— Именно.
Зак протянул руку за банкнотой, но Хейли не спешила ту отдавать.
— Имя — это хорошо, но я спросила, не как его зовут, а кто он.
— Хм… — Прищурившись, Зак окинул Хейли взглядом. — А ты не промах… Не у меня ли научилась?
Хейли сделала вид, будто собирается вернуть купюру в кошелек. Ясное дело, Заку это не понравилось.
— Эй, минутку! Какая ты торопливая… Ну частный детектив этот Макс. У него офис на Рейл-роуд- драйв.
Частный детектив… Так вот почему Хейли почудилось что-то общее между ним и охранниками, стоявшими у ворот особняка Эмилии Ровер. Не исключено, что Макс Вудсон действительно был знаком с теми парнями. Или по крайней мере с одним из них.
— А он что… — начала было Хейли, но Зак поднял ладонь.
— Все, золотце, на сотню я наговорил.
Ну и ладно, подумала она. Остальное я узнаю сама.
Расплатившись с Заком, Хейли покинула пивной бар и отправилась обратно в редакцию газеты «Дэй акцентс».
Ей даже невдомек было, что Зак тоже в баре не задержался. Допив пиво, он позвонил кому-то по мобильному телефону, после чего отправился прямехонько на Рейл-роуд-драйв. Там у газетного киоска вновь встретился с Максом Вудсоном и преспокойно продал информацию, что им интересуется некая журналистка по имени Хейли Спайкер. Сведения обошлись Максу Вудсону в те же сто долларов. Еще за десятку Зак описал внешность Хейли.
— Девчонка ничего себе, симпатичная: среднего роста, стройная, волосы пепельного оттенка, прямые, голубые глаза, губки пухленькие… помадой, кстати, почти не пользуется. Словом, конфетка. — Зак с ухмылкой взглянул на Макса. — Повезло тебе, парень, такая цыпочка тобой заинтересовалась…
— Пепельного оттенка волосы, голубые глаза, — задумчиво произнес Макс. — Неужели одна и та же особа?..
— Ты ее знаешь? — прищурился Зак.
— Может быть… может быть… Как бы то ни было, спасибо за информацию.
Зак похлопал по карману, в который минуту назад положил бумажник.
— И тебе спасибо.
7
Хейли глазам своим не верила — надо же какая удача! Листок розовой глянцевой бумаги с адресом представительства ашрама «Цветок любви». Он неожиданно выскользнул из брошюры и спланировал прямо на рабочий стол Хейли. Она сначала не поняла, что это такое, но, когда всмотрелась, ахнула. А она- то рыщет в Интернете в поисках чего-нибудь подобного…
Разумеется, ей сразу пришло на ум отправиться по указанному адресу и все хорошенько разнюхать.
С каждым днем становится все горячее, размышляла Хейли. Ясно, что адрес представительства ашрама дают не каждому, поэтому его и нет в Интернете.
— Адрес получают только миллионеры, — пробормотала Хейли.
К подобному выводу она пришла, возродив в памяти лица всех, кого видела в доме Эмилии Ровер. Данное обстоятельство лишь укрепило ее в мысли, что направление поиска выбрано верно.
На следующий день, облачившись в простое, но очень элегантное и очень дорогое платье из натурального льна, чтобы по одежке сразу судили о достатке, Хейли отправилась по указанному на розовом листочке адресу. Для этого села на автобус, потому что ехать пришлось на окраину города.
Макс узнал ее сразу. Она стояла на углу, в нескольких ярдах от неприметного особнячка, на крыльце которого дежурил крепкий парень, явно охранник. То есть Макс точно знал, что охранник, потому что уже бывал здесь. А журналистка Хейли Спайкер, скорее всего, догадалась только сейчас, увидев преграду на пути — ведь если она оказалась перед так называемым представительством ашрама Мелинды Мейвелл, то наверняка намеревалась зайти туда.
Интересно, какой окажется ее реакция, думал Макс, приближаясь к Хейли. Удивление, как минимум.
Издали заметив на крыльце представительства скучающего парня, Хейли сразу поняла, что стоит он там неспроста. И скука его кажущаяся. На самом деле он пристально оглядывает всякого, кто двигается мимо особняка. Его функция — отсечение нежелательных элементов.
Сообразив, что к чему, Хейли остановилась на углу и принялась думать, как поговорить со здоровяком, чтобы у того не возникло ни малейших подозрений в честности ее намерений. Однако разработать тактику до конца не удалось, потому что рядом вдруг прозвучало:
— Ну и ну, Хейли Спайкер собственной персоной! Привет, золотце.
Хейли на миг замерла — голос был незнакомый, но назвали ее по имени, — затем обернулась. И невольно вздрогнула: перед ней стоял тот самый мужчина, при одной мысли о котором она вспыхивала пламенем страсти.
Макс Вудсон…
— А вы что здесь делаете?!
Хейли сама не знала, как получилось, что у нее вырвалось это восклицание. Глупее ничего нельзя было придумать, ведь тем самым она выдала, что знает, кто перед ней.
— Полагаю, то же, что и ты, — усмехнулся Макс.
Хейли слегка нахмурилась.
— Почему вы разговариваете со мной, как со своей подружкой?
— Если девчонка интересуется мной, я считаю, что вправе беседовать с ней дружески.
Хейли вновь на миг застыла. Веселое, беззаботное и в то же время ласковое слово «девчонка» вызвало в ее душе теплый отклик. Зато другое слово насторожило.
Откуда Макс Вудсон знает, что Хейли им интересуется?
Да это просто написано у тебя на лбу, дорогуша! — прокатился в ее мозгу чей-то ехидный смешок.
Хейли помрачнела. Хуже некуда, если журналист не умеет скрывать свои чувства. Кроме всего прочего, это непрофессионально.
Окончательно впасть в уныние ей помешала догадка.
— Зак Нортни… — медленно произнесла Хейли. — Это он тебе все рассказал!
Она тоже перешла на «ты», не видя смысла соблюдать формальности с человеком, который изначально от них отказался.
— Точно, — кивнул Макс. — Выложил, подлец, все, вплоть до цвета твоих волос и того, что ты не пользуешься губной помадой.
Произнося эти слова, Макс машинально взглянул на губы Хейли… и выругался про себя. Эта девушка слишком сильно действовала на него. Началось это, пожалуй, еще в ту минуту, когда он впервые увидел ее на дорожке, ведущей к дому Эмилии Ровер. Изящный женский силуэт на фоне пышной парковой зелени, стройные ноги, осиная талия… Разумеется, все это Макс видел регулярно, потому что жил не в пустыне, но в тот раз его сердце почему-то екнуло.
Сейчас оно будто пропустило удар, и Максу пришлось бороться с совершенно неуместным в настоящий момент желанием шагнуть вперед, нежно сжать плечи Хейли Спайкер и прильнуть к чуть припухшим свежим розовым губам…
— Кхм… да… Так о чем мы? — пробормотал Макс, обескураженный собственными настроениями.
