— О чем это вы? — В тоне Анны поубавилось уверенности.
Блейз рассмеялась, заметив замешательство девушки, и, щедро отмерив время, чтобы она успела вообразить себе самое худшее, заявила:
— За мной послал король, и, будучи верной подданной его величества, я прибыла сюда — и нашла свои прежние покои в полном порядке, готовыми к приему хозяйки, — смыв мыло с рук и плеч, она начала намыливать ноги, напевая народную песенку.
Анна Болейн в ярости выкрикнула:
— Вы не получите его!
— Дорогая моя, — усмехнулась Блейз, — вы что, намерены вертеть королем? Он делает все, что пожелает, что бы там ни хотелось вам или мне. Вам давно пора понять это.
— Я не отдам его вам! — Анна Болейн в бешенстве вытаращила глаза. Гнев явно не украшал ее.
Поразмыслив, Блейз решила развлечься. Медленно поднявшись в ванне, она переступила через край. Маслянистая вода стекала по ее телу, поблескивая в золотистом отсвете камина. Ее груди после родов пополнели, живот был соблазнительно округлым, как и ноги, и руки. Запрокинув голову и подняв руки, она вынула шпильки из узла волос, и вся медовая масса обрушилась ей на плечи. На одном из сосков переливалась и дрожала капля воды. Небрежно смахнув ее, Блейз взглянула на девушку.
— Вы способны подарить королю то же, что и я? — осведомилась она, радуясь воздействию, которое произвела ее выходка, а затем расхохоталась в лицо сопернице.
Мистрис Анна уставилась на нее с открытым ртом, пытаясь заговорить, но не находя слов.
— А теперь убирайтесь из моих покоев, мистрис Анна Болейн, — повелительно произнесла Блейз, — Вас сюда никто не звал, а я жду гостя.
К ее удивлению, девушка круто повернулась и, всхлипывая, выбежала из комнаты.
— Никогда еще не видывала, чтобы вы вели себя так, миледи, но иного обращения эта потаскушка и не заслуживает. Пусть считает, что король вновь решил сделать вас любовницей! Поделом ей! — Геарта прикрыла рот ладонью, сдерживая смех. — Слишком уж много хочет, — добавила она, растирая Блейз. — Но вы нажили себе опасного врага, миледи.
— Я не задержусь здесь, так что об этом незачем беспокоиться, — возразила Блейз. — Дело в том, Геарта, что король вызвал меня, чтобы я попыталась уговорить королеву расторгнуть брак. Король считает, что он должен жениться на этой девчонке.
Геарта покачала головой.
— Я простая женщина, миледи, должно быть, сколько бы я ни служила господам, я так и не научусь понимать их.
Блейз рассмеялась.
— И я не уверена, что сумею понять их, Геарта, — подтвердила она, — но, как верноподданной короля, мне остается лишь исполнить его повеление.
Глава 16
Прошло несколько дней, прежде чем Блейз сумела добиться аудиенции у королевы. Ее возвращение в Гринвич без мужа смутило всех придворных сплетников — особенно потому, что она вновь поселилась в прежних покоях. Приезд Блейз дал пищу многочисленным сплетням, к тому же кое-кто заметил, как мистрис Болейн пробиралась к ней в комнату. Но Блейз не пожелала ни опровергнуть эти слухи, ни подтвердить их. Генрих был рад видеть рядом прелестную графиню Лэнгфорд — он открыто шутил с ней, сидел с ней рядом на музыкальных вечерах.
Никто не понимал, что происходит, хотя догадок роилось множество. Неужели леди Уиндхем заняла свое прежнее место? Неужели мистрис Болейн больше не удостаивается благосклонности короля?
Наконец секретарь королевы назначил время аудиенции для Блейз — на следующее утро, сразу же после службы.
— Вот и хорошо! — воскликнула Блейз, обращаясь к Геарте. — А потом мы сразу уедем, не теряя ни часа. В такую погоду нам понадобится всего два дня — дороги наверняка подсохли. Мы будем дома быстрее, чем рассчитывали.
Сомневаюсь, что мне понадобится много времени, чтобы доложить о встрече королю.
