даже не сразу поняла, когда мы вышли к лагерю из землянок и шалашей, настолько хорошо они сливались с кустами и деревьями.
- В общем-то, у нас есть где остановится и в ближайшей деревне, но после того шума, что мы подняли в городе, лучше некоторое время пересидеть здесь, пока не уляжется, - объяснил Эрвин.
Я не стала возражать. Его люди занялись лошадьми и ужином, а сам он отвел меня на поляну неподалеку от лагеря, усадил на поваленное бревно, и мы наконец-то смогли вдоволь наговориться. В первую очередь я спросила кто его люди и зачем им этот лагерь в лесу.
- Понимаешь, Лильда, после того, как с моим отцом обошлись столь несправедливо, после его смерти в позоре и нищете, само все как-то так и получилось… не устраиваться же после такого к князю на службу, чтобы пресмыкаться всю свою жизнь за хлеб насущный. И уезжать отсюда я не хочу, это моя родная земля, на ней жил мой отец и многие поколения предков до него. Я здесь вырос, а в другом месте навсегда останусь чужим. Да и к Эрику у меня теперь появился свой особый счет, впрочем, как и у всех этих людей. Это сбежавшие крепостные холопы, не выдержавшие издевательств и притеснений, чинимых людьми князя. Простым людям и раньше не сладко жилось, а сейчас творятся совсем уж скверные дела. Мы собрали отряд и ведем свою войну. Пока это редкие осторожные вылазки, но мы потихоньку копим силы для большого дела. У нас много сочувствующих в деревнях и в городе, и становится больше с каждым днем. Кроме того, мы ищем контакты с другими бунтовщиками. Помнишь Дагейда? Он был другом нашим отцам. В этих краях действует и его отряд. Мы стараемся поддерживать связь и координировать действия. Официальная власть считает нас бандитами и время от времени устраивает облавы, пока, к счастью, безуспешные. – Он посмотрел на меня, улыбаясь с чуть лукавым прищуром. – Признайся, не ожидала, что друг твоего детства окажется разбойничьим атаманом?
- Эрвин, я действительно не ожидала, что настолько сказочно повезет, – я расхохоталась, - ты как раз тот человек, который мне нужен!
- Расскажи, наконец, как тебе удалось вырваться от Эрика? И где тебя носило столько времени? Неужели не было никакой возможности связаться со мной?
- Нет, Эрвин, там, где я провела последние годы, возможности наладить с тобой переписку отсутствовали в принципе. Погоди, сейчас я все тебе расскажу.
И я рассказала ему всю историю своих приключений, ничего не скрывая, начиная с бегства, после казни отца, погони, оттеснившей меня в Брошенные Земли, и неожиданного спасения. Он серьезно и хмуро слушал про расправу над Воганом и травлю собаками, но когда в моем рассказе настала очередь эффектного появления живых мертвецов, Эрвин явно напрягся, и выражение его лица стало, мягко говоря, удивленным. Собственно, а на что еще я могла рассчитывать? Он сдержался и не перебил меня, но стал пытливо вглядываться в мое лицо, видимо, ожидая, что я вот-вот расхохочусь, подшутив над ним, а, может, искал там признаки безумия. Я поняла, что он просто не в силах поверить мне, но постаралась не сбиться и рассказывала дальше про крепость нежити, мир зла, Портал и его оборону от пришельцев и людей. Рассказала о предложении, которое сделал мне вождь живых мертвецов, о моей жизни в резиденции нежити и, наконец, о том, что настало время помочь друзьям, а заодно расквитаться с Эриком. Свою повесть я завершила дорожными приключениями и поисками самого Эрвина, окончившимися потасовкой в забегаловке, из которой он же меня и выручил. Когда я закончила говорить, он не сразу нашел что сказать мне и некоторое время просто молчал, осмысливая услышанное.
- Знаешь, я успел уже многое повидать, и допускаю, что в этом мире иногда могут происходить достаточно странные и труднообъяснимые вещи. Но твоя история все-таки самое невероятное и безумное из всего, что мне доводилось когда-либо слышать, ты уж прости меня за откровенность!
- Не извиняйся, я вполне тебя понимаю. Я бы тоже не поверила в существование живых мертвецов, если бы не видела их собственными глазами. И даже когда уже прекрасно знала, что они существуют и вполне реальны, все равно не могла тут же сходу принять на веру иные миры, порталы и магические артефакты. Поэтому прекрасно осознаю, как тебе сейчас невероятно трудно поверить мне. Но я не разыгрываю тебя и не сошла с ума, хотя, если задуматься, может от всего того, что было, чуть-чуть умом и тронулась, тут уж мне самой тяжело судить объективно.
