производит в семействе великое удовольствие.
32
Одинаковых свойств есть друг, одного состояния есть товарищ. Соответствовать друг другу любовию, обращаться с благопристойностию, соблюдать различие между старшими и младшими, жить в совершенном согласии, по долгу вместе жить и умирать, и любви делить горести и радость - таков есть закон дружества. Иначе дружество будет поверхностная связь на время собравшихся, что не можно почитать дружеством. Государь есть глава чинов, чины суть подпоры Государя. Закон или долг Царей есть с проницательностию я благоразумием царствовать над подданными, с важностию и благоговением сидеть на престоле, с строгостию и благостию повелевать чинами. Долг чинов есть в чистоте и правоте содержать сердце, с праводушием и верностию выполнять свои должности, усердно и нелицемерно служить Государю. Если сим образом поступать, то царство будет наслаждаться спокойствием; благоустройство и просвещение достигнут высочайшей степени. В противном случае Государь возгордится, чины начнут льстить, и неустройство день ото дня будет умножаться...
33
Каждый читающий Историю должен с тонким вниманием исследывать и сличать записки о Государях, повествованиях о вельможах. Жизнеописания (Государей сочиняемыя при Дворе) в отношении к истине разнствуют от частных Историй и сказок. Здесь ясно открыты мудрость и злоухищренность, благоустройство и беспорядок. Когда проникнем древнее и настоящее как бы видели все собственными очами, тогда в состоянии будем понимать тонкия мысли и глубокий смысл, судить о совершенствах и недостатках. Примечание. В общей Истории, называемой Ган-му, происшествия описываются летосчислительным порядком в предложениях с объяснениями; в частных Историях описание Государей называется записками (цзи), жизнеописание вельможей - повествованием (чжуань). Ши-лу, т. е. жизнеописание, сочиняется при Дворе каждого Государя, немедленно по смерти его, и содержит все государственные дела или происшествия, в его царствование случившиеся. Из сих жизнеописаний берутся материалы для Истории целой династии. Надлежит отдать честь Китайской Истории в том, что она, не понося ни Государей, ни вельмож, язвительными словами не прикрывает и слабостей их; и причины возвышения и упадка царств высказывает в самых пронзшествиях столь основательно и наставительно, что действительно служит зерцалом для управления.
34
Ниже до самаго конца предлагаются способы, как учиться. При изучении Священных, Исторических, Философических и других книг потребно, чтоб сердце (ум) и уста взаимодействовали друг другу. Если устами читать, а сердцем не вникать; то читаемое с трудностию будет впечатлеваться. Если сердцем вникать, а устами не читать; то воображение не будет иметь силы. Если рано быть одним, а поздно быть другим; то выученное со временем утратится, приобретенное со временем потеряется. Это худой способ к сбережению времени.
35
Здесь приводит в пример такого, который, будучи в знатных чинах, еще имел охоту к учению. При династии Сун Чжао-пху служил Президентом Тайного Совета при Государе Тхай-цэу и Тхай-цзун, и посему назван Чжун-лин. Он некогда сказал: я с половиною Луньюй служил Государю Txart-цзу, с другою половиною служу настоящему Государю. Благоустройство о государстве и спокойствие народа есть плод от изучения Лунь-юй. Он, будучи в службе и достигши степени Министра, еще имел толикое прилежание к учению, толикую охоту к чтению. Не паче ли должны стараться юноши, еще не поступившие в службу?
36
Здесь приводят в пример таких, которые, при неимении книг, имел охоту к учению. До времен династии Хань, т. е. за два века до Р.Х., в одних только знаменитых домах находились книги, и доставать оные не иначе можно было, как через списывание. Сверх сего еще не было бумаги, и писать книги не иначе можно было как на тафте, пергамене и бамбуковых дощечках: почему бедные и недостаточные не могли иметь книг. При династии Хань некто Лу-вынь-ту пас овец при Большом озере. Он, нарвавши сабельнику, сплел рогожи, выпросил на время Шу-цзнн, переписал и начал учить. Гун-ян-хун на 50 году жизни пас чужих свиней; во время стужи в бамбуковой роще срезывал ножом зеленую кору, занял Чунь-цю, переписал и выучил. Сим самым оные два философа учинились известными в свое время и достигли Министерских должностей. Они, будучи в бедном и низком состоянии, имели охоту к учению, и, не имея книг, списывали оные с толикою трудностию. А ныне учащиеся, при удобности находить, при удобности составлять книги, толико не берегут о лучших из них, и не показывают охоты к учению: не сами ли задерживают себя?
37
Здесь говорится о мучительном прилежании к учению. При династии Цзинь некто Сунь-цзинь, учась до глубокой ночи, чтобы не овладела им дремота, подвязывал волоса за пучок к матице. Династии Чжеу Су-цинь, когда, не успев на испытании, возвратился в дом, и ближайшие родственники стали пренебрегать им, то он начал учиться с большею ревностню. Когда находила на пего леность, помрачнение и расслабление, то он колол себе бедра шилом, чтобы понудить себя. Сими-то жестокими средствами сии два философа сами себя нудили к прилежанию, не имея ни наставления, ни строгаго надзора со стороны отцов и старших братьев. А вы, юноши, наслаждаетесь спокойным жилищем, довольствуетесь одеждою и пищею; к тому же пользуетесь наставлением н руководством мудрых отцов и старших братьев, для чего же не стараетесь возбудить в себе рвение?
38
Здесь в пример приводит таких, которые и при бедности не оставляли учения. Династии Цзинь Че- инь был столь беден, что не имел в доме и масла для ночника: но чтоб учиться по ночам, он собирал в мешок светящихся мошек, и при их сиянии читал книги. Сунь-кхань также не имел масла для чтения книг в зимния ночи: почему вышед на двор читал при отражении снежном. Сии два философа не оставляли учения по причине бедности, и, наконец, достигли великой силы. А вы, имея пособие от отцов и старших
