Пальто надел, из двери вышел, а у летчика уже отперто. Раз – и к нему!
А у того стол накрытый, бутылки стоят, закуска легкая.
– Начнем?
– Начнём.
И начали.
– Это, – говорит летчик, – мы с тобой, сосед, руль пропиваем. Руль я сам снял, оно несложно.
– Руль так руль, – говорит Полуторка. – Нам всё нехуть. Где блины, там и мы. Где пирог с луком, там и мы с брюхом.
Так оно и пошло. Утром Полуторка встает, берет завтрак – и к соседу. Вечером приходит, умаялся на работе – и спать. Кланька удивляется, Кланька умиляется, Кланька очень довольная: никуда его не тянет, ни к каким дружкам-приятелям, ни на двор, ни к выпивке. На работу – и домой. На работу – и домой. Прямо другим стал мужик! Вот бы не сглазить.
– Вася, – говорит, – Вася! Очень ты мне, Вася, нынче нравишься.
А он:
– То ли еще будет, Кланя!
А у летчика всё по плану. Расписано на полный срок. Пьют по графику. Как деньги кончаются, идут во двор, поднимают брезент, курочат машину, торгуют потом по дешевке.
– Это, – говорит летчик, – мы с тобой, сосед, колеса пропиваем. А это инструмент. А это запаску. Мотор с аккумулятором...
– Мотор так мотор. Нам всё нехуть.
Бутылку опорожнят – закусят. Другую опорожнят – поспят. Летчик торопит, спать много не дает: сроки поджимают.
Через малое время Полуторка спрашивает:
– Сосед, а с бюллетенем-то как?
– Знаешь,– говорит,– на три дня не вышло. Это, – говорит, – им сложно. Им, – говорит, – проще на шесть. Годится?
– На шесть так на шесть. Одна нехуть.
Через неделю опять:
– Сосед, где бюллетень?
– Понимаешь,– говорит,– на шесть тоже не выходит. Мы тебе сделаем на десять. Чего по мелочам чикаться?
Через две недели Полуторка за свое:
– Сосед, про бюллетень не забыл?
– Чего забывать-то? Мы тебе на месяц делаем. Уже обещано. Месяц пойдет?
– Месяц так месяц...
Пьют они неделю, пьют месяц: от машины один корпус остался. И сиденья. И гудок. А фар нет, бамперов нет, пепельниц нет, ничего больше нет. Всё пропили.
Вот летчик и говорит:
– Сосед, благодарю от имени командования! С задачей справились. Точно в срок. Завтра жена приезжает.
А Полуторка ему:
– Что жа мне, на завод возвращаться?
– Погоди с заводом. Дело есть. Еще не всё пропито.
– Да я всегда-пожалуйста. Мне ба, сосед, бюллетень...
А тот:
– Зачем тебе бюллетень? Глупость это! Мы тебе инвалидность сделаем. На всю жизнь.
– А можно?
– Можно. Чего ж нельзя? Думаешь, как я из армии мотанул?
– Как?
– Через никак. Прихожу к врачу, выставляю большой палец: видишь, говорю? Вижу. Можешь рукой схватить? Он говорит: могу. А я не могу. Не могу – и всё. Хватаю – он не хватается. Увольняй, давай, по чистой. Врач говорит: пошел отсюда, симулянт, рожа твоя бесстыжая! Много вас таких, придурков. Всех увольнять – кто летать будет? Ладно, говорю, я предупредил, а там как знаете. Через неделю построение. Генерал приехал. Все стоят смирно, один я – палец выставил, другой рукой его хватаю. Генерал: это что такое?! Я ему: палец. Почему, кричит, палец? Зачем палец? Да вот, говорю, у всех хватается, у меня не хватается. И показываю. Он задом попятился и шепчет: в госпиталь его, в госпиталь... Через месяц списали
