– Не то слово!
– Ого! Придется тебя просветить, а то еще лопнешь от неудовлетворенного любопытства… Предварительные результаты есть – Вольф и Чарский побывали на аудиенции у Гроссмейстера и получили допуск к архивам Ордена. Допуск, естественно, ограниченный, но и то хлеб. Более того, Гроссмейстер обещал помощь Ордена в расследовании исчезновения Семена Моисеевича. Так что, вероятно, скоро рука об руку с Посвященными работать будете. В дружбе и сотрудничестве.
– Обалдеть! – содержательно прокомментировала информацию начальства Вика.
– Времена меняются, привыкай,- философски заметил Воронин.- Да вот еще… судя по развитию событий, застряли мы в Берлине надолго, поэтому придется дома вам пока самим справляться. Оспешинскому передай, чтобы звонил каждый день, докладывал об успехах… или их отсутствии. А если что-нибудь интересное обнаружите, пусть незамедлительно сообщает.
Выслушав заверения девушки в том, что она незамедлительно разыщет Оспешинского и все ему передаст, Воронин прервал связь. Ошеломленная свалившейся на голову новостью (это надо же – с орденцами дружбу водить после сотен лет вражды и войн!), Вика машинально подняла пакеты и, не замечая их тяжести, отправилась по прежнему маршруту.
Она еще находилась в легкой прострации и шла, погруженная в свои мысли, когда возле подъезда ее ненавязчиво окликнули:
– Извините…
Вика вынырнула из топкого омута раздумий, обернулась на голос, посмотрела на окликнувшего ее человека и… едва не завизжала от ужаса, словно барышня из благородного пансиона, которой за шиворот засунули живую мышь. Перед ней стоял тот самый странный парень, которого они с Оспешинским так долго обсуждали сегодня утром.
Крепкий, здоровый сон еще никому никогда не вредил. Даже если сон был не только крепким, но и очень долгим. Это вам не еда или питье. Факты переедания или чрезмерного употребления жидкости (особенно горячительной) встречаются повсеместно, а вот то, что кто-то там переспал и тем самым нанес вред своему организму и представить сложно. Не учитывая, безусловно, случаи, когда переспал с кем- нибудь.
Селин кровать ни с кем не делил, 'давил на массу' едва ли не сутки и на себе в полной мере ощущал справедливость высказывания по поводу 'здорового сна'. Впрочем, переедание и излишнее употребление жидкости для Никиты тоже давно проходили по разряду небывальщины. Вместе с летающими тарелками и машиной времени. Или по категории абсолютной фантастики, куда не попадали и НЛО. Ведь вероятность изобретения аппаратов для темпорального перемещения Селин теоретически допускал, а в существовании на просторах Вселенной инопланетян и не сомневался, а вот представить, что он способен объесться или обпиться… фантазии не хватало. При нынешнем его метаболизме никакие объемы потребления продуктов и жидкости не выглядели чрезмерными. Например, полтора килограмма сосисок, кастрюля пельменей, сковорода жареной картошки, булка хлеба и три литра яблочного сока, поглощенные Никитой сегодня за завтраком, лишь чуть утихомирили голод и жажду. Он не отказался бы продолжить банкет.
И как все в него помещается?
Двадцать с лишним часов полновесного сна и плотный завтрак восстановили пошатнувшиеся после недавних приключений силы Никиты. По крайней мере, предпосылок для очередного падения в обморок не наблюдалось. Ни слабости в ногах, ни темноты в глазах, ни отголосков чужих воспоминаний, готовых затопить разум странными образами. Нет, воспоминания Алниора из Ищущих (теперь Селин воспринимал погибшего телепата не как просто Чужого, а именно как Сына Земли Алниора) не исчезли, они остались, пусть в урезанном, куцем виде, зачастую размытые и не совсем понятные, но угрозы его разуму они уже не представляли. Смешение личностей осталось в прошлом, и осколки чужих воспоминаний не вонзались шрапнелью в мозг, а тихо покоились где-то…в кладовых памяти. И иногда самопроизвольно извлекались из запасников и оформлялись в виде мысленных образов. Жаль, что Никита не мог обращаться к этим образам произвольно и 'вспоминать' что-то из жизни Алниора по собственному желанию. К тому же образы были фрагментарны, обрывчаты и неполны.
