— А вы, Нина, кем Диме-Мите будете?
— Я-то? Я… никто… так… одноклассница… Мы теперь за одним столом с ним сидим… дружим…
— Дружите — это хорошо. Вы хороший друг, Нина, раз не верите в злонамеренье Алексеева. Я и сам никак не мог поверить в то, что Дима вдруг ни с того ни с сего оказался вором. Но когда его уличили, он твердил только одно: «Да, я украл, продал, очень нужны были деньги». На что были нужны эти деньги, от него тогда никто так и не добился: ни учителя, ни родители. В полицию я уговорил администрацию школы не обращаться. Моя коллекция не была дорогой или редкой, и Димка не мог выручить за нее большие деньги. Но что-то, конечно, получил: коллекция была очень полной, любовно собранной, хорошо оформленной. Вряд ли я смогу теперь собрать такую же, но… Словом, деньги пошли на хорошее дело, Нина. Я сам узнал об этом совсем недавно. Алексеев поймал меня после уроков по дороге домой и все рассказал. Пытался вернуть мне некоторую сумму, но я не взял. Посчитал, что не вправе. Вы хотите все знать, барышня?
— Конечно, хочу, Виктор Эдуардович! — подалась к нему Нина.
— Ну, хорошо. Вам я расскажу. В одном классе с Алексеевым училась Марина Епифанова. Хорошая девчушка, умненькая, веселая. Она серьезно занималась спортивной гимнастикой, часто ездила на сборы, но успевала и нормально учиться. Мечтала в будущем попасть в сборную России. В прошлом году Марина упала с брусьев и получила очень серьезную травму позвоночника. До сих пор ее тело заковано в специальный корсет. Девочка недавно только смогла садиться в постели, но ноги по-прежнему не работают вообще. Периодически у Маришки случаются обострения, и в такой момент нужны дорогие лекарства. Денег у родителей уже ушло немереное количество. А Дима — он единственный из класса девочку не бросил, навещает ее, книги приносит, диски… Потом она что-то такое мастерит… лепит, что ли… я забыл… А Дима ей материалы покупает… Но деньги были нужны именно на лекарство. Маришке стало плохо, и состояние стремительно ухудшалось. А денег в тот момент не хватило. Епифановы бросились у всех занимать, а Димке, школьнику, кто ж даст взаймы… Вот он и взял коллекцию… Денег, конечно, выручил немного, но они девочке очень пригодились. А сейчас он подрабатывает, то на овощебазе, то газеты какие-то разносит… Небольшую сумму скопил и мне принес. Но вы же понимаете, я не мог у него взять.
— Я знала… — прошептала Нина, еле сдерживая слезы, — я знала, что он не мог просто так украсть… Спасибо вам… Виктор Эдуардович…
— Да не за что, милая барышня! Это вам спасибо, что смогли разглядеть хорошего человека, несмотря на то что все обстоятельства против него!
— Да-да, все против него… но я сразу не поверила… Я пойду, ладно…
— Конечно, идите! Всего вам доброго! А Диме… то есть вашему Мите, привет от меня передавайте. И еще скажите, что я рад тому, что у него есть такой верный друг, как вы, Нина! Это дорогого стоит!
Глава 8
«Бывают же такие совпадения!»
— Мне очень надо тебя увидеть! — почти крикнула в трубку Нина, когда вечером наконец смогла дозвониться до Алексеева.
— Зачем? — односложно спросил он.
— Очень надо, Митя! Не упрямься, пожалуйста!
— Но я не брал монету, Нина!
— Я верю! Я о другом хочу поговорить! Приезжай, пожалуйста, к школе! За полчаса успеешь?
— Я и раньше успею. Ехать-то всего минут десять. Только ты уверена, что хочешь меня видеть?
— Уверена! Приезжай, пожалуйста, побыстрей!
Когда Митя наконец приехал, Нина уже здорово замерзла на ветру, а потому еле разлепила губы для приветствия.
