пятью узкими длинными лепестками, похожими на спицы зонтика. Палатка призраков… Колышки из такого же «воска» достаточно было упереть в землю в нужном месте, а закапывались они сами. В рабочем положении колышки зажили собственной жизнью, периодически негромко щелкая.
— Что это?..
— Зона безопасности. Сто ярдов вокруг палатки. Ночью не отходи далеко: пересекать охранный периметр нельзя.
— Не собираюсь.
В палатке было как раз достаточно места для двоих. Интересно, придется спать снаружи или она его пригласит?
Вместе они набрали мескитовых сучьев и развели костер. Ужин сварили из вяленого мяса и сушеных овощей — запасов Джилл. Пока котелок булькал на огне, Джилл отошла к роднику, где вода была чистой и свежей, несмотря на серные отложения. Раздевшись до пояса, она принялась мыться. Демерис глянул искоса и отвернулся; Джилл как будто ничего не заметила. Он подумал: что, это приглашение или ей действительно все равно?
Демерис тоже умылся, плеская холодной водой в лицо и на плечи.
— Готово, — сказала Джилл через несколько минут, попробовав еду из котелка.
Солнце ушло за горизонт очень быстро. Непроглядная темнота сгустилась через несколько минут. В ясном небе пустыни загорелись звезды, яркие и немигающие. Интересно, с какой из них явились призраки? Они даже не потрудились рассказать. Они мало что сообщили о себе за полтора века.
— Часто тебе приходится ходить по этому маршруту?
— Довольно часто, — ответила Джилл. — Работаю курьером для моего отца. Техас, Луизиана, иногда Оклахома… Мой отец Бен Горгон, — объяснила она, помолчав.
Похоже, Джилл рассчитывала, что Демерису известно это имя. — Кто?
— Бен Гортон — мэр Города призраков.
— Мэр Города призраков — человек?
— Да. Точнее, он мэр человеческой части города. У людей своя администрация, у призраков — своя.
— Мне оказана честь, стало быть. Дочка босса… Могла бы сказать сразу.
— Разве это так важно?
Глядя, как Джилл быстро и толково моет посуду и закапывает мусор, Демерис решил, что мальчишка в деревне морочил ему голову. Если она призрак, это давно стало бы заметно.
Закончив с уборкой, Джилл откинула полог, прикрывавший вход в палатку. Глядя на нее, Демерис заколебался, не зная, как себя вести.
— Не замирай. Или ты собрался спать снаружи? Демерис не заставил просить себя дважды.
В палатке было тепло, хотя ночную пустыню быстро охватил холод. На полу лежал единственный не слишком широкий спальный мешок — на двоих достаточно, если не боишься спать в тесноте. Зашуршала одежда, Джилл начала раздеваться. В темноте Демерис так и не понял, много ли она сняла. Скинув рубашку, он засомневался насчет брюк, но тут Джилл откинула полог, чтобы сказать несколько слов «верблюду». В свете звезд мелькнула плавная линия бедра и желобок между ягодицами. Демерис стащил брюки и влез в спальник; через секунду к нему присоединилась Джилл. Демерис застыл, избегая прикосновения; последовало несколько мгновений томительной неловкости. Протянув руку, Джилл тронула его за плечо, легонько, но уверенно.
Вот и хорошо. Никто, в конце концов, не давал обета воздержания. Коснувшись ее ключицы, Демерис потянулся дальше. Грудь оказалась маленькой и прохладной, сосок ожил и отвердел под пальцами. Что-то промурлыкав, Джилл повернулась на бок. Он не сразу нашел в темноте губами рот девушки; смеясь, Джилл сама дотронулась языком до губ Демериса.
Не целуется ли он сейчас с призраком? От этой неуместной мысли подступила тошнота, энтузиазм едва не угас. Джилл пришлось пощекотать его кончиками грудей и что-то промурлыкать, прежде чем Демерис отбросил сомнения.
Зато потом все пошло как по маслу. Гладкие стройные бедра он отыскал легко, что до остального — не обошлось без обычной для первого раза неуклюжести, но ничего особенного… Жаркое дыхание и негромкие стоны не оставляли сомнений: все получилось, как надо.
Некоторое время Демерис лежал, слушая, как попискивают колышки защитного периметра. Вдали подавали голос ночные твари, рядом шумно дышал гигантский верблюд. Джилл крепко спала, свернувшись клубком.
— У тебя была когда-нибудь семья, Ник?
Вопрос прозвучал совершенно неожиданно, после получаса езды в молчании.
До этой секунды Джилл была где-то далеко, за миллион миль отсюда. Попытку близости на рассвете она равнодушно отклонила. Лагерь свертывали быстро, по-солдатски.
— Нет. А у тебя?
— Нет, даже не думала об этом. Но я считала, что на Свободных землях все люди женятся. Обзаводятся большими семьями, не теряя времени. Славные, обыкновенные люди.
Вдоль дороги тянулись длинные, по сотне и более футов, тяжи блестящей и прозрачной слизи, нанизанные на острые черные колья, только не вбитые, а растущие из земли, как деревья.
— Я и без того поднял большую семью. Братья и сестры… Отец погиб на охоте, когда мне было десять. Возможно, встретился с каким-нибудь зверем, вышедшим за границу зоны, никто не знает точно. Мать умерла от «голубой лихорадки», когда мне исполнилось пятнадцать; на руках остались пять братьев и сестер. У меня на руках. На поиски невесты времени так и не нашлось.
— Голубая лихорадка?
— Ты не слышала? Заразная болезнь: человек умирает за три дня, без надежды на выздоровление. Возможно, это призраки нас наградили.
— На этой стороне ее нет. Даже не знала…
— Если болезнь привезли призраки, они и лечить ее умеют. А нам не повезло. Так или иначе, скучать с моей малышней не пришлось. Было о ком заботиться… Теперь они взрослые, конечно.
— Ты и сейчас заботишься. За братом пришел.
— Кто-то должен.
— А если он не хочет, чтобы его нашли?
Демерис вздрогнул. Может, в глубине души он именно этого и боялся. С Томом было сложно, но Демерис никогда не считал, что это большая проблема.
— Думаешь, у него могут быть причины остаться здесь навсегда?
— Я такого не говорила. Может, ему просто захотелось исчезнуть на время. Многие мальчишки приходят сюда и вот так задерживаются.
— Не помню такого случая. Даже не слышал. С чего бы житель Свободных земель захотел перебраться в зону?
— Ради острых ощущений. Играть в игры призраков, охотиться на их дичь, приобщиться к их жизни. Почему бы нет? Самые странные союзы возникают сплошь и рядом…
— В самом деле? — спросил Демерис, глядя в затылок Джилл с сомнением. Он чуть не забыл о том, какая она странная.
— Я не понимаю, каково это, жить в браке. — Джилл говорила отстраненно, будто думая вслух. — Просыпаться рядом с одним и тем же человеком, день за днем. Жить одной жизнью, многие годы. Звучит красиво, но я не могу представить такое.
— В Городе призраков вы не женитесь?
— По-вашему — нет.
— Так что мешает попробовать? В конце концов, всегда есть обратный путь. Никто из тех, кого я знаю, не видит в браке ничего необычного. Господи! Призраки в тысячу раз страннее. Но, похоже, не для тебя.
— Призраки не женятся. Они даже обходятся без прямого контакта, как рыбы, насколько мне известно.
