из стороны в сторону костяшки на счетах.
– Сначала они перебрали по косточкам Элиседа с Ниалом, потом нас с тобой, а на закуску оставили Кирка.
Солнечный свет проникал сквозь распахнутые ставни и превращал растрепанные волосы Дисы в золотистый нимб, невесомо парящий вокруг ее головы.
– А где все? – спросил Айс, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с плаща. Палатка была пуста, и только в углу на гвозде висела мятая шляпа кукловода.
– Ниал заявился не свет ни заря и потащил Элиседа смотреть казармы, – девушка улыбнулась. – Ты же знаешь, у этих двоих шило в одном месте!
– Спасибо, что дали мне поспать, – юноша зевнул, и виновато покосился на Дису.
– Да они сами там прекрасно управятся, – девушка кивнула. – А мне самой оставаться не хотелось…
Протерев заспанные глаза, Айс выглянул в окно, и с любопытством принялся разглядывать сидящих на земле солдат, передающих по кругу котелок, из которого валил густой пар. Наемники смеялись, рассказывали что-то друг другу в полголоса, не забывая при этом приложиться и к посудине.
– Они, было, вытащили дудки и волынки, но Адалстен их быстро приструнил, – девушка хмыкнула. – Похоже, он действительно пользуется большим уважением среди солдат.
– Если так, то он нам очень пригодится, – Айс потянулся. – Ниал слишком прямолинеен, боюсь, что это многим не понравится.
– Да уж, – Диса отложила в сторону счеты. – Он мастер наживать себе врагов…
Будто в ответ на ее слова в дверь осторожно постучали.
– Госпожа, – послышался голос старого копейщика. – Пришли корнвахи Аукамана, и они хотят поглядеть на голема…
Айс рывком распахнул дверь, впуская в помещение солнечный свет и запахи полевой кухни. Солнце уже висело высоко над остроконечными крышами домов, а из проулка, идущего с плаца Армата, тянулась длинная процессия из молчаливых смуглолицых воинов, несущих на плечах корзины с цветами и подносы с экзотическими фруктами.
– Похоже, что они почитают вашего верзилу за взаправдашнего бога, – копейщик виновато улыбнулся. – Если мы их не пустим, может начаться заварушка…
– Пойдем, тогда, поглядим, – Айс пожал плечами и, переступив порог, решительно направился навстречу кочевникам.
Во главе процессии шел высокий стройный юноша в позолоченной кирасе украшенной традиционными корнвахскими узорами, на плече у него висела гирлянда из экзотических желтых цветов, а поверх остроконечного шлема красовался венок из зеленых листьев.
– Я, Антиман, сын Аукамана, – воин поднял венок на вытянутых руках и сделал шаг навстречу Айсу. Голос у него был сильный и глубокий – голос человека привыкшего командовать. – Господин, мы просим вашего позволения возложить к ногам великого Уджараку эту гирлянду полуночных альконтов!
Воин застыл как бронзовое изваяние, глядя на свои сапоги и не смея поднять глаз.
– Вы нас, похоже, с кем-то спутали, Антиман, – Айс удивленно вскинул брови. – Моего голема зовут Кирк, а не Уджараку.
Кочевник низко поклонился.
– Как вам будет угодно, господин, – пробормотал он, потупив взор. – Мы принесли дары великому Кирку!
Остальные воины как по команде согнулись в низком поклоне, поднимая высоко над головами свои приношения.
– Ууууу, – загудел Кирк и сам пошел навстречу к кочевникам.
– Не тронь их, Кирк! – закричал Айс, испугавшись. – Это наши друзья!
Однако голем не обратил на его слова никакого внимания. Огромная рука протянулась к предводителю кочевников и осторожно приняла подарок.
– Уоооо, – затянул великан и торжественно опустился на колени.
Воины ставили корзины на землю и бросали пригоршни лепестков на каменные плечи, покрытые запекшейся кровью. Голем вертел головой из стороны в сторону, и издавал странные щелкающие звуки, будто следуя какому-то загадочному ритуалу.
– А ему это, похоже, нравится! – прошептала Диса, беря Айса под руку. Ее щека коснулась плеча юноши, а растрепанные волосы защекотали шею.
– Мне почему-то кажется, что он делает это не в первый раз, – ответил юноша, борясь с предательской слабостью в коленях.
Копейщик Адалстен хмыкнул, когда ему на грудь, кружась, опустилось несколько лепестков подхваченных ветром.
– В походе на зонтракийцев я своими глазами видел, как дикари осыпали золотом прибитую к берегу корягу, похожую на мертвое животное, – сказал он тихонько, смахивая с груди лепестки. – Вот уж где странный народ!
– Лучше бы они Кирка золотом осыпали, – усмехнулась Диса, сжимая руку юноши своими крепкими пальцами. – На это я бы поглядеть не отказалась!
Голем осторожно поднялся с колен, снял с себя цветочную гирлянду и торжественно вручил ее последнему воину в процессии.
Кочевники дружно захлопали в ладоши и затянули заунывную песню на незнакомом певучем языке, топая в такт напеву ногами, и бряцая доспехами.
– Вот это да! – послышался голос Элиседа.
Айс обернулся и увидел юного кондотьера стоящего на крыльце вербовочной палатки. Щека у Элиседа была перевязана чистой повязкой, а позади него о чем-то тихонько переговаривались Ниал с лекарем.
– Это же язык Сертов, свободных духов степей, – сказал юноша, внимательно прислушиваясь к нехитрой мелодии. – Говорят, что серты навсегда ушли из нашего мира, оставив лишь корнвахам свои песни и магические обряды.
Кукловод вздохнул и улыбнулся краем рта.
– Никогда бы не подумал, что мне доведется услышать эту песню!
– Унннн! – голем загудел как колокол, и от этого густого раскатистого звука заломило зубы и задрожали оконные стекла.
Казарма, которую снял Ниал, находилась на самой окраине города. За гигантским каменным зданием в три этажа, имелся даже свой плац для тренировок, перекопанный глубокими траншеями, перегороженный колючей проволокой и полуразрушенными баррикадами, для имитации уличных боев.
– Замечательно! – Элисед заложил руки за спину и гордо выпятил грудь, любуясь своими новыми владениями.
Темная пасть ворот проглотила 'компанию', как исполинский левиафан крошечную рыбешку. Просторный каменный зал, служивший прихожей, пропах насквозь потом, кожей и прогоркшим жиром. На стенах висели останки факелов, а по углам высились груды гниющего мусора и отходов.
Айс зажал нос, заглядывая в сумрачное помещение, в котором один за другим исчезали наемники.
– Здесь можно разместить почти три тысячи воинов, и пять сотен кавалерии, – с гордостью сообщил Ниал. – Все это мне досталось за сущие гроши, так как после квартировавших здесь тугаров, никто не захотел сюда заселяться!
– О, боги! – старый Адалстен сломя голову выскочил из казармы и надрывно закашлялся, согнувшись пополам и упираясь руками в колени. – Вы хоть видели, что там внутри?
– Подумаешь, – Ниал небрежно пожал плечами. – Просто остатки жертвоприношений. Так уж у тугаров заведено…
– Да там все от пола до потолка кровью и кишками перемазано! – на бледное лицо копейщика начала постепенно возвращаться краска. – А рисунки на стенах вы видели?
