против. — И быстро добавил: — Сейчас четыре утра, и уже нет смысла спешить домой.
— Не беспокойтесь, — заверил его Кон. — Здесь все в порядке. Я же сказал: дети спят. Нам с Биной тоже пора отправляться в постель. Счастливо. Утром увидимся.
— До утра! — сказал Шэд. — Если захотите связаться с нами, звоните в мотель. Номер в телефонном справочнике.
Стоя в дверях кухни, Сабина прислушивалась к разговору.
— Ну как там Чолли и малыши? Почему Шэд собирается вернуться только утром? Что-нибудь не так? — встревоженно спросила она.
— Да нет, с Чолли все в порядке. Она разродилась двойней. А что касается Шэда, то… — И он в двух словах обрисовал ситуацию. — Я подумал, что ты не будешь против, если они останутся до утра в городе. Конечно, дети будут под нашим присмотром, но они легли так поздно, что встанут не раньше десяти часов, а к тому времени приедут и их родители.
Не против? Как раз наоборот, подумала Сабина. И не из-за детей. Она чуть не потеряла контроль над собой. Хотя оба знали, что Шэд и другие в любую минуту могли вернуться домой. А сейчас, когда дети спят, они остаются один на один до утра. Боже, что же мне делать?
Да ничего, решила Сабина. Если Кон почувствует, что она нервничает, будет еще хуже. Он замучит ее издевками и воспользуется первой же возможностью, чтобы снова обнять. А если он опять до нее дотронется, то у нее уже не хватит сил оттолкнуть его. Особенно сейчас, когда ее воспламененное тело все еще жаждет его.
— Конечно, — вслух произнесла она. — Я бы сказала Шэду то же самое. У них был напряженный день, и нет никакой необходимости мчаться ночью домой. Иди закрой входную дверь, а я посмотрю, как там дети.
— Без проблем, — ответил Кон. — Я мигом.
Сабина намеревалась к тому времени, как он вернется, уже быть в безопасности в своей комнате, но ничего не сказала ему об этом.
Быстро поднявшись по лестнице, она сначала заглянула в первую комнату, где спали сыновья Тейта и Мэри — Дик и Крис. Сабина думала, что только посмотрит на них и тут же выйдет, но у Криса выбилось одеяло, и она вынуждена была поправить его. Это заняло не больше двадцати секунд. Но и в других комнатах что-то задерживало ее. Энни, например, вообще сбросила с себя одеяло, а сама почти сползла с матраца. Одно неосторожное движение — и малышка оказалась бы на полу.
— Что ты делаешь?
Занятая тем, чтобы уложить трехлетнюю крошку в постель как следует и при этом не разбудить ее, Сабина не слышала, как Кон вошел в комнату. Вздрогнув от неожиданности, она чуть не выронила Энни из рук.
— Я боялась, что она скатится вниз, — наконец, придя в себя, прошептала она.
— Давай я тебе помогу.
И вот он уже рядом с ней. Они положили малышку подальше от края, укрыли одеялом и тихо выскользнули из комнаты.
— Теперь можно не беспокоиться за детей, — сказала Сабина, как можно более твердо и спокойно. — Пора и нам отправляться спать.
— Хорошая идея, — согласился Кон и потянулся к ней. — Так на чем мы остановились?
Она хотела увернуться, но не успела.
— Ах да. Если не ошибаюсь, мы остановились на этом. — Обхватив ее за талию, он улыбнулся, глядя ей в глаза. — А теперь остается только принять горизонтальное положение.
Когда Кон вот так смотрел на нее, она теряла всякий контроль над собой. Чувствуя, как слабеют колени, Сабина пробормотала:
— Я не собираюсь ложиться с тобой в постель только потому, что мы оказались в доме вдвоем.
— Да нет же, — прошептал он нежно, склонив голову и прикусив губами мочку ее уха. — Мы окажемся вместе в постели, потому что оба хотим этого.
— Нет!
— Да! — сказал Кон, лаская языком ее шею. — Признайся, дорогая. Это же правда. Мы оба ждали этого момента с тех пор, как встретились здесь.
