— Он полагал, что вам будет лучше, если все останется в секрете.
— Вы не пытаетесь облегчить мою участь, мистер Мейсон?
— Я говорю вам правду.
— О, это прекрасный, замечательный человек, — проговорила Лорна, и слезы полились из ее глаз.
— Перестаньте, пожалуйста. У вас нет времени на слезы, нет времени, чтобы растравлять себя, вызывать к себе жалость.
— Я не пытаюсь вызвать к себе жалость, я думаю об этом прекрасном человеке, о Горасе.
— Хорошо, — сказал Мейсон. — Горас — прекрасный человек. Теперь сообщайте мне только факты. Это лучшее, что вы сейчас можете сделать, чтобы помочь вашему мужу.
— Я всегда чувствовала, — начала Лорна Уоррен, — себя морально обязанной перед Коллистером Гидеоном за эти сорок семь тысяч долларов.
— Вы хранили эти деньги для него?
— Боже мой, конечно нет. — Что же случилось?
— У него было предчувствие, что власти сделают на его контору внезапный налет. У Гидеона на счету в банке было сорок семь тысяч долларов. Он снял их и положил к себе в сейф. Он хотел, чтобы я хранила их у себя. Но я боялась это делать. Я знала, что некоторые дела Гидеон вел неправильно, но я верила ему. Он представлялся мне самым замечательным, широкомыслящим бизнесменом, динамичной личностью. Я никогда не думала, что он может оказаться мошенником.
Он положил сорок семь тысяч долларов к себе в сейф. Потом попросил меня взять их и спрятать. Я не сделала этого. В ту ночь офис был взломан, воры нашли шифр сейфа и забрали сорок семь тысяч.
— Если бы деньги были у Гидеона, — сказал Мейсон, — власти конфисковали бы их, как полученные незаконным путем.
— Им было бы несколько трудно доказать это, во всяком случае, я не последовала данным мне Гидеоном инструкциям. Я боялась. В результате он потерял все шансы спасти какую-то часть из этих сорока семи тысяч.
— И когда вы узнали, что Гидеон выходит из тюрьмы, — сказал Мейсон, — вы подумали о возмещении ущерба?
— Да, — сказала Лорна. — Мой муж довольно преуспевающий бизнесмен, поэтому я старалась сберечь деньги, вкладывала их в ценные бумаги, готовилась к выходу Гидеона из тюрьмы. Я хотела прийти к нему и сказать: «Я нарушила ваши инструкции, поэтому вы потеряли оборотный капитал, с которого могли бы начать дело. Я хочу дать вам взаймы сорок семь тысяч долларов. Знаю, что с вашим талантом делать деньги вы быстро превратите эту сумму в целое состояние. Затем вы выплатите мне эти сорок семь тысяч, и мой муж ничего не будет знать об этом».
— Продолжайте, — сказал Мейсон, — что произошло дальше?
— Я положила деньги в чемоданчик в шкафу моей спальни, но их украли. Один из слуг, вероятно. Но я не могла подать заявление в полицию, потому что в этом случае весь прошлый скандал всплыл бы наружу. Я считала, что имя Гораса нельзя связывать с подобными историями. Он дорожит своим положением в обществе.
— Хорошо, — откликнулся Мейсон. — У вас украли деньги. Что вы предприняли дальше?
— Я собрала все, что смогла. Оказалось около пяти тысяч долларов.
— Вы что-нибудь слышали о Гидеоне?
— Он позвонил мне, дал адрес этого склада и просил прийти туда. Я ответила ему, что собрала некоторую сумму. По его словам, район, где он находился, довольно непригляден. Он спросил, есть ли у меня револьвер. Я ответила утвердительно, сказала, что муж держит его дома. Поскольку я должна была везти крупную сумму денег, Гидеон посоветовал взять револьвер с собой.
— Продолжайте, — сказал Мейсон.
