Приступ ревности оказался таким сильным, что у Кати заболел живот. Она в сотый раз прокрутила в мыслях всё, что скажет этой Шурочке при встрече. Ничего приятного соперница не услышит, это точно. Всё узнает и о себе, и о своих предках до седьмого колена…
Катя свернула в северный коридор и едва не остановилась от неожиданности. Под коленями ослабело, и ей с большим трудом удалось удержаться на ногах. Шура шла навстречу с таким видом, будто давно уже стала полноправной обитательницей Кремля. Во рту у Кати пересохло.
— Привет, — поравнявшись с соперницей, бросила Шура. — Ты — Катя?
— И что? — с вызовом спросила Катерина.
— Ничего, — Шурочка улыбнулась. — Просто я давно хотела познакомиться, но ты, похоже, меня избегаешь.
— А зачем нам знакомиться? Что обсуждать?
— Ты сердишься из-за Саши? Но между нами ничего нет.
— Так уж и ничего! — Катя почувствовала, что оторопь проходит, уступая место праведному гневу. — Задурила парню голову, а теперь ничего нет?! Скажешь, не к тебе он вечерами бегал, пока в поход не ушел?! Две недели, как на службу! Думаешь, я ничего не знаю?!
— Да не бегал он ко мне, — Шура искренне удивилась. — Ну встречались случайно в коридоре, парой фраз перекидывались. А потом он убегал по делам. Они все тут не спали даже, к походу готовились, какие встречи? Не веришь, у охраны спроси. Майор Трошкин да ефрейтор Бабин, вот моя компания была, все две недели.
— Ты можешь говорить что угодно, только знай, Сашу я тебе не отдам! Даже не смотри в его сторону! Поняла?!
— Ну знаешь! — Шура вспыхнула и залилась багрянцем. — Если ты так, то и я терпеть не намерена. Пусть Горохов сам решает, с кем ему быть!
— Ты стерва! Провинциальная выскочка!
— А ты столичная пустышка и вообще… — Шура оборвала реплику и, огорченно махнув рукой, пошла дальше.
Катя хотела крикнуть ей вслед еще что-нибудь обидное, но к горлу подкатил тугой комок, а на глаза навернулись слезы.
Она резко развернулась и почти бегом бросилась в свое крыло. Добравшись до комнаты, она упала на кровать и залилась слезами. Даже дверь не захлопнула.
Минут через десять она немного успокоилась и попробовала мыслить трезво, но отчаяние и жуткая ненависть к провинциальной выскочке этого не позволяли. Кроме проклятий и навязчивого желания задушить ее голыми руками, ничего в голову не лезло. «Как он мог?! Нам же было так хорошо… А тут эта селедка! Горохов, ты скотина! Кобель!» Катя снова уткнулась в подушку и всхлипнула. Вновь разреветься ей не дали шаги в коридоре. Катя поднялась, чтобы закрыть дверь, но шаги почему-то стихли, а затем начали удаляться. Несмотря на то, что она была крайне расстроена, это, казалось бы, незначительное происшествие почему-то ее заинтриговало. А вдруг это ненавистная соперница? Подкралась, чтобы насладиться своим триумфом?! Ну нет, не выйдет!
Катя резко распахнула дверь и выглянула в коридор. В ближайший боковой проход свернул какой-то мужчина. Шаги были его, без сомнений. Почему же он убежал? Может, Горохов уже вернулся и, услышав из комнаты рыдания, решил отсидеться где-нибудь, пока Катя не успокоится? Предатель! Нет уж, не отвертеться гсбе от неприятностей! Катя выбежала в коридор и заглянула за угол. Тень беглеца мелькнула в просвете запасной лестницы. «Так торопится, гад, что даже лифт не подождал…» Катя добежала до лестницы и прислушалась. Коварный изменник торопливо топал вниз. «Старается не шуметь, думает, я без ушей? Скотина!» Катерина подхватила длинную юбку и засеменила вниз.
На первом этаже шаги преследуемого стихли, хотя дверь в холл не открывалась. Значит, затаился, стервец!! Катя одернула платье и, пару раз глубоко вдохнув, решительно двинулась вниз.
Мужчина стоял лицом к дверям в холл, но даже со спины стало ясно, что это не Горохов. Когда Катя спустилась на лестничную площадку, незнакомец обернулся и, холодно улыбаясь, спросил:
— Вы следите за мной, сударыня? — Действительно незнакомец. Раньше Катя его во дворце не встречала.
— Ой, извините, я ошиблась… А вы…
— А я заблудился, — охотно ответил незнакомец. Первый раз в Кремле. Недавно прибыл по делам с Медеи.
— Что ж вы убегать бросились? — недоверчиво спросила Катя. — Тут вас никто не съест.
— Вы плакали? У вас тушь потекла, — видимо, мужчина надеялся смутить Катю и, пока она лихорадочно ищет зеркальце, сбежать, но Катя на такие уловки не реагировала. Бороться со зловредными соперницами она умела не слишком хорошо, зато угловатые хитрости мужчин на нее не действовали.
— На Земле не выпускают такую плохую тушь. На Медее, кстати, тоже. Вы что, убежденный холостяк?
— Нет, я… Почему? — растерялся мужчина, украдкой нащупывая ручку двери.
— Плохо разбираетесь в косметике. Будь вы женатым, хотя бы азы этих жизненно важных знаний у вас бы имелись. Так что вы тут делаете?
— О-о, сдаюсь, — мужчина рассмеялся и поднял руки на уровень плеч. — Вы меня раскусили…
И тут свет в глазах у Кати померк. Всё-таки она была обычной фрейлиной, а не офицером охраны, и бдительность ее была любительской, вынужденной, а не профессиональной. Да и не рассчитывала она, что этот вежливый незнакомец так внезапно перейдет от слов к делу. Вот эта недальновидность ее и подвела. А что удивительного? Что она знала о шпионах? В кино они всегда имели отвратительные физиономии — сразу видно, что негодяй — а у этого было самое обыкновенное и даже располагающее лицо. Разве можно было подумать, что он вдруг возьмет и ударит ни в чем не повинную женщину тяжеленным кулаком прямо по
