Дом оказался почти у противоположного края деревни. Тылом он выходил на самую стену, отчего представлял собой несколько скособоченный барак. Судя по строению, к архитектуре у кузнеца душа явно не лежала, поскольку более унылого, неказистого и запущенного дома я отродясь не видывал. Кроме собственно жилой части, под одной крышей располагались: хозяйственные постройки, загоны со скотиной, кузня, баня, отдельное помещение под склад и конюшня. Причем последняя занимала приличный участок и была самым чистым и опрятным местом во всем обиталище, явно являясь любым местом хозяина.
По двору бродила совершенно бесхозная живность, в загонах громко ржали кони, а на моих руках (отобрал все-таки), боязливо посапывал мальчишка, не решаясь пока напоминать о собственном существовании.
— Проходите, гости дорогие, — сказав ритуальную фразу, кузнец неуверенно посмотрел на меня, а потом на подкову, висящую прямо над входом.
Все верно, в деревнях издревле подкова считалась не только символом, приносящим удачу, но и отличным оберегом от нечисти, да от нежити. Вот только вампиры не являлись ни тем, ни другим, чтобы об этом не выдумывали необразованные людишки. Вампир — это точно такая же раса, как люди, эльфы, дроу, гномы, да мало ли кто еще! А потому, такими вещами нас не испугать. Криво усмехнувшись, я совершенно спокойно перешагнул порог, полностью проигнорировав удивление, отразившееся на лицах хозяев, и без спросу двинулся в жилую часть дома, определив ее по запаху.
Тани, едва я сгрузил его на лавку, молнией вскочил на ноги, словно и не он только что страдал от вывиха, и ловко полез на печь, стремясь спрятаться понадежнее, пока отец не заметил. Вот только просчитался малец, отец, не будь дураком, именно на такое его поведение и рассчитывал, быстро схватил постреленка за пятку, да так и выволок вопящее чудо в сени вниз головой. Сам воспитательный процесс нам слышен не был, поскольку хозяйка изо всех сил стараясь замять неприглядную ситуацию громко гремела посудой, вытаскивая на стол всю снедь, какую только могла добыть. Стараясь не смущать женщину, я осторожно принялся помогать.
Все дело в том, что хоть я и принадлежал к высшему сословию, но у нас порядки несколько отличались от людских и мне с детства до автоматизма вдолбили в голову, что женщины — это самая большая драгоценность расы, значит, о них просто необходимо заботиться. У нас вообще женщины редкость, с рождаемостью тоже проблемы, а учитывая врожденные учтивость и заботливость, на нас часто клюют представительницы других рас, так что полукровок развелось… Честно говоря, иногда я даже опасаюсь, как бы дроу со временем совсем не вымерли как раса, чистокровных и так почти нет. Ну, не считая меня разве что! Те несколько капель вампирьей крови, что передаются у нас веками, не в счет!
— Не стоит, я сама справлюсь, — раскраснелась селянка, пытаясь удержать тяжеленный горшок, — вы лучше присядьте, отдохните с дороги.
— Простите, — Исса вежливо улыбнулась, отводя мои руки от ухвата, — где у вас тут умыться можно?
— Ох, конечно, — тут же вскричала женщина, — идемте, я покажу.
Нас отвели в небольшую каморку без окон, расположенную в задней части дома, где было установлено какое-то устройство типа «рукомойник». Огромная деревянная конструкция была сколочена точно так же грубо и не аккуратно, как и все вокруг, но зато чан, установленный вверху агрегата и кран, расположенный как и положено на уровне талии, являлись самыми настоящими произведениями искусства. Сразу видно — в доме живет кузнец, причем явно прирожденный!
Пока Исса приводила себя в порядок, мы с Роном расслабленно привалились к стене рядом с дверью и синхронно осматривались, при этом не разговаривая. Не сказать, что я чувствовал опасность, но почему- то сразу отказываться от осторожности и начинать разговаривать с домочадцами мне не хотелось. Рон, видимо понимая мои опасения, этого и не требовал, изредка бросая в мою сторону осторожные взгляды. Уж и не знаю, почему молчал он, у людей то таких предрассудков, вроде слова чести, не было!
