кислород в крови полезен.
А тут еще откуда ни возьмись Майк.
Карен стояла, тупо таращась на букет фиалок, которые он ей протягивал.
— Привет! Это тебе. Мне показалось, они могут немножко тебя порадовать.
— Спасибо… — Карен взяла цветы. — Откуда? В декабре?
— Чудеса техники, — отшутился Майк. — А как ты меня нашел?
— Это военная тайна.
— Кэтти? — с подозрением спросила Карен.
— Если я скажу «да», ей не поздоровится?
— Возможно.
— Не будь к ней слишком жестока, она очень добрая и отзывчивая девушка, — назидательно проговорил Майк. Глаза его смеялись.
— А ты, наверное, давно тут стоишь? — печально спросила Карен. Она знала, что в другой раз испытала бы перед парнем чувство вины, но сегодня она слишком вымоталась, чтобы тратить энергию на подобные вещи.
— Нет, Кэтти предупреждала, что раньше девяти ты не освободишься, — беззаботно отозвался Майк. Для человека, который провел на холодном ветру почти час, он удивительно бодро выглядел.
— Майк, как ты относишься к честности? — задала Карен провокационный вопрос.
— Отлично, — заверил ее Майк.
— Хорошо. Так вот если честно, то я смертельно устала, у меня выдалась крайне трудная неделя. Я не знаю, какая сила до сих пор удерживает меня на ногах. Мне приятно тебя видеть, но боюсь, что и сегодня у нас не заладится. Однако отпустить тебя просто так я тоже не могу. Поэтому позволь хотя бы угостить тебя чашкой кофе с коньяком. Ради моей совести. Ты знаешь, она у меня очень суровая.
Майк восхищенно внимал ее монологу. Похоже, если он и расстроился, то не сильно. «Где же ты был, такой замечательный и понимающий, два года назад? Ну хотя бы год?» — подумала Карен.
— Я знаю неподалеку один симпатичный бар. — Она взяла его под руку.
— Ты удивительно прямая девушка, Карен.
— Если тебе это нравится, то я добавлю, что у меня есть бойфренд. И я влюблена в него по уши. — Карен вздохнула.
Майк деликатно промолчал.
Как ни странно, за час, проведенный с Майком, ей удалось по-настоящему расслабиться, и желание упасть и уснуть прямо на месте уже не было таким всепоглощающим. Майк был само обаяние. Карен догадалась, что он не сразу поверил ее словам насчет бойфренда. Ну еще бы, ведь у него вся информация от Кэтти, а Кэтти о Йене ничегошеньки не знает. Карен с удовольствием рассказала ему о том, как они с Йеном познакомились.
— Значит, я опоздал всего на один день? — улыбнулся Майк.
У него были поразительно наивные голубые глаза. Карен знала, что мужчинам с такими глазами доверять не следует, но так как на Майка у нее не было никаких видов, то она была спокойна.
— Ага. — Она позволила себе в качестве приза за «трудовой марафон» большую чашку горячего шоколада с двойной порцией ликера «Бейлиз». Ну и что, что завтра на работу. Она же не виски распивает…
— Эх, надо было все-таки отважиться и догнать тебя в метро.
— Да, возможно, тогда наши судьбы сложились бы совсем по-другому.
— В следующий раз последую твоему примеру и не стану стесняться знакомиться с девушками на улице.
— А ты стесняешься?
— Ну… может быть, не совсем стесняюсь. Но не считаю возможным.
— Понятно. Желаю удачи. Искренне. А если хочешь — приходи на тренинг, я думаю, тебя там примут за своего.
— И помогут найти в толпе принцессу?
— А ты ищешь именно принцессу?
— Конечно. А кто ее не ищет?
— Ну ты же понимаешь, что принцессе нужен принц?
— Понимаю. Хотя, возможно, и романтичный трубадур тоже ничего. — Он подмигнул Карен.
Карен рассмеялась. Она думала о том, что завтра или послезавтра Йен вернется в Нью-Йорк, и от этого ей делалось счастливо. Не важно, что будет, как будет… Они со всем справятся. Больше всего на свете Карен хотелось его обнять.
Майк привез ее домой на такси. Они распрощались, как старые приятели. В лифте Карен напевала. Фиалки пахли восхитительно нежно. В этот момент ей казалось, что черная полоса в ее жизни закончилась, и она чувствовала себя почти-совсем-счастливой. Если бы рядом был Йен, если бы она была уверена в его чувствах, то это счастье стало бы абсолютным.
Впрочем, если бы она знала, что Йен швырнул в стену стакан с виски и украсил ее и бежевый ковер коричневым пятном, причем не просто так, а от слепой злости, не имеющей другого выхода, она вряд ли обрадовалась бы.
Если бы она знала, что причина этой ярости в ней, она, наверное, очень испугалась бы.
Йен упорно искал в квартире пятый угол. Пятого угла не было, и это бесило его еще сильнее.
Никогда прежде он так не обманывался в людях. Хотя почему — обманывался? Разве Карен обещала ему хранить верность до гроба?
Голос разума прозвучал, как удар гонга в какофонии разбиваемой посуды.
Он надеялся на романтическую встречу, а получил пощечину. Но разве она сделала это намеренно? Вряд ли она стала бы кому-то назначать свидания, зная, что он ждет ее на другой стороне улицы.
Бред какой-то! Карен его подруга, она ему дорога, она стала его женщиной, и он не намерен делить ее ни с кем другим!
Что за игру она ведет?
Йен чувствовал себя так, будто ему достался билет на поезд до станции «счастье», а дверь вагона захлопнули у него под носом.
Он разрывался, желая одновременно высказать Карен все, что он о ней думает, узнать, в чем, собственно, дело, и просто ее обнять. В таких терзаниях он провел половину ночи. За это время Йен влил в себя полторы бутылки шотландского виски, и ясно было, что завтра ни на какую работу он не пойдет.
Около четырех утра он поймал себя на том, что сидит в кресле с телефонной трубкой в руке и безуспешно пытается набрать номер Карен. Все время попадает куда-то не туда… Черт, он же не знает его наизусть.
Он отыскал в кармане куртки сотовый, а в записной книжке сотового — «Карен Норфолк».
Несколько цифр. Нужно будет их запомнить. Зачем ему это, Йен не знал.
Гудок, второй, третий, десятый…
— Алло?
Судя по голосу, она спит. Это хорошо. Если бы она еще не спала, это значило бы, что в постели она не одна. Что бы он тогда делал, Йен не знал.
— Привет, Карен.
— Йен?! Господи, что случилось? Ты в порядке?
— Нет. Не в порядке.
— Йен, тебе плохо? Ты что, пьян?
— Пьян, но не настолько сильно, как хотелось бы. — Йен сделал еще глоток. Бокала больше не было. Пил из горлышка.
— Йен…
— Расскажешь мне кое-что?
— Да, но…