— Да ты ж себя так совсем уморишь на холоде! — Алексеев, видимо, сразу догадался, что Нина ждет его на крыльце школы уже давно, чуть ли не с тех самых пор, как ему позвонила. — А ну пошли быстренько вон в ту в кафешку, в «Аленький цветочек»…
Только когда Нина выпила горячего кофе, Алексеев позволил ей говорить. Нина поставила чашку на блюдечко, но еще долго вертела ее за ручку туда-сюда, поскольку не знала, как начать. Потом все же решилась и сказала:
— Я разговаривала с Виктором Эдуардовичем, вашим географом. Он рассказал мне про Марину и про то, зачем ты продал его коллекцию.
Алексеев вздохнул и отозвался, глядя в сторону:
— Да, я поступил не лучшим образом, но тогда просто не знал, куда броситься, что сделать… А у нас как раз накануне была география, и Виктор Эдуардович нам демонстрировал кое-какие минералы. Один из одноклассников вдруг спросил, обладает ли его коллекция какой-либо ценностью. Виктор Эдуардович ответил, что обладает. Не слишком большой, но ее полнота и качество экземпляров сделали бы честь даже какой-нибудь музейной экспозиции. Ну вот я и… Потом по Интернету нашел человека, который живо заинтересовался и купил… Я отдам эти деньги Виктору Эдуардовичу, честное слово! Я уже пытался ему отдать часть денег, но небольшую. Он не взял, но, может быть, когда я соберу всю сумму, он возьмет.
— Он не возьмет, Митя. Он рад, что ты смог помочь Марине. — Нина опять покрутила на блюдечке чашку и спросила: — Ты влюблен в нее, да?
Алексеев так шлепнул о блюдце своей чашкой, что остатки кофе выплеснулись на стол, и с возмущением ответил:
— Ну вот что вы за люди, девчонки! Во всем видите только любовные передряги! А разве просто помочь человеку нельзя, по-дружески? Мы с Маришкой вместе аж с детского сада. Как я мог бросить ее в беде, ты сама-то подумай! Я к ней просто очень хорошо отношусь! Жалею ее, сочувствую ей, но почти ничего не могу сделать. Так только… ерунду всякую… Книжки, фильмы, музыку… А она знаешь какая… Другая бы только билась в рыданиях, а она не сдается! Я ее в слезах ни разу не видел! Она гимнастику всякую делает, упражнения… То вышивает, то лепит, то… А сейчас она такую красоту делает своими руками… — Алексеев вдруг внимательно посмотрел Нине в глаза и предложил: — А хочешь, я вас познакомлю? Честное слово, у Маришки есть чему поучиться!
— Познакомь, конечно, — с радостью отозвалась Нина. — А давай к ней сейчас поедем? Если, конечно, не поздно…
— Не поздно! — Алексеев наконец улыбнулся. — Поехали!
Тетя Маша, как назвал мать Марины Митя, очень обрадовалась, когда увидела, что он привел с собой еще одну гостью, и сразу засуетилась:
— Вы уж проходите, проходите сами! Ты, Димочка, тут все знаешь… А я сейчас вам чаю сделаю. Вчера пирожков с яблоками напекла, тоже подогрею. Вкусные, вкусные! Вам обязательно понравятся!
Марина всегда вздрагивала, когда Алексеева кто-то называл Димой, хотя имя Митя для него изобрела сама. Она не знала, как повести себя сейчас: подстроиться и называть его в незнакомом обществе Димой, как все, или же по-своему, Митей? Решить этот вопрос она не успела, поскольку Алексеев неожиданно взял ее за руку и повел в комнату. Ей хотелось бы, чтобы они вот так, за руку, шли долго-долго. Она согласилась бы даже идти всю жизнь, но коридорчик очень скоро кончился, и они оказались в небольшой комнате.
— Ой, Димка! И не позвонил! Сюрпризом! — обрадовалась светловолосая девочка, сидящая на высокой специализированной кровати спиной к двери.
Нина удивилась тому, как Марина, не поворачивая головы, догадалась, что пришел именно Алексеев. Потом поняла, что она просто видит их отражения в стеклянной дверце книжного шкафа.
— Ой, а с кем ты пришел? — опять спросила девочка, когда Нина и Митя сели перед ней на стулья.
Митя стал объяснять, что Нина его нынешняя одноклассница, а сама Кирьянова в это время во все глаза разглядывала Марину. Ее лицо было очень простеньким, но миловидным, с большими серо-голубыми глазами, маленьким, чуть вздернутым носиком и аккуратными нежно-розовыми губами. Светлые прядки
