— Странно! У нас нет никаких тайн, прятать нечего, но все-таки меня это удивляет, — растерянно возразил директор.
— Почему удивляет?
— Потому что приняты меры против проникновения посторонних. Завод у нас новый, по последнему слову техники…
— Но как-никак, посторонние люди проникли и даже снимки сделали. Два снимка попали в наши руки.
Директор смущенно закусил губу. Слова подполковника заставили его задуматься.
Огнянов выложил две фотографии.
— Вот, смотрите…
— Но это снимок не нашего завода, — облегченно вздохнул директор.
— Знаю. Этот снимок сделан на другом заводе. Надпись под ним ошибочная. Но все же она свидетельствует, что и на вашем заводе делались снимки.
— Как могло это случиться? — продолжал удивляться директор.
— Снимки сделаны в субботу, 21 февраля. Агент был в составе группы из 30 человек, посетившей ваш завод в тот день.
— Как же, помню эту группу. Они приехали с завода № 36. Руководителем группы был инженер Михайлов.
— Вы его знаете?
— Конечно, знаю, мы вместе учились.
— Пожалуйста, расскажите мне все, что вы знаете об этом посещении.
Директор стал объяснять, что о приезде группы был извещен за несколько дней. Посетители пробыли на заводе 7—8 часов и обошли все цехи. Гости разбились на группы по 5—6 человек, по специальностям. Им предоставили возможность ознакомиться со всеми производственными процессами на заводе.
Огнянов задумался, потом спросил.
— Можно ли поговорить с секретарем партийной организации?
— Он в отпуску.
— А где он проводит отпуск?
— Здесь, в городе.
— Далеко он живет?
— Нет. Если нужно, вызовем его по телефону.
— Вы хорошо знаете рабочих?
— Нет, не совсем хорошо. Я здесь недавно. Партийный секретарь лучше их знает.
Огнянов попросил директора позвонить партийному секретарю и вместе с ним определить по 4—5 рабочих из обоих механических цехов, чтобы можно было побеседовать с ними по окончании работы.
— Но только, пожалуйста, выберите таких людей, у которых рабочие места не одно возле другого, а разбросаны по всему цеху.
Два часа, остававшиеся до конца рабочего времени, Огнянов и Косев употребили на осмотр завода. Их сопровождал директор.
Последним помещением, куда они зашли, была проходная. Директор наскоро перелистал корешки пропусков. Там было отмечено, что 21 февраля завод посетила группа из 31 человека — все с завода № 36. Имя руководителя группы было записано.
— И здесь 31 человек, — прошептал Косев.
— Да, так я и думал, — откликнулся подполковник.
Они прошли в заводскую читальню, где собрались рабочие, подобранные директором и партсекретарем.
Сперва Огнянов думал объяснить собравшимся истинную цель беседы, но после обхода завода отказался от этого. Он заявил, что работает на заводе № 36, и спросил, помнят ли они о приезде группы отличников этого завода. Да, рабочие хорошо об этом помнили.
Затем он показал им счетную линейку.
— И я был в этой группе, — сказал он. — Тогда я забыл где-то на вашем заводе, думаю, что в одном из механических цехов, логарифмическую линейку, точно такую, как эта, что в моих руках. На оборотной стороне той линейки медная пластинка, с русской надписью. Для меня это дорогая память, подарок советского товарища. Если кто-нибудь нашел линейку, пусть скажет мне. А я ему дам взамен вот эту, точно такую же.
Он положил линейку на стол. Рабочие переглянулись. Одни из них стали заверять, что они ничего не видели, другие только покачали отрицательно головами.
Молодой рабочий, сидевший в углу, заметил:
— Я видел, когда вы работали с этой линейкой у нас в цехе, но не слыхал, чтобы кто-нибудь нашел ее.
— Я в нескольких местах делал вычисления, — ответил Огнянов. — Вы где меня видели?
— Возле шлифовального станка.
— Кто работает на этом станке?
— Спиров! — ответил чей-то голос.
— Он сейчас здесь, на заводе? — спросил директор.
— А ну-ка, если возможно, вызовите его, — попросил Огнянов.
Один человек пошел за Спировым. Остальных директор отпустил.
Через несколько минут явился пожилой, седоватый рабочий — шлифовальщик Спиров.
— Нет, не этот, — обратился подполковник к директору. — Возле этого я не останавливался.
Директор объяснил Спирову, зачем его вызвали. Тот тоже вспомнил о приезде гостей с завода № 36. Он тогда даже слегка поспорил с инженером или техником из приехавших относительно одной детали. Гость проверил размеры детали, затем что-то подсчитал на линейке и признал, что ошибся. Однако линейку он взял с собой.
— Это был инженер Христов, — заметил Огнянов.
— Мы с ним потом говорили об этом случае.
— Имени своего он не назвал, он такой, высокий.
— Христов не очень высокого роста.
— Но и не низкого, — настаивал шлифовальщик. — Впрочем, мы с ним всего минутку поговорили, я его не очень и рассматривал, некогда было.
В Искрино они задержались не более часа.
Огнянов накануне отдал распоряжение в окружное управление, чтобы майор Петров ждал их в сельсовете. С Петровым они давно были знакомы.
— Здесь милиционер? — едва поздоровавшись, спросил подполковник. — Позовите его.
Вошел молодой подтянутый человек в чистеньком мундире.
— Знаете вы людей, которых застали возле упавшего самолета?
— Знаю. Местные люди, крестьяне.
— А где они живут?
— Я хорошо знаю только одного из них. Могу и дом показать.
— Идемте к нему!
Идти было недалеко. По узкой замощенной дорожке они пересекли большой двор под ожесточенный лай привязанной под навесом собаки.
Подполковник отказался сесть на стул, предложенный смутившимся хозяином.
— Этот? — спросил он милиционера.
— Так точно! Этот самый.
— Слушай! — строго сказал подполковник и нахмурил брови. — Сейчас же принеси все, что ты взял с упавшего самолета! Все выкладывай! Что на земле нашел и что в карманах у убитых.
Остолбеневший крестьянин, ничего не сказав, вышел в другую комнату и вынес оттуда зажигалку.