- Нет, ты, конечно, изменилась, но все-таки не кажешься мне сумасшедшей. Но если ты в своем уме и просто лжешь, то зачем городить такие несуразные, фантастические обстоятельства? Понимаешь, я никак не пойму в чем может быть смысл настолько дикой и неправдоподобной лжи, а время для глупых розыгрышей действительно неподходящее. Если рассуждать логически, то все, что ты рассказала сейчас - правда, но это просто не может ею быть!
- Ну, сам думай, правда или нет, я рассказала тебе все, как было, теперь уже дело за тобой. Мне действительно совершенно незачем было бы сочинять подобную дичь, не то сейчас время и место, но и доказать здесь и сейчас я ничего не смогу. Мы с тобой, конечно, могли бы съездить в Брошенные Земли, где я бы познакомила тебя со своими друзьями, и все сомнения отпали бы сами собой, но путь этот неблизкий и займет несколько дней в оба конца. Есть ли у тебя возможность оставить свой отряд на эти несколько дней, тут уж тебе самому судить. Да и вообще, чтобы решиться на это путешествие, ты должен хотя бы немного мне доверять.
- А если не тебе, то кому тогда вообще можно доверять? У нас столько общего: мы оба потеряли отцов из-за Эрика, а теперь скрываемся и мечтаем отомстить. К тому же, я знаю и люблю тебя с детства. Только не смейся, я так мечтал, что женюсь на тебе, когда вырасту. Незадолго до смерти твоего деда, князя Хельрика, я упрашивал отца, чтобы он добился у Вогана твоей руки для меня. Я, конечно, прекрасно понимал, что шансы были ничтожны, маловероятно, что внучку князя отдали бы в жены простому дворянину, но кто же мог помешать мне, надеяться и мечтать? – он ласково посмотрел на меня, улыбаясь с легкой светлой грустью.
Мое сердце как будто кто-то безжалостно сжал, оторвал и бросил с размаху об землю. Я была совершенно потрясена его неожиданным признанием и тупо молчала, не в силах найти слова для ответа. Этот сильный, красивый мужчина, которого я знаю с детства, и который с детства очень близок и дорог мне, только что признался в любви, а я не испытываю ничего, кроме боли и сожаления, и еще, пожалуй, стыда за эти неподобающие моменту чувства. Как ни тяжело, но надо положить этому конец, пока не стало еще хуже, хотя куда уж тут хуже… Я чувствовала себя последней сволочью, когда, с трудом разлепив пересохшие губы, глухо выдавила из себя:
- Эрвин, ты мне очень нравишься и бесконечно дорог, но я люблю другого.
Он словно окаменел. Помолчал несколько бесконечных мгновений, глядя застывшим взглядом в пространство.
- Почему-то никогда не думал, что все может выйти именно так. И кто же этот счастливец?
- Извини, но я не хочу об этом говорить.
- Да ладно, что уж тут, раз начали, все-таки я твой старый друг, могла бы и поделиться… Он хоть любит тебя?
- Кажется да.
- Что значит, кажется? Вы что, об этом даже не говорили?
- По большому счету нет, не говорили.
- Странные какие-то отношения!
- Да, по своему очень странные, но тем не менее…
- И ты рассчитываешь, что он вдруг чудесным образом догадается обо всем сам и сделает тебе предложение, или вы и так уже живете вместе?
- Что?! Нет, конечно! И ни на что я не рассчитываю, не будет ничего и никогда!
- Вот даже как? Так какого же черта ты мне здесь морочишь голову?
- Ты просто не знаешь, о чем говоришь, и вообще, кто дал тебе право лезть в мою душу?!
- Ну, свою-то я тебе открыл! Как бы там ни было, я не отступлю без боя, у тебя еще будет время передумать.
- Пять минут или до завтрашнего утра?
- Не ерничай, тебе не идет! А времени у нас действительно мало. То, чем мы сейчас занимаемся, мало способствует долголетию, так что решай быстрее!
Он поднялся и ушел к своим людям, издалека я слышала, как он отдает распоряжения об организации лагеря. Я съежилась на бревне как побитая собака и уставилась в подступающую темноту.