— Я поехала в этот район и без труда нашла склад. Револьвер лежал в сумке. Я вошла в пустой склад и встретилась с Гидеоном. Происшедшие с ним изменения напугали меня.
Я сняла правую перчатку, открыла сумочку, чтобы передать ему деньги, положила револьвер на стол и… Я не знаю, мистер Мейсон, я ли так повзрослела или он настолько изменился! Когда я у него работала, он казался мне обаятельным человеком, бизнесменом с живым, творческим мышлением. Когда же я начала говорить с ним на складе, увидела самоуверенного, бесстыдного, бойкого на язык человека. В нем не было ни капли искренности, и… он пытался воспользоваться нашими отношениями.
— Что вы имеете в виду?
— Он знал, что нравился мне, когда я у него работала, и полагал, что легко может сделать со мной что угодно. Вот что я имела в виду, — пояснила Лорна.
— И что вы сделали?
— Внезапно я увидела все в реальном свете, — ответила она. — Мне была отвратительна эта ситуация. Я схватила сумку и бросилась вон из склада.
— А что с револьвером?
— Я оставила его на столе. Моя правая перчатка упала на пол. Так мне показалось. Честно говоря, в тот момент я не думала. Я просто действовала. Я убегала из склада так быстро, как могла.
— Он был жив, когда это случилось?
— Конечно, даже слишком деятелен.
— Вы помните, в котором часу это произошло?
— Гидеон сказал мне быть на складе пятнадцать минут третьего, я пришла точно вовремя. Мы разговаривали всего одну-две минуты. Ситуация очень быстро стала невыносимой для меня. Трудно следить за временем в подобной ситуации, мистер Мейсон. Говорят, его убили из револьвера.
— Очевидно, так, — сказал Мейсон. — Но у полиции нет еще доказательств, и, когда они добудут их, я буду иметь право устроить свидетелям перекрестный допрос.
— Но там был только один револьвер.
— Если его застрелил ваш муж, — сказал Мейсон, — он мог бы это сделать из этого револьвера, но муж говорит, что он не убивал его.
— О таких вещах муж не будет говорить неправду.
— В таких случаях многое происходит совершенно по-другому, — заявил Мейсон. — Когда жизнь человека в опасности, он идет на все.
Слезы появились в глазах миссис Уоррен.
— Вы, действительно, считаете, что его жизнь в опасности? — спросила она.
— Да, считаю, — ответил Мейсон.
— И это… и это моя вина, — всхлипывала Лорна. — Я..
— Поймите одну вещь, миссис Уоррен, — сказал Мейсон. — Когда вода течет вниз через дамбу, вряд ли можно заставить ее двигаться в обратном направлении. Принимайте события такими, какие они есть. Концентрируйтесь на настоящем, забудьте прошлое. Деньги вы Гидеону не отдавали?
— Ни цента.
— Вы говорили, что у вас есть для него некоторая сумма?
— Да, по телефону. Я сказала, что у меня есть для него деньги, не так много, как хотелось бы. Но больше, не привлекая других, я собрать не могла. Я начала говорить ему о своем сожалении по поводу невыполнения его инструкций относительно изъятия денег из сейфа и скрытого хранения их. Я сказала, что, если бы полиция нашла у меня эти деньги, я попала бы в большую беду. И затем, когда я встретила его, мистер Мейсон, я прочла в его взгляде, что он тогда надеялся полностью запутать меня, чтобы у присяжных появились симпатии к нам обоим и они освободили бы нас.
И на самом деле, дела против нас были настолько несхожи, что присяжные освободили меня и осудили его. Но если бы наши дела более тесно переплетались, я не знаю, что бы случилось. Внезапно у меня пропало к нему чувство непомерного восхищения, и передо мной открылся красноречивый мошенник.
— Не помните, как долго вы с ним разговаривали?
— Минуту или две.
— Он вам не рассказывал, что он делал после выхода из тюрьмы?
— Нет.
— Вам Гидеон звонил только один раз? — спросил Мейсон.
