разговор с ней.
Если он вообще состоится…
Вадим задрал голову и осмотрел стену коттеджа. Потом он выполз на бетонную дорожку, ведущую вдоль дома, встал, прижался к стене и мелкими шажками двинулся туда, где совсем не было окон, но был балкончик на втором этаже.
Вспомнив, что в этой стороне гнилой штакетник и живописный склон, ведущий к реке, Дунаев понял, что с этого балкона открывается шикарный вид на просторы русской природы.
Правы были старушки с Проспекта Мира. Где теперь Шишкин с Левитаном? Кто нарисует эту красоту?
Пройдя под балконом, он увидел нишу в стене.
Там аккуратно стояла старая, но на вид еще крепкая деревянная лестница. Она была грубо сбита из тонкого бруса. Это явно была времянка, которую соорудили для себя еще строители коттеджа.
Когда это было? Судя по зарослям вокруг дома, Гагина могла построить этот особняк пять-семь лет назад. И, поскольку, лестница стояла в нише, а не лежала на сырой земле, то она вполне еще могла выдержать не очень толстого человека. Такого, как Вадим Дунаев.
Пятиметровая лестница была тяжела. Он не переносил ее к балкону, а кантовал, переставляя поочередно деревянные ноги.
Наконец удалось без шума прислонить шаткую деревяшку к перилам. Можно было лезть на балкон.
Вадим засунул фомку за брючный ремень, печально посмотрел наверх и полез.
Три первые ступеньки дались легко. Но дальше стало казаться, что перекладины слабо прикреплены и выгибаются во все стороны.
Но назад пути не было!
Держась руками за боковины, Дунаев стремительно взлетел вверх и ухватился за перила.
Чуть передохнув, он оторвался от лестницы и перелез на балкон. Вадим сделал это слишком азартно и, вероятно, оттолкнул от себя последнюю ступеньку.
Лестница отошла от балкона, постояла вертикально и начала заваливаться в заросли, скользя по тонким ветвям деревьев и кустов. Потом она мягко легла в бурьян.
Теперь уж точно, что нет пути назад. Вперед и только вперед!
Дунаев когда-то работал фомкой. Но одно дело вырывать гвозди из старых рам, а другое — тихо вскрывать балконную дверь в элитном коттедже.
Было понятно, что мать и дочь в доме. Но где они там? Если сразу за дверью, то это провал всей операции. Тут уже не до разведки! Очень просто можно получить шваброй по голове или попасть в полицейский обезьянник.
Вадим работал тихо, но легкий скрип ощущался. Потом раздался щелчок, Дверь вздрогнула и приоткрылась.
Дунаев вполз в чужой дом и прикрыл за собой балконную дверь. Чтоб сквозняка не было!
Встав и осмотревшись, разведчик понял, что находится в обжитой спальне. На всех стульях валялись сумочки, платья и белье среднего женского возраста.
Понятно, что и на трюмо был завал банок, склянок и тюбиков. Без сомнения, именно здесь собиралась ночевать Эльвира Гагина.
Дверь спальни была распахнута настежь, и откуда-то из глубины слышались раздраженные женские голоса. Это была явно воспитательная беседа. Мать наставляла дочку на путь истинный…
Дунаев приготовил диктофон и на цыпочках вышел в коридор. Впереди начиналась лестница, которая вела вниз, в большую гостиную на первом этаже. Там был камин и диваны, на которых сидели возбужденные женщины.
Пришлось опять лечь на пол, подползти к краю лестницы и просунуть за балясины тонкий кабель с микрофоном.
Вадим явно пропустил воспитательные наставления Эльвиры о макияже и модной одежде, о вреде курения и алкоголя, о необходимости хранить девичью честь. Но зато на диктофон попала самая интересная часть разговора.
Мать перешла к вишневому рубину, к деньгам и к экономическим вопросам вообще.
— Я надеюсь, Мариша, что ты уже взрослая девочка. Я расскажу тебе про самое важное!
— Про секс, что ли?
— Какой секс? Я хочу рассказать тебе про деньги. Ты должна знать, сколько их у нас, где они хранятся и как добываются.
— Мам, а много у нас баксов?
— Много, Мариша! Очень много. И это не сберкнижка, не квартира на Проспекте Мира, не этот зачуханный коттедж. Это в сотни раз больше!
— Нормально!
— Это очень нормально! Тем более, что деньги не здесь, а там.
— За бугром?
— Да, именно там, где ты сказала. У нас куплен дом в Лондоне и есть крупные счета в английских банках.
— Нормально, мам! Я тебя уважаю!
— Это было бы нормально, Мариша, если бы ты своей глупостью не разрушила все мои планы. Ты зачем украла перстень с рубином? Я тебе мало денег даю?
Девушка пробурчала, что «денег всегда мало» и как-то резко замолчала.
Внизу в гостиной повисла долгая гнетущая пауза. Диктофон записывал только скрип дивана, на котором ерзала Марианна, не зная, что ответить.
Наконец она нашлась.
— Какой рубин, мама. За неделю до этого ты показала тот камень и сказала, что это безделушка, стекляшка, страз.
— Да, Маришка, я показала тебе страз. А в перстне был уже настоящий рубин! Он дороже, чем наш дом в Лондоне. Уникальный камень из диадемы, которую Екатерине подарил сам Потемкин.
— Это тот, чья лестница в Одессе?
— Да, князь Потемкин-Таврический! И лестница в Одессе его, и фильм про восстание на броненосце «Потемкин».
— Мама, но, если в перстне настоящий камень, то что сейчас в диадеме?
— В диадеме страз. А вишневый рубин — вот он!
Вадим постарался подсмотреть, откуда Гагина вытащила перстень. Зеркало над камином четко показало это укромное местечко в районе декольте.
— Мамочка, тебя же могут посадить. Ты скажи, на каких счетах наши деньги.
— Посадить не успеют. Мы скоро с тобой улетим в Англию. Я уже и билеты заказала.
— Когда?
— Через десять дней.
— Почему так рано?
— Из-за твоей глупой выходки, Маришка, мы вляпались в убийство. Понятно, что изъятие перстня из «Сезама» организовал мой друг, но просила-то его я. И не просто так, а за деньги.
— Но охранника из салона только ранили.
— Не все так просто, девочка. Они сначала ударили его подсвечником, а уже в больнице взорвали гранатой на мелкие кусочки. Ты поняла, Мариша, как трудно зарабатывать деньги?
— Я все поняла, мама! Нам надо скорее лететь в Лондон.
— Почему это скорее?
