Точнее, гостья.
Оставив охрану возле дверей, Балниган не вошел, а ворвался в помещение своей приемной. Секретарь вскочил со своего места с опозданием, за что удостоился пронизывающего взгляда.
– Вам несколько посланий, в том числе от Савла. Вице-адмирал просил связаться с ним немедленно.
– Давно?
– Час назад.
Балниган взглянул на экран, который непрерывно транслировал сигнал, получаемый из Бутылочного Горлышка. Черные орочьи звездолеты стояли неподвижно, напоминая сеть, растянутую в космосе руками того, чье имя никто не ведает.
– Немедленно ко мне начальника штаба, – распорядился он, думая о чем-то.
– Слушаюсь! – Секретарь вытянулся. – Еще одно сообщение. Два часа назад звонил советник президента.
– Что ему было нужно?
– Он искал вас. Говорил, что дело срочное. Угрожал.
– Козлобородый вечно сует нос в чужие дела. Если будет звонить – меня нет.
– Слушаюсь!
Его кабинет представлял собой круглый зал, стены которого защищены многослойной броней. Балниган побывал в нем лишь однажды. Вчерашним утром. Всего двадцать минут. С тех пор присесть не пришлось.
Он плюхнулся в кресло, тяжелые ладони опустились на столешницу с такой силой, что вздрогнула старинная лампа, оставшаяся от его предшественника, старого адмирала Тартуро. Хрустальные сферы, разрисованные розами, не только светились, но и, как утверждал прежний главнокомандующий, создавали излучение, которое успокаивает нервную систему.
Первым делом Балниган по шифрованному каналу соединился с вице-адмиралом Савлом, преданным ему человеком, который теперь исполнял обязанности командующего Пограничным флотом.
– Мой адмирал! – произнес Савл, как только узнал его на экране интеркома. – Я искал вас, но не мог найти.
– В чем дело?
– Я и мои люди в растерянности. Мы не понимаем, что происходит. Почему мы должны выполнять обратную перегруппировку через тридцать минут после начала маневра? Мы сожгли горы топлива, а в результате вернулись на те же позиции.
– Ничего не понимаю. О чем ты говоришь?
– О президентском приказе.
– О КАКОМ ПРИКАЗЕ? Савл на мгновение замер.
– Вы не в курсе?
– Стал бы я спрашивать, если бы знал, в чем дело!
– Да, конечно… Из президентского дворца поступил удостоверенный электронной подписью приказ: всем войскам занять предписанные позиции в Бутылочном Горлышке.
Балниган не вымолвил ни слова.
– Согласно Конституции, – продолжал Савл, – у президента имеются полномочия, чтобы отдать подобный приказ. Я не мог вас найти, и поэтому мы были вынуждены подчиниться и вернуть войска на позиции… Адмирал! Вы слышите меня? Адмирал!
Балниган не слышал. Его яростный взгляд гулял по стенам кабинета, пока не остановился на лампе, которая должна успокаивать нервную систему…
– Адмирал?
Лампа с грохотом разлетелась о стену. Ее сердце, электронный блок, который должен испускать лечебные лучи, свалился на пол, и Балниган несколько раз со всей силы опустил на нее каблук.
Тяжело дыша, но почувствовав себя легче, он вернулся к столу, над которым витал экран, показывающий побледневшего Савла, наблюдавшего всю сцену от начала и до конца. Словно ни в чем не бывало, словно пол за его спиной не был усыпан осколками и крошками микросхем, главнокомандующий с невозмутимым видом опустился в кресло.
– Вы меня знаете, Савл?
– Как никого, мой адмирал!
– Вы мне доверяете?
– Безгранично. Я весь в вашем распоряжении!
– Тогда слушайте. Первое. На командном пункте линкора отключить все устройства правительственной связи. Прекратить передачу в президентский дворец сигналов с видеокамер заорбитальных крепостей. Отключить всю связь с внешним миром на крейсерах и в гарнизонах. Вы должны слышать меня и только меня. Никого другого! Это понятно?
– Так точно.