Едва успев умыться, мы были приглашены к столу, который просто ломился от приготовленных яств. Сильно сомневаюсь, что кто-то из нас в состоянии столько съесть, но попытаться, наверное, стоит, сколько времени уже не ел нормально. Осторожно опустившись на лавку, напротив хозяина, мы с Роном синхронно переглянулись, и парень все же решился завести разговор.
— Надеюсь, мы не сильно стесним вас своим присутствием, если попросим кров на эту ночь?
— Это не достаточная плата за жизнь моих детей, — глубокий и сильный голос кузнеца разносился в полупустом помещении, подавляя. — Но я плохой хозяин, раз до сих пор не представился сам и не узнал имен своих гостей. Простите мне столь досадный промах, старею видимо. Мое имя Мартен, а это, — он махнул в сторону присевшей на самый краешек его лавки женщины, — моя жена — Мариша.
— Меня зовут Рон, это моя сестра Исса и наш друг Аль. Мы идем в Брияр.
— Друг говоришь? — Кузнец в упор посмотрел на меня, поймав взгляд. — А не боишься иметь рядом столь опасного друга?
— Он — мой друг! — В голосе Рона прорезалась сталь, удивившая даже меня, отчего я первым прервал гляделки и перевел взгляд на парня. — Если вам неприятно наше общество, мы покинем этот дом.
— Что вы, — на этот раз усмешка мужика вышла очень даже приятной, — я не хотел вас обидеть. У нас в деревне гости редко бывают, — тут же тон кузнеца стал серьезным, отчего все присутствующие насторожились, — но иногда и к нам заходят. Несколько годков назад, детей тогда еще и в помине не было, да и сам совсем молодым был, да… Многие, наверно, и не помнят, заглянул к нам податник. Много чего он тогда говорил, весь народ на площади вокруг себя собрал. А потом, вечерком, собрал вокруг себя всех мужиков в трактире и давай байки травить о том, как кровососы людей пьют. Это я сейчас понимаю, что врал он все, но многие тогда поверили, даже за оружие похватались…
— Не все его слова ложь, — тихо вставил я, отчего все взгляды быстро переключились на меня. — Вампиры действительно опасны для людей, особенно отступники, но это не повод считать всю расу подлежащей уничтожению. Я не буду вам врать, среди нас встречаются отступники, чаще всего это просто слабые личности, не справившиеся с собственным голодом. Мы сами уничтожаем подобных, для этого среди нас есть специальный клан.
— Значит, не врал податник?
— После войны многие вампиры стали отступниками, — я пожал плечами. — Тогда это было чем-то вроде защиты. Не все из нас смогли сохранить разум, потеряв родных и родину.
Уже отворачиваясь, я наткнулся на полный сочувствия взгляд Иссы, под столом она поймала мою руку и сжала ее, делясь теплом. Моя эмпатия вновь прорезалась, видимо под воздействием ярких чувств присутствующих, моментально позволив мне просканировать всех. Не сказать, чтобы я был удивлен, но в чувствах кузнеца не было ненависти, скорее светлая грусть и печаль, словно он искренне сочувствовал моей боли. Друзья и так все это понимали, растя при дворе сложно остаться не в курсе. С одной стороны жаль, что никому неизвестно кто я на самом деле, им ведь не понять, что благодаря своему не последнему месту в этом мире, я чувствую за всех. Каждый погибший, пострадавший, сошедший с ума соплеменник — теперь на моей совести. Каково это, нести подобный груз?
Опустив голову, я глубоко вздохнул, не позволяя себе расклеиться, и так только и делаю, что занимаюсь самокопанием. Сейчас совсем не время тратить нервы на всякие глупости. За столом тем временем что-то неуловимо изменилось, и напряжение постепенно отпустило, позволив приступить к еде.
— Что-то мы не с того начали, — грубовато пророкотал мужик, беря с огромного блюда кусок почти целиком зажаренного поросенка, — давайте лучше есть.
Глава 18
Утро началось с одинокого, но зато истошного вопля полупридушенного петуха и не менее громкого крика хозяина, грозившего все же додушить эту «поганую» птицу. Голова разламывалась просто зверски, жаль, что у меня не хватило силы воли отказаться от выпивки, и вчерашний вечер плавно перетек в