Сабина собиралась все отрицать, хотела сказать, что единственное, чего она ждет, — это чтобы он осознал: какие бы чувства ни испытывали они друг к другу десять лет назад, все — в прошлом, и прошлого не вернуть. Но слова не шли с языка. Ибо Кон был прав. С того самого мгновения, как они встретились в первый раз, Сабина знала: Кон — единственный, кто ей нужен. И ничто не могло этого изменить. Она стремилась к нему и душой, и телом. Несмотря на то, что произошло тогда. Несмотря на то, что для него это, возможно, только еще одна очередная интрижка. Несмотря на то, что он снова заставит ее страдать. Но когда Кон прижал ее к себе и страстно поцеловал, все перестало иметь значение.
— Я тоже когда-то с нетерпением ждала появления Санта-Клауса, — сказала она хрипловатым от волнения голосом, немного отстранившись от него, хотя все ее существо противилось этому. — Но всегда просыпалась утром разочарованной.
Кон тихо рассмеялся, и тепло его дыхания приятно защекотало ей шею.
— Не могу обещать тебе Санта-Клауса, но уверен, что на этот раз разочарование тебе утром не грозит. Так куда ты идешь?
— В свою комнату!
Выскользнув из его рук прежде, чем он смог остановить ее, Сабина думала, что спаслась. Но перед самой дверью Кон опередил ее, и она буквально рухнула к нему на руки. Улыбаясь, он произнес:
— Дорогая, тебе не следовало бы так бросаться на меня. Я все равно никуда не денусь.
— Пусти меня, Кон. Я не пойду с тобой.
Даже ей самой показалось, что протест ее был не слишком решительным. Но неожиданно Кон вместо того, чтобы прижать ее снова к себе, просто сказал:
— Хорошо. Как тогда насчет поцелуя? Ну, дорогая! Всего один поцелуй!
Однако Сабина, отступив от него на шаг, умоляюще произнесла:
— Дай мне пройти!
— Послушай, я прошу только один поцелуй. А правила устанавливаешь ты.
Что-то в голосе Кона заставило ее задуматься. Внимательно посмотрев на него, она сдалась:
— Ладно. Ты получишь один поцелуй. Я начинаю и кончаю, когда захочу. Никаких возражений с твоей стороны не принимается.
Он кивнул.
— Хорошо, я согласен.
Сабина намеревалась ограничиться коротким поцелуем и тут же ретироваться в свою комнату. Но стоило ей прикоснуться к его губам, как рассудок заволокло туманом. Руки Кона соединились за ее спиной, сердце забилось в бешеном ритме, а дыхание участилось. Постанывая от наслаждения, он резко развернул ее и прижал к двери, окончательно лишив способности рассуждать здраво.
Где-то в подсознании мелькнула мысль, что следует немедленно прекратить это безумие. Но было уже поздно. Вместо того чтобы отстраниться и бежать, Сабина прильнула к нему. А потом ее охватило сумасшедшее желание целовать и целовать его лоб, брови, обнаженную грудь в вырезе футболки, скулы, покрытый щетиной подбородок. Ей было приятно ощущение его мускулистого тела, его возбужденного естества. Ненасытная жажда его плоти заставила Сабину приподняться на цыпочки и вновь припасть к его губам.
Этот поцелуй рассказал ему многое: и как она тосковала без него, и как была одинока, и как плакала по ночам, не понимая, чего же ей не хватает.
Боже мой! Как же он хотел ее! И каких невероятных усилий стоило ему отпускать ее каждый раз, когда он вот так сжимал ее в своих объятиях. Но он должен сдержать данное слово: только один поцелуй. Прежде чем идти дальше по сладостной тропе наслаждения, ему следует точно знать, что Сабина тоже этого хочет. В конце концов, они уже не дети, которые, поддавшись страсти, заходят слишком далеко, а потом говорят в свое оправдание: мол, не знали, что делают. Если они сейчас бросятся в омут любви, то это будет их общее решение.
