– Будь ты проклят, колдун… – тихо произнес герцог. – А вы все, – он обвел веселящуюся компанию презрительным взглядом, – обыкновенные трусы! Прячетесь за спиной этого ублюдка, который пришел в наше королевство неизвестно откуда и делает с помощью своей черной магии что хочет! Да можете ли вы сделать хоть что-нибудь без его помощи?! Сильно сомневаюсь!.. Дайте мне в руки меч, и посмотрим, сможете ли вы справиться впятером с одним человеком без всякой магии!
Родерик побагровел. Фили схватился за оружие.
– Кажется, он принимает нас за дураков. – Янган хрипло рассмеялся. – Думает, что мы клюнем на эту чушь…
– Я щас заткну ему глотку, – процедил Фили.
– Не обращайте на него внимания! – сказал Янган. – Фили, положи топор на место. Поймите, это товар. Говорящий товар, который мы везем в Лаутаган. Представьте себе, что мы везем говорящего попугая. Какая разница, о чем он болтает? Главное, чтобы он оставался в клетке… Фили, ПОЛОЖИ ТОПОР!.. Ну, вот подумай сам, чем может закончиться ваш поединок? Допустим, этот чертов герцог тебя победит. И что? Мы потеряем друга. А если ты победишь? Что тогда? Скорее всего, ты его убьешь. И мы потеряем деньги.
Волшебные слова «потеряем деньги» возымели немедленное действие. Гномы отложили оружие.
– А я считаю, что его надо просто прирезать, – сказала Талеминка. – Без всяких поединков, как последнюю свинью. Да и вообще, о чем вы говорите? При чем тут честь? Когда сотня головорезов подожгла дом, где мы спали, и приготовилась расстрелять нас из луков, это было честно? Мелимон погиб… – Она вдруг вскочила и пинком ноги выбила из рук герцога котелок: -…из-за тебя, гнида! И Сеорид, и Эттиль… и остальные… Давайте прирежем его и привезем во дворец его голову! За голову нам обещали семьсот. Вам так нужны лишние три сотни?!
В ее руках, словно из воздуха, вдруг возник длинный кинжал.
– Талеминка, успокойся и сядь на место, – попросил Дэвид.
– Женщина, не маячь перед глазами, – сказал Янган, расслабленно откидываясь назад. – Сказано тебе – сядь!
В эту же секунду кинжал воткнулся в кору дерева рядом с его головой, срезав прядь волос. Янган подпрыгнул на месте.
– Бешеная шлюха!..
– Сколько раз нужно повторять: то, что я сплю с тобой, еще не означает, что ты можешь распоряжаться мною по своему желанию, – ответила Талеминка, выдирая из ствола дерева свое оружие.
– Дуреха, – пробурчал Родерик, – когда-нибудь ты можешь и промахнуться!…
– Когда-нибудь я обязательно промахнусь, если этот майрагин будет и дальше вести себя со мной, как будто…
Она не договорила – захрипела, когда Янган вдруг вскочил на ноги и, схватив за горло, приподнял ее над землей. Она попыталась ударить наемника кинжалом по руке, но он успел перехватить ее кисть. Алабирк, Фили и Родерик бросились разнимать «влюбленную парочку». Янган почти сразу отпустил Талеминку – отбросил прочь, как ядовитую змею.
– Никогда не смей называть меня майрагином! Поняла?! Никогда!!!
– А ты не называй меня шлюхой!!!
– Да ты и есть шлюха!!! И всегда ею была!!!
– А ты…
Дэвид перестал прислушиваться к ссоре и монотонному голосу Родерика, пытавшемуся примирить «влюбленных». Он взглянул на герцога и увидел на его лице усмешку широкую и откровенно презрительную.
– …Ну что, вы обдумали мое предложение? – поинтересовался герцог, когда ему развязали рот и руки следующим вечером. Меню было все то же: каша с кусочками мяса.
