колоннами.
– Мы найдём.
– Оставь всё моей сестре, Клаудии. Можно? – Эцио взял лист бумаги и что-то на нём написал. – Передай это ей. Я набросал примерную карту, так как его сложно найти. Я принесу тебе деньги так быстро, как только смогу.
– Пять тысяч дукатов.
– Сколько?
– Это всё стоит недешево…
Эцио стиснул зубы.
– Хорошо, – он забрал назад листок бумаги и что-то дописал. – У нас недавно неожиданно появились… деньги. Сестра тебе заплатит. Послушай, Лео, я верю тебе. Ни говори никому ни слова.
– Даже Салаи?
– Салаи – как хочешь. Но если Борджиа узнают о борделе, я убью и Салаи, и тебя, друг мой.
Леонардо улыбнулся.
– Я знаю, сейчас наступили сложные времена, дорогой, но когда – хоть раз в жизни – я тебя подводил?
Удовлетворившись этим, Эцио попрощался с другом и отправился в «Спящую лису». Он опаздывал, но встреча с Леонардо того стоила.
Он вошел во двор и с радостью заметил, что таверна процветает, и собирался было сказать о своем прибытии ворам, стоявшим на страже у двери с надписью «Служебное помещение», когда из ниоткуда появился сам Ла Вольпе.
– Доброго дня, Эцио!
– Здравствуй, Гильберто!
– Рад, что ты пришел. Ты чего-то хотел?
– Может, присядем где-нибудь в тишине?
– В служебке?
– Давай останемся в гостинице. Я хотел сказать тебе кое-что, чтобы никто не услышал.
– Ладно, у меня тоже есть, что тебе сказать, и что должно остаться между нами.
Они сели за стол в пустой таверне, подальше от пьяниц и игроков.
– Пришло время наведаться к любовнику Лукреции, Пьетро, – сообщил Эцио.
– Хорошо. Мои люди уже ищут его.
– Замечательно, но актёра не сложно разыскать, а уж знаменитого…
Ла Вольпе покачал головой.
– Он достаточно знаменит, чтобы иметь дублеров. Мы полагаем, что он залег на дно, так как боится Чезаре.
– Вполне возможно. Что ж, поступай, как знаешь. Что ты хотел мне сказать?
Несколько секунд Ла Вольпе боролся сам с собой, потом сказал:
– Это деликатное дело… Эцио, могу ли я…
– Ты о чем?
– Кто-то предупредил Родриго, чтобы тот держался подальше от замка Сан-Анжело.
– И ты думаешь, этот кто-то… Макиавелли?
Ла Вольпе промолчал.
– У тебя есть доказательства? – Продолжал давить Эцио.
– Нет, но…
– Я знаю, что Макиавелли беспокоит тебя, но послушай, Гильберто, нельзя действовать на основании одних подозрений.
Дверь с грохотом распахнулась и в гостиницу ввалился раненый вор.
– Плохие новости! – Воскликнул он. – Борджиа узнали, где находятся наши шпионы!
– Кто им сообщил? – Прогремел Ла Вольпе, вскакивая.
– Вчера маэстро Макиавелли спрашивал, как продвигаются поиски актёра.
Ла Вольпе сжал руки в кулаки.
– Эцио? – Тихо позвал он.
– Они захватили четверых наших, – продолжал вор. – Мне посчастливилось сбежать.
– Где?
– Недалеко. Около Санта-Мария-дель-Орто.
– Пошли! – Крикнул Эцио Ла Вольпе.
За считанные минуты люди Ла Вольпе приготовили двух коней, и ассасины поспешно выехали из конюшен «Спящей лисы».
– Я всё ещё не верю, что Макиавелли оказался предателем, – настаивал на своем Эцио, пока они скакали.
– Он на какое-то время затаился, чтобы рассеять наши подозрения, – бросил Ла Вольпе. – Посмотри фактам в лицо: во-первых, нападение на Монтериджони, во-вторых, то, что случилось в Сан-Анжело, а теперь ещё и это! За всем этим стоит он!
– Тогда скачи! Скачи, как молния! Мы должны успеть вовремя, чтобы спасти их!
Они ни поскакали по узким улочкам, расталкивая в стороны людей, надеясь, что не затоптали их, и на огромной скорости снесли несколько торговых палаток. Люди и куры разбегались с их пути, только стражники Борджиа попытались остановить, вскинув алебарды, но ассасины попросту смели их.
Они добрались до места, которое указал раненый вор, за семь минут, и увидели солдат в бордово- желтых мундирах, собиравшихся затолкать четверых пойманных воров в крытый фургон. Солдаты били воров эфесами мечей и издевались над ними. В этот момент на них и обрушились Эцио и Ла Вольпе, словно разъяренные фурии. Обнажив мечи, они ловко направили лошадей, отрезав солдат от заключенных и рассеяв стражников по площади у церкви. Крепко держа меч в правой руке, Ла Вольпе отпустил поводья, которые держал левой, и держась только ногами, объехал вокруг фургона, выхватил у возчика кнут и жестоко хлестнул лошадей по бокам. Те встали на дыбы, заржали, а потом в панике бросились прочь. Возчик тщетно пытался их остановить. Отбросил кнут в сторону, Ла Вольпе чуть было не свалился, но успел схватиться за поводья. Потом послал коня к Эцио, которого окружили пятеро солдат. Стражники ударили коня в грудь мечами и алебардами. Разогнав их своим мечом, Ла Вольпе дал Эцио время вырваться из ловушки и рубануть мечом по ближайшему из стражников. Развернув в тесном кругу коня, он снова с силой ударил и отрубил голову второму. Тем временем Ла Вольпе расправился с последним из стражников – остальные либо лежали раненые, либо сбежали.
– Бегите, придурки! – Крикнул Лис своим людям. – Обратно на базу! Сейчас же! Встретимся там!
Четверо воров, поддерживая друг друга, бросились вниз по главной улице, затерявшись в небольшой толпе, собравшейся посмотреть на бой. Эцио и Ла Вольпе поехали следом, следя, чтобы все вернулись в целости и сохранности.
Они вошли в «Спящую лису» через потайную дверь и собрались в трактире; на гостинице висела табличка «Закрыто». Ла Вольпе приказал подать на всех пива, но не стал дожидаться, пока его принесут, и начал расспросы:
– Что вы узнали?
– Босс, они планируют убить актёра этим вечером. Чезаре послал своего «мясника», чтобы он сделал это.
– Кого? – Удивился Эцио.
– Ты видел его, – ответил Ла Вольпе. – Микелетто Кореллья. Никто не забудет такое лицо.
Эцио вспомнил, что видел этого человека по правую руку от Чезаре в Монтерджони, а потом – в конюшнях замка Сан-Анжело. Неприятное, изуродованное лицо, из-за которого он выглядел старше, чем был на самом деле; ужасные шрамы возле рта навсегда закрепили на его лице саркастическую улыбку. Микелетто Кореллья. Или на самом деле, Мигель де Корелла.
Корелла – регион в Наварре был не только родиной неплохих вин, но и этого палача и убийцы?
– Он способен убить человека ста пятьюдесятью разными способами, – сказал Ла Вольпе. – Но предпочитает душить. – Он помолчал. – Безусловно, он лучший убийца в Риме. От него никто не
