взял его и поднес близко к решетке.
– Вам что-нибудь еще нужно, принцесса? – Издевательски поинтересовался он.
Стражник из Турина хихикнул.
– Дай кувшин, прояви милосердие, – проговорила Катерина. – А если вы откроете дверь, я смогу показать вам кое-что стоящее.
Охранники сразу напустили на себя официальный вид.
– Не нужно, графиня. У нас приказ. Вот.
Охранник с кувшином открыл решетку на двери, сунул Катерине кувшин и снова запер решетку.
– Уже время смены караула, да? – Спросил стражник из Пьемонта.
– Да, Луиджи и Стефано уже должны были бы быть здесь.
Они переглянулись.
– Как думаешь, эта сучка Лукреция в ближайшее время вернется?
– Думаю, нет.
– Тогда, может, спустимся в караулку и посмотрим, что их задержало?
– Ладно. Тем более это займет не больше пары минут.
Эцио посмотрел, как они уходят, а потом подбежал к решетке.
– Эцио, – выдохнула Катерина. – Какого черта ты здесь делаешь?
– Зашел к портному, а что, не видно?
– Ради Бога, Эцио, ты думаешь, у нас есть время для дурацких шуток?
– Я собираюсь вытащить тебя отсюда. Сегодня вечером.
– Если ты это сделаешь, Чезаре объявит на тебя настоящую охоту.
– Думаю, он уже это сделал. Но, кажется, его люди не настолько фанатичны, по крайней мере, если судить по этим двум. У охранников есть другой ключ?
– Нет. Они отдали его Лукреции. Она ко мне заглядывала.
– Знаю. Видел.
– И почему ничего не сделал, не остановил её?
– Я был за окном.
– Снаружи? Ты сумасшедший?
– Я просто сильный и ловкий. Что ж, если ключ только у Лукреции, я пойду и добуду его. Знаешь, где она может быть?
Катерина задумалась.
– Я слышала, как она упоминала, что её комнаты находятся на самом верху.
– Замечательно. Считай, ключ уже у меня в руках! Оставайся здесь, пока я не вернусь!
Катерина посмотрела на него, потом на цепи и на дверь камеры.
– И куда я, по-твоему, могу уйти? – Произнесла она, сухо улыбнувшись.
ГЛАВА 25
Эцио уже привык к стенам замка Сан-Анжело, поэтому, чем выше он поднимался, тем ему легче было отыскивать опоры для рук и ног. Цепляясь за стену, словно банный лист за тело, Эцио (его плащ слегка качался от ветра) подобрался к высокому парапету и влез на него.
На другой стороне был небольшой спуск – узкая кирпичная дорожка, не шире четырех ступней, от которой в сад вела лестница со ступенями через неравные промежутки. Сад располагался на крыше замка, в центре него стояло каменное строение – в один этаж высотой – с плоской крышей. В здании были огромные окна. Место было почти незащищено. Внутри горел свет от множества свечей, и Эцио разглядел роскошные, со вкусом обставленные комнаты. Если дорожка к зданию была пуста, то сад – нет. На лавке под раскидистым деревом, свесившим ветви с нераскрытыми почками, скромно сидела Лукреция, держа за руки привлекательного молодого человека. В нем Эцио узнал одного из ведущих романтических актеров Рима – Пьетро Бенинтенди. Чезаре бы не понравилось, узнай он об этом! Эцио – не более чем тень – пополз вдоль дорожки как можно ближе к паре, мысленно поблагодарив растущую луну, которая давала не только свет, но и обманчивые, маскирующие тени. Эцио прислушался.
– Я так люблю тебя, что хотел бы пропеть это небесам! – Пылко произнес Пьетро.
Лукреция шикнула.
– Прошу! Шепчи это лишь себе под нос. Если Чезаре узнает об этом, никому неизвестно, что он сделает.
– Но разве ты не свободна? Я слышал о твоем покойном муже и соболезную тебе, но…
– Тише, дурак! – Карие глаза Лукреции заблестели. – Разве ты не знаешь, что Чезаре убил герцога Бишелье?.. Мой муж был задушен.
– Что?
– Это правда.
– Что с ним случилось?
– Я любила мужа. Чезаре сильно ревновал. Альфонсо был красив, а Чезаре знал, что
– Это невозможно, – Пьетро нервно оглянулся.
– Я любила своего мужа. А теперь притворяюсь, будто люблю Чезаре, чтобы развеять его подозрения. Но он змея – всегда начеку, всегда подозрителен. – Она посмотрела Пьетро в глаза. – Слава Богу, что у меня есть ты, который может всегда меня утешить. Чезаре всегда ревнует, когда я уделяю внимание кому- то кроме него, но это не должно нам мешать. Тем более он уехал в Урбино, продолжать свою кампанию. Нам ничто не помешает.
– Ты уверена?
– Я сохраню всё в тайне, если ты поступишь так же, – настойчиво сказала Лукреция. Она взяла его руку и передвинула себе на бедро.
– О, Лукреция! – Выдохнул Пьетро. – Как же твои губы зовут меня!
Они стали целоваться, сперва деликатно, а потом всё более страстно. Эцио слегка изменил положение, и случайно задел ногой кирпич, который свалился в сад. Ассасин замер. Лукреция и Пьетро отшатнулись друг от друга.
– Что это? – Спросила девушка. – Никому не разрешается входить в мой сад и в мои комнаты без моего разрешения! Никому!
Пьетро уже вскочил, испуганно озираясь.
– Мне лучше уйти, – поспешно завил он.- Мне нужно подготовиться к утренней репетиции. Я пойду! – Он наклонился и в последний раз поцеловал Лукрецию. – Прощай, любовь моя!
– Погоди, Пьетро… Я уверена, здесь никого нет!
– Нет… Уже слишком поздно. Мне пора!
Напустив на себя меланхоличный вид, он проскользнул через сад и вышел в дверь на другой стороне.
Лукреция немного подождала, потом встала и щелкнула пальцами. Из-за прикрытия высоких близ растущих кустов вышел солдат из ее личной охраны и поклонился.
– Я всё слышал, моя синьора, и могу за это поручиться.
Лукреция поджала губы.
– Отлично. Расскажи Чезаре. Посмотрим, что он сделает.
– Слушаюсь, синьора.
Ещё раз поклонившись, солдат удалился.