Блейз придирчиво выбирала платье для аудиенции. Несмотря на то что она не принадлежала к знатному роду, она хотела показать Екатерине: ее прибытие по поручению короля — не оскорбление, а скорее почесть. Она выбрала золотисто-коричневое бархатное платье с вышивкой золотой нитью и жемчугом, в разрезах рукавов которого виднелась золотистая ткань кофточки. Рукава тоже густо покрывала вышивка, а из-под манжет выступало пышное кремовое кружево, закрывающее запястья. Простота нижней юбки из кремового атласа удачно контрастировала с богатой тканью верхней юбки.
Квадратный вырез платья, как того требовала мода, был большим и низким. Блейз выбрала золотое ожерелье, охватывающее основание шеи, с которого спускался овальный, усыпанный драгоценными камнями медальон. Вторым ее украшением стала длинная нить жемчуга, свешивающаяся ниже груди. В ушах поблескивали крупные жемчужины, вдобавок к обручальному Блейз надела еще несколько колец.
Разделив волосы прямым пробором, она собрала их сзади во французский узел, лежащий низко на шее, и упрятала его в золотую сетку с жемчугом. На пояс платья она подвесила маленькое круглое зеркальце в золотой оправе, инкрустированной жемчугом.
Оглядев себя в огромное зеркало, Блейз осталась довольна.
Это платье она ни разу не надевала, будучи любовницей короля. Хвала Богу, мода пока не изменилась.
— У тебя все уложено, Геарта? — спросила она горничную уже в десятый раз за утро. — Экипаж готов? А свита?
— Да, миледи, все готово. Мы отправимся в дорогу сразу же, как только вы закончите дела. Мне тоже не терпится вернуться домой — так же, как и вам.
Домой. В Риверс-Эдж. Господи, как же она хотела оказаться дома! Поскорее сказать Энтони, что она любит его!
Любит всем сердцем и больше не желает расставаться с ним!
Как она могла быть такой слепой?! Откуда у него взялось это безграничное терпение?! Даже после рождения Филиппа она так и не сумела сказать ему слова, которые он мечтал услышать. Должно быть, ее черствость больно ранила Энтони. Он заслуживает луч шей жены! Он — самый лучший мужчина на свете, и теперь она потратит всю жизнь, чтобы доказать ему это. Все, что для этого надо, — поговорить с королевой и королем, а затем она будет свободна. Она уедет домой — в Риверс-Эдж, к своему мужу!
Незадолго до назначенного часа к ней прибыл паж и провел в покои королевы. В зале, в котором пришлось ждать Блейз, окна выходили на зеленую лужайку, спускающуюся к реке. В зале никого не было, и Блейз чувствовала себя чрезвычайно неловко. Затем к ней вышла одна из фрейлин королевы, леди Эссекс. Несмотря на приятную приветственную улыбку фрейлины, Блейз не заметила в ней сердечности.
— Идемте со мной, леди Уиндхем, — пригласила леди Эссекс.
Блейз последовала в гостиную королевы, где собрались другие фрейлины и служанки. Некоторые из них шили, другие прилежно работали над гобеленом, изображающим увенчание Благословенной Девы. Одна из женщин читала вслух молитвенник, молоденькая девушка еле слышно играла на вирджинале. Несколько фрейлин просто болтали, новее они с любопытством подняли глаза, когда в комнате появилась Блейз.
Здесь было немало незнакомых ей женщин. Большинство она видела прежде только издалека, однако все они знали о ее былой связи с королем. Кое-кто вежливо кивнул ей, понимая, что Блейз не намерена враждовать с королевой. Другие гневно уставились на вошедшую, ибо питали к королеве высочайшую преданность и относились к Блейз с подозрением. Девушки помоложе разглядывали ее с жадным любопытством, ибо любовница короля считалась среди слуг королевы дурной женщиной. Многим из девушек еще никогда не доводилось видеть распутницу. Втайне они были разочарованы — на вид в Блейз не было ничего вызывающего.
— Королева примет вас в своих внутренних покоях, леди Уиндхем, — заявила леди Эссекс и открыла дверь, пропуская Блейз. Блейз сделала глубокий вдох и вошла в маленькую комнату. В этом квадратном помещении стены были обшиты панелями, небольшое закругленное сверху окно выходило на реку, в камине пылал огонь — в Гринвиче королева всегда мерзла.
Екатерина сидела у камина в дубовом кресле с высокой спинкой и покрытыми резьбой подлокотниками,
