— Агрхи же не знают точно, кто именно убил Серебряную рысь. Им известно только, что сделали это норлоки, вот и все.
— Ты безнадежен, приятель, — тяжело вздохнул Илам и сочувственно похлопал его по спине широкой, как лопата, ладонью. — Ты безнадежен.
В оконца трактира стучал осенний дождь, шумел так сильно и ровно, что становилось понятно: он будет лить не меньше недели. Тем уютнее было оказаться после долгой дороги в хорошо натопленном небольшом зале трактира, где вкусно пахло тушеным мясом с овощами, рыбной подливкой, свежими лепешками на меду.
Из-за позднего времени посетителей за столами было немного. Тех, кто заканчивал ужин, уже поджидал тихий белобрысый мальчик-слуга, в чьи обязанности входило провожать постояльцев до отведенных им комнат. В углу сидела компания, которая, судя по пустым кувшинам на столе, уже порядком набралась: один из мужчин крепко спал, уронив голову на руки, двое других клевали носами над кружками с пивом и пустыми тарелками.
Норлоки не собирались заезжать в «Цветущий шиповник», но сильный ливень спутал все планы. Если бы не дождь, они добрались бы уже до Сторожевой башни: приближалось время очередного паломничества монахов к их каменным святыням. «Что ж, — лениво думал Сульг, облокотившись на стойку и обводя взглядом зал с низкими потолками, в то время как Тирк оживленно болтал с хозяином. — Пара дней в запасе у нас еще есть. Монахи будут ждать нас до последнего часа».
Сзади хлопнула дверь: появились Тиларм и Илам, оба мокрые с головы до ног.
— Как у тебя, спокойно? — спросил на всякий случай Сульг трактирщика. — Народу много?
— Благодарение небесам! — с готовностью ответил Гри, потирая руки. Черные глаза его весело блеснули из-под густых бровей. — Отличный дождь, что может быть лучше! Вряд ли гости двинутся завтра в путь. Будут сидеть здесь, у меня, еще несколько дней, есть и пить! — Он похлопал себя по внушительному животу. — Дорогу развезло из-за этого ливня так, что взглянуть приятно!
Гри хохотнул и тут же поправился:
— Я хотел сказать, ужас, просто ужас, повозки тонут в грязи, ехать невозможно!
— А ты и рад, — улыбнулся Тирк. Он тоже внимательно и быстро оглядел зал. Гри, точно прочитав мысли норлока, добавил:
— Агрхи сюда не зайдут, вы же знаете. Только вчера здесь были солдаты городской стражи Рунона: проверяли торговый тракт.
— Кроме агрхов много и других желающих подзаработать на нас, — пробормотал Сульг и нетерпеливо взглянул на дверь — дожидался, когда в трактире появятся Азах и Кейси: они ставили в конюшню лошадей.
— Наша комната свободна?
Гри с сожалением развел руками.
— Та, что вы обычно занимали, занята, — извиняющимся тоном произнес он. — Утром приехала старая дама с внуками... с челядью... просила поселить их всех в одной комнате, так выходит гораздо дешевле... пришлось уступить. Могу устроить вас в левом крыле: две комнаты, чистые и теплые, в конце коридора. Очень хорошие, тихие и...
— А клопы там тоже спокойные и тихие? — поинтересовался Илам, вытирая мокрое лицо. Дождевая вода стекала с его плаща, собираясь в лужу возле сапог. — Или такие же бешеные, как в прошлый раз?
— Не часто встретишь таких прожорливых, это точно, — подтвердил Тиларм, улыбаясь Гри. Тот тоже расцвел улыбкой: в прошлый приезд Тиларм привез от сарамитских монахов порошки, облегчающие головную боль, которой вот уже несколько лет страдала жена трактирщика.
— Клопы накормлены, — понизив голос, заговорщицки сообщил хозяин, перегибаясь через стойку, поближе к норлокам. — Вчера в этих комнатах ночевали господа... довольно упитанные путешественники, направлялись в Лутаку, так что...