– Извиняйте, господин герцог, – ответил Родерик. – Не выйдет у вас, нас перекупить-то.
– А что ж так?
– Мы честные гномы… и люди. На том и стоим.
– Две тысячи.
– Нет, – покачал головой Родерик. По лицам остальных было видно, что они придерживаются такого же мнения.
– Извиняйте, конечно, но нету у нас к вам никакого доверия. Ни малейшего. – Родерик покачал головой. – Кроме того, договор – это… – Гном развел руками: -…это договор. Все мы золото любим, но слова своего нарушать не станем. Слыхали, можбыть, такую поговорку: слово гнома – крепче камня?
Рот герцога искривился в усмешке:
– Как будто бы не было случаев, когда гномы свое слово нарушали…
– Ну, можбыть, и были такие случаи, – нахмурился Родерик. – Только вот ни в одном разе, ни к чему хорошему ето не приводило. Да и что с того, что нарушали? Не знаю про то ничего, и знать не хочу. Главное – я свое слово держу, и сподвижники мои – также.
– Считайте, господин герцог, что мы наивернейшие подданные нашего наилюбимейшего короля, – усмехнулся Янган.
– Если это правда, то вы просто подонки без чести и совести, – пожал плечами Ратхар.
– Почему же? – приподнял бровь Дэвид. – С каких пор людей, верных законному правителю, называют «подонками»?
– А с тобой, колдун, нам вообще не о чем разговаривать.
– Конечно. Потому что ответить нечего.
– Хорошо. – На лице герцога заиграли желваки. – Я отвечу.
– Ждем-с.
– Ты-то кому хранишь верность?! А?.. Откуда ты пришел? Что тебе надо в нашей стране?!!
– Не твое дело.
– Не знаю, чем он вас околдовал. – Ратхар оглядел остальных. – Но вы-то – здешние. Слышал я кое-что о вашем отряде. «Последний союз», так ведь? Мне говорили: храбрые ребята, слов на ветер не бросают, дело свое знают, воевать любят и умеют. Вы-то уж не с облака свалились, должны знать, что в нашем королевстве происходит! Только последний подонок или дурак может рассказывать про свою верность Обжоре! У вас что, глаз нет?! Зачем вы ему служите? Только ради золота! В это я могу поверить. Да и кто на тысячу золотых не польстится?! – Герцог развел руками – мол, я вас понимаю, и сам бы польстился. – Ну, так переходите ко мне! Столько же заплачу…
– Ты ж вроде только что вдвое больше предлагал?! – осведомился Фили.
Ратхар кивнул.
– Заплачу вдвое.
– Не, – лениво ответствовал Родерик. – Не пойдет.
– Почему?
– Да потому что обманешь ты нас, мил человек! Сердцем чую – обманешь.
– Я слово дам, – сказал Ратхар. – Сразу такую сумму не соберу, но выплачу все, до последнего медяка… Клянусь.
– Клянись не клянись, а веры у нас к тебе все равно никакой нет.
– Я свое слово держу! – отчеканил пленник. – Ни один человек в Гоимгозаре не скажет, что я когда- нибудь клятву нарушил. Знают это и в Приграничье, и даже майрагины…
– Насчет нечисти этой злобнейшей нам ничего неизвестно. Можбыть, перед майрагинами обещания свои ты и держишь, – возразил Родерик. – Токмо вот как с присягой, когда ты королю Стевольту в верности клялся, как быть?
Ратхар отвел взгляд.
– Это… другое. Но я не мог и не могу иначе. На карту поставлено нечто большее, чем моя честь…
– Ага! – хохотнул Родерик. – Верно сказываешь! Вот когда мы с тобой в замок вернемся, тоже, небось, решишь, что две тыщи – это побольше будет, чем какое-то там слово!..
– Да как ты смеешь, коротышка!.. – вспылил герцог. – Кто ты такой, чтобы сомневаться в моей чести?! Вонючий наемник, вошь подземная!..