Но и без полного доступа к 'базе воспоминаний' было тошно. За глаза хватило расплывчатых фрагментов, судя по которым страхолюдные маги, называющие себя Детьми Земли, задумали уничтожить человеческую цивилизацию. Не больше, не меньше. Каким именно способом хлопцы в балахонах собрались подкладывать ничего не подозревающему человечеству столь крупную свинью, Никита еще не разобрался, но на языке Детей Земли грядущая катастрофа именовалась Обновлением. И, если верить воспоминаниям Алниора, начнется Обновление через считанные недели. В лучшем случае – месяцы, в худшем – дни.
То есть времени, для того чтобы предотвратить катастрофу осталось в обрез. А предотвратить ее необходимо, кровь из носу, иначе цивилизации трындец. Полный. И страховки от того, что вышеупомянутый трындец Никиту краем не зацепит, нет. Ведь понять, угрожает ли катастрофа персонально ему, Селин не мог. И интуиция помалкивала. В любом случае вероятность угодить под раздачу существовала, и подобная перспектива ему совершенно не нравилась. Глобальный трындец был ему нужен, как коту – свора собак, потому душа требовала активных действий, а руки чесались… от желания задушить первого попавшегося черноглазого задохлика. Надо принимать меры по устранению опасности для цивилизации! К этому побуждал еще один эмоциональный момент – хотя некий Никита Викторович Селин уже не имел морального права относить себя, любимого, к категории нормальных людей, но за все человечество было… несколько обидно. И хотелось его спасти.
Никита мысленно примерил на себя плащ спасителя отечества и усмехнулся:
– Никто не знал, а я Бэтмен.
Самопровозглашенный Бэтмен налил чай в огромную – едва ли не литровую – кружку, придвинул 'тазик' с бутербродами и принялся обдумывать возможные варианты действий по недопущению надвигающейся катастрофы. Один вывод напрашивался сам собой – надо устранить первоисточник, то бишь заставить авторов Обновления отказаться от своих подлых планов. Захватить, например, в заложники главного мерзавца, он у Детей Земли, насколько чужая память не изменяла Никите, именовался Первым сыном и носителем Алмазного Венца. Захватить и потребовать прекратить безобразия. А что, чем мы хуже чеченских сепаратистов? Или вообще разгромить гнездовье этих черноглазых красавцев и проредить их популяцию до такой степени, чтобы они уже не об обновлениях с обновками мечтали, а об элементарном выживании.
Правда, со столь грандиозными задачами в одиночку не справиться. Будь ты хоть трижды Бэтмен и четырежды ученик Ящера. Вступить в противостояние с целой расой умелых магов – это вам не тазик пирожков с бутербродами умять. Никиту позавчера единственный разведчик Детей Земли чуть не ухлопал, а если на него десяток затейников в балахоне накинется? Или сотня? Уконтропупят его за милый мой. И хотя, судя по обрывкам воспоминаний Алниора, раса Детей Земли была чудовищно малочисленной, наскрести пару десятков магов они вполне способны. А что-то (вероятно, сверхинтуиция или просто чувствительная к неприятностям задница) Селину подсказывает, что на него и троих хватит. За глаза.
В таком трудном, если не сказать, самоубийственном деле помощь требуется. Желательно – военная. Парочка авианосцев или ракетных крейсеров, бронетанковый корпус, пяток десантно-штурмовых бригад и, на всякий пожарный, несколько установок 'Тополь-М' Никиту бы вполне устроили. Даже звеном тяжелых стратегических бомбардировщиков без поддержки наземных частей и флота он бы удовлетворился. Только кто их даст? Не прибежишь же в Министерство обороны с воплями: 'Помогите, караул! Эти мерзавцы в балахонах всеобщую катастрофу затевают! Надо их разбомбить к едрене-фене!'. Тогда тебя самого в балахон определят, который смирительной рубашкой зовется. Нет, конечно, смирительную рубашку на него одеть – дело нелегкое. Никита ведь и извилины 'промыть' способен, и еще пара фокусов в загашниках найдется, но всех ведь не 'загипнотизируешь'. Допустим, внушил он одному или нескольким чиновникам военного ведомства, что слова о приближающейся катастрофе – святая правда, убедил в наличии собственных экстраординарных возможностей, и что дальше?
А дальше… ничего хорошего. 'Убежденные' или в ту же психушку поедут, как пострадавшие от массового помешательства, или в иное спецучреждение закрытого типа. И Селина тоже отправят куда надо.
