Оливер похвалил:
— Пирог был вкусным. — А затем добавил: — Спасибо.
Госпожа Купер так и не повернулась к нему. Теперь, когда стало очевидно, что она не уйдет, Оливер вышел из кухни и вернулся назад к камину в библиотеке, оставив женщину в одиночестве.
Глава 3
Позади дома Дианы Карпентер в Милтон-Гарденс располагался длинный узкий сад, который примыкал к мостовой. Между садом и мостовой возвышалась массивная стена с воротами. Раньше там был устроен большой двойной гараж, но, когда Диана вернулась из Греции в Лондон, она решила, что хорошо бы выгодно вложить деньги, превратив гараж в собственность, приносящую доход. Она переделала его в маленькую квартирку для сдачи внаем. Это строительство занимало ее и делало счастливой в течение года или даже чуть больше, а когда все работы были завершены — квартиру отделали и снабдили всем необходимым, Диана сдала ее за огромную арендную плату американскому дипломату, откомандированному в Лондон на пару лет. Он был идеальным квартиросъемщиком, а когда он уехал обратно в Вашингтон, она начала искать еще кого-нибудь, кому сдать квартиру, но ей все не везло.
Через некоторое время откуда-то возник Калеб Аш — старый знакомый Дианы, вместе со своей подругой Айрис, с двумя гитарами и сиамской кошкой — парочке негде было жить.
— Кто такой, — поинтересовался Шарон, — этот Калеб Аш?
— Это друг Джеральда Клибурна из Греции. Он один из тех людей, кто всегда стоит на грани чего-то важного типа написания романа или картины или начала какого-то грандиозного дела вроде строительства гостиницы, но по каким-то причинам никогда ничего так и не начинает делать. Видишь ли, Калеб — самый ленивый человек в мире.
— А госпожа Аш?
— Айрис. Они не женаты.
— Ты хочешь им сдать квартиру?
— Нет.
— Почему нет?
— Я думаю, что они будут плохо влиять на Джоди.
— Он их помнит?
— Конечно. Они постоянно бывали в нашем доме.
— И тебе они не нравятся?
— Я не говорила этого, Шарон. Нельзя не любить Калеба Аша, он — само обаяние. Но я не знаю, может быть, если они будут жить в глубине сада...
— Они могут оплачивать арендную плату?
— Он говорит, что могут.
— Они превратят квартиру в свинарник?
— Нет. Айрис очень хорошая хозяйка. Всегда моет полы до скрипа и готовит мясо в медных горшочках.
— Ты меня удивляешь. Сдай им квартиру; они — старые друзья, ты не должна терять старых друзей, и я не вижу, какой вред может быть нанесен Джоди...
Так Калеб, Айрис, кошка, гитары и кухонная посуда в виде горшков устроились в коттедже, и Диана была столь великодушна, что даже выделила парочке немного земли для сада. Калеб вымостил свой маленький дворик плиткой и вырастил камелию в горшке, таким образом умудрившись из ничего создать средиземноморскую атмосферу.
Джоди, естественно, он весьма нравился, но с самого начала мальчик был предупрежден Дианой, что может посещать Калеба и Айрис только по приглашению, иначе он им надоест. Кэйти была настроена резко против Калеба. Она узнала, прибегнув к помощи виноградного вина, что Калеб и Айрис не женаты и вряд ли поженятся.
— Ты ведь идешь в сад не для того, чтобы снова навестить господина Аша, правда?
— Он пригласил меня, Кэйти. Шуки, их кошка, родила котят.
— Много из них сиамских?
— Нет. Она имела дело с полосатым котом, который живет в доме номер восемь, и малыши — своего рода помесь. Калеб говорит, что они останутся полосатыми.
Кэйти возилась с чайником, пребывая в состоянии крайней нерешительности.
— Ну хорошо... право, не знаю...
— Я подумал, что мы могли бы одного взять себе.
— Но только не из этих противных пискунов! Да и вообще, госпожа Карпентер не хочет видеть никаких животных в этом доме. Ты же слышал, что она говорила: никаких животных. А котенок — животное, как ни крути.
Утром после званого обеда Каролин и Джоди Клибурн вышли в сад через заднюю дверь дома и спустились по плиточной дорожке к коттеджу. Они не пытались скрыться. Диана отсутствовала, а Кэйти возилась в кухне — готовила завтрак. Кроме того, они знали, что Калеб дома, — сначала они позвонили ему по телефону, чтобы спросить, можно ли им прийти, и он сказал, что ждет их.
Утро было холодным, ветреным, очень солнечным. Синее небо отражалось в лужах, образовавшихся на дорожках, солнце, не скупясь, одаривало своим теплом и светом все и вся — длинная зима закончилась. Из черных клумб показались первые, несмелые зеленые ростки, все остальное было пока еще мрачным, коричневым и совершенно неживым.
— В прошлом году, — заметила Каролин, — в это время уже цвели крокусы. Повсюду.
Небольшая часть сада Калеба была больше защищена от ветра и лучше освещалась солнцем, поэтому там в зеленых выкрашенных ящиках уже цвели нежные нарциссы, вокруг стволов миндальных деревьев в середине дворика-патио робко жались небольшие группки подснежников.
Зайти в квартиру можно было по внешней лестнице, которая вела к широкой деревянной террасе, похожей на балкон. Калеб услышал приближающиеся голоса, и, когда брат и сестра подошли к домику, он уже вышел на балкон, чтобы поприветствовать их. Опершись своими большими руками на деревянные перила, он чем-то здорово напоминал шкипера, приветствующего гостей на борту корабля.
Он так много лет в прожил в Греции, что чертами лица стал похож на грека, так становятся похожими друг на друга лица супругов, женатых много лет. Его глаза сидели так глубоко, что было почти невозможно определить их цвет, лицо было коричневым и плоским, нос сильно выступал, тугие завитки волос побелила седина. Калеб обладал удивительно глубоким и богатым голосом. Слыша его, Каролин всегда думала о крепком вине, свежем хлебе и запахе чеснока в салате.
— Джоди! Каролин! — Он обхватил их, по одному каждой рукой, и расцеловал с чудесной греческой непосредственностью. Никто никогда не целовал Джоди, только Каролин изредка. Диане казалось, что ему это не нравится. Но с Калебом все было иначе: его поцелуй означал почтительное приветствие, свидетельствующее о привязанности человека к человеку. — Какая приятная неожиданность! Заходите. Я поставлю кофейник.
Во времена, когда здесь жил американский дипломат, небольшая квартира была пропитана духом Новой Англии — дышала прохладой, аккуратностью и вся так и сверкала. Теперь, под влиянием Айрис, она приобрела красочный вид — стены покрыли какие-то необыкновенные яркие холсты, с потолка свешивалась люстра из цветного стекла, — повсюду ощущался налет греческой культуры. В комнате было очень тепло и пахло кофе.
— Где Айрис?
— Ушла в магазин. — Калеб подвинул девушке стул. — Садитесь. Я приготовлю кофе.
Каролин села. Джоди удалился с хозяином. Когда они возвратились, мальчик нес поднос с тремя кружками и сахарницей, а Калеб держал кофейник. Они устроились вокруг низкого столика перед камином.
— У вас неприятности? — осторожно спросил Калеб, он всегда побаивался Дианы.