Дверь снова хлопнула, впуская очередных посетителей. Сульг оглянулся — два человек в форме курьеров почтовой связи. Они отряхнулись, сняли высокие шапки с серебряными кокардами, равнодушным взглядом скользнули по тем, кто стоял у стойки: признать в грязных, усталых путниках норлоков было нелегко.
Гри многозначительно повел кустистыми бровями, и к гостям тут же кинулся его помощник, расторопный малый, с улыбкой от уха до уха.
— Запасные лошади? — донесся до норлоков его голос. — Как же! Нам это хорошо известно, господин. Конечно, ведь закон предписывает держать в почтовом трактире не менее десяти свежих лошадей на подмену. К сожалению, восемь из них вчера у нас забрала служба срочной доставки... Комнату? Конечно!
Сульг усмехнулся и снова повернулся к стойке. Гри торопливо отвел взгляд и потер руки.
— Ладно, — произнес Сульг. Мокрая одежда неприятно липла к телу, от этого даже в теплом помещении казалось зябко. — Так где наши комнаты, Гри?
— Наверху. — Хозяин ткнул пальцами-култышками в сторону деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. — Налево, в конце коридора. Сейчас этот лодырь вам покажет дорогу.
Сульг еще раз незаметно обвел глазами трактирный зал: показалось на мгновение, что к запахам из кухни и чаду ламп добавился еще один — запах страха.
— Сами найдем, — обронил Тирк. Он стоял, небрежно облокотившись на стойку, и, прищурившись, с видом знатока изучал коллекцию винных бутылок на полках. — Комнаты теплые?
— Огонь уже разведен. Из-за такой погоды приходится топить камины с утра до вечера — просто разорение... Но иначе отсыреют постели, и господа будут очень недовольны.
Он без нужды передвинул по широкой стойке блюдо с чесночными хлебцами, прикрытыми чистой салфеткой.
— Перекусите, обсушитесь с дороги... тут уже вторые сутки сидит компания, все никак не может уехать из-за погоды. Хорошая погода! — многозначительно добавил он, понизив голос. — Никто не хочет ехать в дождь, кроме почтовой службы. Они, конечно, тоже не горят желанием месить грязь, но...
Сульг засмеялся.
— Это не дождь, это падают с неба золотые монеты, — многозначительно добавил трактирщик, потер руки, подмигнул и скрылся в кухне.
Глаза Тирка сразу сделались серьезными.
— Первым пусть дежурит Тиларм, — сказал он. — Его сменит Азах.
Сульг согласно кивнул, чувствуя, как в тепле трактира на него наваливается многодневная усталость и глаза начинают слипаться. Он тряхнул головой и потер ладонями лицо.
— И, знаешь, я бы не стал расседлывать лошадей.
— Это еще почему?
— Сдается мне, надо уносить ноги отсюда, — проговорил вполголоса Тирк. — И поскорее.
Сульг насторожился, пытливо глядя в глаза друга.
— Мы тут были много раз, — заметил он. — Что не так?
— Не знаю! — с досадой сказал Тирк. — Вроде бы все спокойно... Только почему этот пройдоха, когда разговаривал с тобой, ни разу не взглянул на тебя прямо? Видел, как у него бегали глаза?
Сульг устало вздохнул.
— Глаза у него всегда бегают. Он же боится всех на свете, особенно после того случая с сарамитами. Да уж... Иметь трактир на приграничных землях и процветать? Не знаю, как ему это удается. Хитрая лиса... — Он зевнул. — После того, как ему оттяпали пальцы, он стал немного суетливее, а?
— Думаю, было за что, — произнес Тирк уже спокойнее, но глаза его снова скользнули по залу, пронзая насквозь каждого. — Если у нас по его вине будут неприятности, я ему кое-что другое оттяпаю.
— Хорошая мысль. Но если у нас будут неприятности, он лишится тех денег, что мы платим ему за кров и информацию.
— Кто-нибудь мог ему заплатить больше, вот и все. Ты же знаешь, во сколько агрхи оценили твою голову?
Сульг хлопнул его по плечу:
— Прекрасно знаю. Надеюсь, эти деньги еще долго никому не достанутся. Скажи нашим, чтоб
