Сергей Георгиевич Георгиев
Запахи миндаля
Терпкий, солоноватый и пряный запах тёплого моря щекотал ноздри старого Фан Ту. Не открывая глаз, Фан потянул носом и угадал едва различимый смолистый аромат сосновой хвои и потные испарения мокрого песка.
Стукнула дверь.
Фан Ту мигом очнулся, заслонил собой маленькую коробочку, обитую серебристым фаньским шёлком, быстро захлопнул крышку.
– Осторожнее, жена! – досадливо крикнул Фан. – Высушенные лепестки миндаля так легки, одним дуновением их может разбросать по всему дому!
Жена Фан Ту вернулась с базара. Лицо её было не жёлтым, как обычно, а серым и озабоченным.
– Война докатилась до наших мест, Фан Ту, – сказала женщина. – А ты всё сидишь.
– Война, – улыбнулся Фан Ту. – Мне знаком этот запах. Война пахнет порохом и гарью.
Он протянул руку и достал с полочки другую коробку, обтянутую уже синим шёлком, открыл её.
– Ну, конечно, вот он, – удовлетворённо кивнул старик, принюхавшись. – Растёртая кожица молодой миндальной ветки, слегка опалённая в костре… Это запах войны.
– Мне ничего не удалось купить из еды, – продолжала жена. – Торговцы боятся и не выставляют свой товар. Мне не удалось купить даже рыбы.
– Рыба, жареная рыба, – пожевал губами Фан Ту. – Это не самый приятный из запахов, но и он у меня есть. Я хорошо помню, он у меня есть!
Фан покопался на полке, перебирая свои коробочки, наконец, нашёл нужную.
– Я так и думал, – старик мельком взглянул на жену. – Крупные стружки миндального дерева сначала вымачивают в козьем молоке, затем их необходимо высушить на солнце. Как же называется эта рыба?
– По улицам ходят солдаты Мандарина, – продолжала женщина.
Мандарин! – мечтательно вздохнул Фан Ту и потянулся за новой коробочкой. – В саду Мандарина так волшебно пахнут орхидеи! Это запах трёхдневных почек миндаля, но почки обязательно нужно собирать на рассвете, когда воздух особенно прозрачен…
– Они схватили какого-то юношу, – перебила Фана жена. – Солдаты схватили юношу, который будто бы украл лепёшку…
– Лепёшка, – эхом повторил старик. – У меня есть такой запах.
– Они долго били несчастного бамбуковыми палками! – женщина закрыла лицо руками, заново переживая весь ужас увиденного. – Они били его бамбуковыми палками!
– Бамбук, – равнодушно пожал плечами Фан Ту. – Что может быть проще! Тёртые молодые орешки миндаля имеют этот запах!
– Фан Ту, мы должны немедленно бежать отсюда, – наконец решительно сказала старику жена.
– Зачем? – удивился мудрый китаец. – Здесь миндаль растёт под моим окном. Что другое мы сможем найти в каком-то ином месте?
– Фан Ту! – в глазах несчастной женщины появились слёзы. – Ради детей! Если хочешь, оставайся! Я должна спасти их! Мы уходим!
Фан Ту с тихой улыбкой достал с полки две шкатулки.
– Вот так пахнет кожа юной девушки, – открыл он одну коробочку. – И так её волосы… Вот так пахнут губы ребёнка, – Фан открыл и вторую.
– Оставайся, мы уходим, – прошептала женщина, – чтобы не завидовать потом нашей собаке.
– В твоих словах есть доля истины, – проговорил Фан Ту. – Собака различает гораздо больше разных запахов, нежели человек. Впрочем, не так, – добавил он, поразмыслив. – Просто для познания мира собаке потребовалось бы больше коробочек, вот и всё.
– Наша собака издохла от голода, – объяснила рассудительная женщина уже на пороге. – Вот то, что я хотела сказать. Она лежит и, видимо, скоро завоняет.
Стукнула дверь.
– Грубая старуха, – сжал пальцами виски Фан Ту. – Собака издохла. Что ж, такой запах у меня тоже есть. И это всё миндаль.
Фан Ту выбрал красную саф ьяновую коробку, приоткрыл крышку. Терпкий, солоноватый и пряный запах моря ударил ему в ноздри. Фан Ту закрыл глаза, потянул носом и сразу же угадал едва различимый аромат сосновой хвои и потные испарения мокрого песка.
Бедняк Цу кормил семью тем, что выращивал бананы, а затем продавал их на рынке.
Однажды на делянку Цу пробралась обезьяна. Она полакомилась самыми спелыми бананами, но больше набезобразничала, бросая на землю целые связки зелёных плодов.
Когда пришли крестьяне, обезьяна восседала па огромной куче испорченных бананов.
Бедняк Цу вне себя от горя схватил лук и прицелился в гадкое животное.
– Что ты делаешь, Цу! – закричали крестьяне, делянки которых не пострадали от обезьяны. – Это противно законам Неба! Ты не можешь убить обезьяну, ведь она ничего не знала! Кто объяснил ей, что нельзя сбрасывать на землю бананы?
Цу опустил лук.
– Мерзкая обезьяна! – закричал он. – Ты поступила нехорошо! Эти бананы… Обезьяна волосатыми пальцами плотно заткнула себе уши, повернулась к Цу
спиной и неторопливо ушла к себе в джунгли. Напрасно Цу кричал ей вслед:
– Ты поступила неправильно, обезьяна! Это мои бананы, это я их посадил! Если я ничего не смогу продать на рынке, моя семья умрёт с голоду!
Па следующее утро обезьяна явилась вновь. Есть ей не хотелось, она только ломала широкие листья и сбрасывала вниз бананы, не разбирая, спелые они или нет.
При появлении Цу обезьяна сразу же заткнула пальцами уши.
Долго горевал несчастный Цу, а затем отправился к мудрецу и попросил того написать на дощечке несколько иероглифов. Табличку Цу отнёс на свою делянку и оставил на самом видном месте.
Обезьяна появилась через день как ни в чём не бывало и буйствовала особенно нагло и безобразно. Чтобы руки всегда были свободны, в уши себе обезьяна затолкала плотно скомканные банановые листья.
Дощечку с иероглифами мудреца обезьяна брезгливо отбросила в сторону.
И вот после этих бесчинств и буйства Цу подстерёг обезьяну и застрелил из лука.
– Что ты наделал, Цу! – кричали крестьяне, узнав о случившемся. – Что ты наделал!
– Я предупредил её, я не желал обезьяне зла,- отвечал Цу. – Видите эту табличку? На ней написано: «Уважаемая обезьяна! Это мои бананы. Предупреждаю, будет плохо».
– Ты нарушил законы Неба! – не унимались крестьяне. – Ведь обезьяна не умела читать!
– Я тоже не умею, – отвечал Цу. – Но я знаю, что здесь написано. Разве что-то помешало обезьяне взять дощечку и сходить с ней к мудрецу?
– Ты поступил честно, – согласились крестьяне.
Бедняк Цу нагрузил полную тележку отборных бананов и отправился на базар продавать их.
По дороге бедняку встретился странствующий учитель логики Пын Жу, который, поприветствовав Цу,
