— Устроить фиктивный грабеж?
— Да!
— Ах, вы представить себе не можете, какие ей иногда приходят нелепости в голову!
— Но разве вы не могли отговорить ее от этого?
— К чему, раз ей это доставляет удовольствие! К тому же она необыкновенно упряма, малейшее противоречие раздражает ее и отзывается на здоровье, а доктора требуют полного спокойствия. Кроме того, приходится молчать и по другой причине.
— А именно?
— Я небогата и лишиться места для меня было бы очень неприятно. Впрочем, довольно болтать, лучше чокнемся. Желаю удачи при поисках настоящей авантюристки. Берите ваш стакан.
С этими словами она взяла один из стаканов, оставив на подносе тот, в который незадолго накапала жидкость.
Загадочная улыбка блуждала на ее губах…
— Можно мне просить у вас милости? — шутливо обратился к ней Ник.
— Если я могу исполнить ее — пожалуйста!
— Позвольте поменяться с вами стаканами? Я хотел бы выпить из того, который вы держали в вашей прелестной ручке.
— Однако, — любезно улыбнулась Кора… — В вас открываются новые таланты. Вы, оказывается, умеете даже льстить. Но ваша просьба будет исполнена. Мне рассказывал один знакомый, бывший в университете в Германии, что нечто подобное практикуется там на студенческих пирушках. Там это называется, кажется, «обменяться оружием». Ваше здоровье!
С этими словами Кора взяла стакан с подноса, поднесла его к губам и быстро выпила до дна.
Картер был поражен… Он ничего не мог понять, кроме того, что надо выпить и ему, что он и сделал не медля ни минуты…
— Этот же господин, — продолжала между тем Кора, — научил меня и поговорке «от одной хромать будешь». Вы позволите?
И не дожидаясь ответа, она снова наполнила стаканы из стоявшего на подносе графина.
Картер ровно ничего не понимал… Он мог поручиться, что она вылила в его стакан содержимое перстня… И все-таки спокойно выпила отравленный, по его мнению, напиток.
Может быть, это была шутка? Предполагая, что он будет наблюдать за ней в зеркало, девушка пошутила над ним, желая попугать?
Кора между тем, не выпивая своего второго стакана, очевидно, ждала сыщика. Когда Ник подносил предназначенный ему стакан к губам, он, к ужасу своему, почувствовал, что руки и ноги его отяжелели…
«Перехитрили! — молнией промелькнуло у него в мозгу. — Эта дьявольски хитрая женщина подсыпала мне какого-то зелья и я…»
Больше соображать он не мог. Несмотря на все усилия, им все более и более овладело какое-то странное состояние, похожее на страшную физическую усталость.
С громадным трудом сыщик добрел до кресла и повалился в него, словно убитый… Вся комната плясала у него перед глазами и в тысячах экземпляров стояла Кора Дюмон с дьявольской улыбкой на губах…
— Итак, вы все-таки попались, Ник Картер? — услышал он насмешливый голос.
Ему показалось, что Кора наклонилась над ним и пристально смотрит ему в лицо…
Внезапно туман, делавшийся перед его глазами все плотнее и плотнее, скрыл от него Кору Дюмон. Картер сделал последнюю попытку броситься на девушку…
— Мышей ловят на сало, — продолжала Дюмон. — Моя маленькая хитрость удалась! Ник Картер, знаменитая ищейка, прибывший в Чикаго исключительно затем, чтобы схватить маркизу Джиолитта, попался на удочку. Он видел, как я вылила в его стакан несколько капель какой-то жидкости и, конечно, заставил меня обменяться стаканами, предположив, что я подлила ему дурману. На самом деле я влила в стакан противоядие, так как в графин подмешан дурман для угощения подобных ему господ. Да-да, мистер Картер! Не надо быть слишком хитрым, если не хотите…
Дальнейших слов сыщик уже не слышал… В его голове зазвенело, затрещало, застучало…
Он упал с кресла и лишился сознания…
Когда Картер очнулся, то первое время не мог понять, что с ним случилось…
Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой, голова адски болела, пульс бился учащенно, а на языке ощущался отвратительный вкус…
Он попытался припомнить происшедшее с ним и не смог… Где он? Как попал сюда?
Лежал он на полу… Это Ник Картер чувствовал по твердости своего ложа и потому, что спина невыносимо ныла…
Кругом стояла такая тьма, что не видно было даже собственной руки.
Наконец с большим напряжением воли, Ник припомнил все: свой приезд в Чикаго, причину его, визит на виллу миссис Сундерлин, и… обстоятельство, при котором его перехитрила и привела в настоящее положение Кора Дюмон…
Но для чего она сделала это? Ведь Картер не намеревался арестовать ее, после беседы с Годкинсом по телефону это было очевидным безумием. Значит, Кора поняла, что сыщик разгадал ее.
Что же нужно было преступнице? Выиграть время или… ей нужен был он, Картер, как пленник?
И где он, в конце концов? В той самой комнате, где его опоили?
Это невозможно. Тогда о проделке Коры узнала бы немедленно миссис Сундерлин. Но ведь не может же быть, чтобы богатая вдова была сообщницей авантюристки? Хотя, положим… Сыщик вспомнил, как ему не понравилась эта вдова. Он ожидал совсем не того, что увидел. Он даже удивился, что такая женщина может принадлежать к аристократии.
Впрочем, какой толк в этих воспоминаниях? Теперь главной задачей было выяснить, где он находится и как освободиться?
Картер начал ощупывать вокруг себя, но находил только ворс ковра и больше ничего.
Он поднялся, хотя и с большим трудом, на ноги и с удовольствием почувствовал, что к нему возвращаются все его силы, а слабость понемногу пропадает. В это время он вспомнил о своем электрическом фонаре.
Опустив руку в карман, Картер, однако, не нашел его. Не нашел он и своей отмычки. Потайного кармана, вшитого в подкладку жилета, не было тоже. Вместо этого в карманах своего костюма он нашел многое такое, о чем не имел ни малейшего понятия. Какие-то бумаги и несколько футляров, рассмотреть которые в полнейшей темноте не представлялось никакой возможности.
— Удивительное дело, — пробормотал сыщик. — Очень похоже на то, что во время моего сна обменили мой костюм на другой. Не скажу, чтобы я был очень доволен таким обменом. Но ничего, по вещам, находящимся в моих карманах, мне легче будет найти того, кто сыграл со мной такую скверную шутку. Однако, где же я все-таки?
Судя по темноте, он находился в какой-то специально устроенной тюрьме. Однако, за стеной раздавалось глухое чирикание птичек, значит, поблизости был сад.
Когда Ник, вытянув руки вперед, сделал несколько шагов, он наткнулся на стул. Значит, в его тюрьме была мебель и притом не арестантская!
Еще несколько шагов и снова неожиданность: он нащупал накрытый пушистой скатертью стол.
Идя ощупью вокруг стола, Картер нащупал графин и два стакана. Значит, он находился в той самой комнате, где Кора опоила его дурманом.
— Вот, уж это неосторожность, — пробормотал Ник, совершенно пришедший в себя и потому спокойный по обыкновению. — Оставить такие доказательства своей виновности! Однако, отправимся дальше. Недалеко от стола должен быть камин, в зеркало которого я наблюдал, как Дюмон вливала в стакан противоядие, принятое мной за дурман. Так. Камин есть. Теперь дальше должно находиться окно. Ага! Но что это?
Там, где сыщик предполагал найти окно, он действительно нащупал занавеску, но вместо рамы и
