Павел склонил голову, спрятав улыбку.
— Куда поворачивать? — водитель, притормозил у перекрестка, перед мигнувшим желтым глазом светофора.
— Направо, к особняку!
— К олигарху, местному, что ли? — усмехнулся шофер. — Этот из любого преступления выкрутится. Зря только бензин потратим.
— Разговорчики! — прервал Павел. Но подумал, он прав! Сейчас за деньги и не таких преступников отмазывают.
— Не выкрутится! — громко, по слогам, произнес Павел.
Узкая дорожка пролегла прямо к воротам особняка. Он вылез из желтого газика оперативной машины, подошел к воротам, нажал кнопку звонка. В камеру смотрят: представил следователь, впускать или нет. Вот переполох сейчас создадим. Ворота распахнулись.
— Въезжайте! — махнул рукой Павел и пошел по выложенной декоративной плиткой, тропинке, к дому.
— Чем обязаны? — выплыла в голубом, просторном шелковом платье, делающем ее пышную фигуру, еще более обширной, Тамара Николаевна. — Вадика нет дома!
— Он нам не нужен! — сдержал раздражение, Павел.
— Сын где?
— Здесь я! — усмехнулся Владимир, спускаясь по лестницы со второго этажа. — Что еще у вас приключилось?
Павел сжал кулаки. Стукнуть бы пару раз по его круглой, красной морде. Нахальный тип!
— Не у нас, а у вас! — с нажимом произнес Павел. — Прошу впредь обращаться официально. Меня зовут Павел Андреевич. Вам предъявляется обвинение в убийстве! Собирайтесь! Машина во дворе!
— Вовочка! Какое убийство? Не пущу! — женщина раскинула руки в широких рукавах, загородив собой сына. — Он никуда не поедет! Придет Вадик, разберется!
— Выводите! — кивнул Павел сопровождающим.
— Вы что, охренели! Я никого не убивал! — Володька остановился на лестнице. Лицо побледнело. Рука вцепилась в перила и задрожала. Сережка до дома не дошел? Умер? Промелькнуло у парня в голове. Мы его убили, и теперь придется отвечать! Но ведь я его не убивал! Били все втроем, а отвечать буду я один?
— Я не убивал! — ноги у Володьки подкосились, он сел на ступеньку. — Я, правда, не убивал!
Он все знает! Понял Павел. Вчера утром дурака валял. Или думал, обойдется. А ведь струсил! Вся спесь пропала!
— Втроем убивали и все ответите! — Павел едва сдерживает себя, чтобы не накричать, и не оскорбить. Подонки! Крутится у него в голове.
— Вы не можете его забрать! — подбежала к Павлу Тамара Николаевна. — Без адвоката он ничего говорить не будет!— она приблизилась к сыну, зашептала ему в лицо. — Володечка, не ходи с ними, дождись отца! Не говори им ничего!
Владимир поднялся.
— Мать, уйди! — отстранил женщину. — Сам знаю! Где ваша машина!
Сержант достал из кармана наручники. Володька покорно подставил руки. Холод железа сковал запястья. Звук захлопнувшегося замка громко отозвался в мозгу парня. Все! Защелкнуло! Сколько дадут! Теперь смотри небо в клеточку. Он вздохнул. Серега сам виноват! Не надо зазнаваться! Цепляясь туфлями за ковер, спотыкаясь на каждом шагу, он побрел из дома.
— Вовочка! Куда ты! Подождите, я мужу позвоню! — Тамара нажимает на светящиеся цифры мобильника, крашеные ногти соскальзывают. — Господи! Где же Вадик. Куда подевался! — бормочет взволнованная женщина. Увидев, как сын подошел к машине, влез, дверца захлопнулась, она подбежала к следователю.
— Куда вы его увозите!
— В милицию! Свидание вам предоставят! — Павел отстранил Тамару, и сел рядом с водителем. — Заводи!
Машина плавно тронулась с места. Сквозь прутья решетки Володька глядит на мать, бегущую по дорожке в раздувающемся балахоне. Он почувствовал жалость к матери. Не поцеловал. Когда теперь увижу. В глазах защипало. Володька закрыл лицо руками. Проклятая водка! Напились, устроили драку. Из-за чего дрались? Пытается восстановить тот страшный вечер, но в памяти возникают только отдельные обрывки. Сереги больше нет!? Что мы наделали! Как он умер? Когда мы его тащили, или когда положили на огонь? Кто придумал, на огонь положить? Колька? А я тут причем? Пусть он и отвечает. Все расскажу, как было? А как было, не помню. Он поглядел в окно.
— Куда едем?
Никто не ответил. За решеткой молоденький сержант сжал двумя руками автомат.
Как преступника везут. Подумал Володька. А кто я? Человека убил! Конечно, преступник!
Машина подрулила к знакомой четырехэтажке. За Колькой приехали! Всех разом заметут! И что, очную устроят! Владимир сжал голову ладонями. Я его только раз ударил. Колька бил. А у него удар. Любого завалит! Так и скажу. Что ж мне одному отвечать! Пусть все отвечают. Мишка еще арматурой ударил! Вдруг ясно вспомнил, Володька. Когда мы уже Серегу на улицу выволокли. Вот, значит, Мишка и убил. Мишку тоже заберут! Он увидел, как Павел и два сержанта, один высокий, другой среднего роста, коренастый пошли вслед за следователем. Автомат взяли, дубинки на поясе болтаются. Тоже нашли преступников! Сладили! Сами такой же молодняк! Молоко на губах не обсохло. Ему стало особенно горько и обидно. Представители власти не намного старше его, а вот, забрали. Сиди, подчиняйся! Прижался лбом к холодным железным прутьям и замер.
Глава 11.
Галина Семеновна повесила полотенце на веревку, облокотилась на перила балкона. Осень в этом году радует теплом. Вон и деревья еще зеленые. И дождей мало. Вдохнула терпкий воздух. К кому это милицейский наряд! Удивилась женщина, наклонив голову, стараясь разглядеть браво шагающих парней в милицейской форме с дубинками на поясе. Позади высокий молодой человек в темно сером костюме. Но это не Геннадий Иванович. Участкового она хорошо знает. Группа зашла в подъезд. К нам пошли! Опять в тридцатую квартиру. Молодые, выпить любят, потом драка. Она вздохнула и зашла в комнату. Громко и заливисто прощебетал звонок в прихожей. К нам? Галина Семеновна быстрым шагом прошла в коридор, не глядя в дверной глазок, распахнула дверь.
— Вы не ошиблись, молодые люди! Тридцатая квартира этажом выше! — она потянула на себя пластмассовую, резную ручку.
Широкая ладонь Павла легла на ее руку.
— Не ошиблись! Нам сюда. Разрешите! — Павел перешагнул порог, прошел мимо растерянной, прижавшейся к стене коридора, женщины, в комнату.
— Сына позовите!
— Что случилось? — прохрипела женщина. У нее пропал голос. Галина Семеновна приложила ладонь к груди.
— Он вам потом расскажет.
— Вы скажите, что он натворил? Мальчик на тренировку второй день не ходит. Как в воду опущенный. Коля, выйди, пожалуйста, к тебе пришли!
— Он не мог никого обидеть! Отец всегда рядом с ним. На тренировки вместе ходят. Только тренируется он у другого тренера, стесняется отца.
Она ничего не знает. Ни о драке, ни о том, что мы вчера их уже посещали. Мужики сговорились,
