меня зовут! Ты не подскажешь? А ты кто? Я где-то тебя уже видел, да? Ты мне кого-то напоминаешь, не помню кого…
— Ну ладно, ладно, Март, честное слово, сейчас договоришься! Возьму и уйду, и будешь ты один! Хочешь?
Я мысленно представил себе все это и понял, что потеряю единственного, пусть и не слишком приятного, собеседника.
— Нет, — сказал я. — Не хочу.
— Ну вот! Тогда не смейся! Ладно. Ты умер под колесами. До этого ты выбежал на дорогу, и все. Так вот. Ты снова побежишь навстречу автомобилю, той же самой 'девятке', и снова должен будешь броситься под колеса, понял? Тогда тебе не было больно, потому что ты умер, умер сразу. А теперь все будет наоборот. Тебе будет очень больно, тебя повезут в больницу, но зато ты будешь жив. Главное, не испугаться и прыгнуть прямо под колеса…
— Ты что-то путаешь. Может, наоборот, не надо прыгать? А вдруг я прыгну и помру еще раз?
— Нет, не помрешь. Ничего я не путаю. Так надо, ситуация должна быть такая же, понял? Но в этот раз, если ты все сделаешь, как надо, у нее будет немного другой конец. То есть совсем другой.
— А если нет? Если не прыгну?
— Если нет, то… все.
— Что — все?
— Все. Крышка.
Я помолчал. Крышка. А почему…
— А почему крышка не сразу? Сразу, тогда?
— Я же сказал — ты умер по ошибке. Ошибки поправимы. У всех, кто умер по ошибке, есть шанс вернуться.
— А почему же никто тогда не возвращался?
— Ты просто не слышал об этом. Возвращались. Правда, очень редко. Это не так легко. А главное, страшно. Да это… отдельные истории. Тебе не обязательно знать это. Там слишком много грустного и несправедливого.
Нелегко, значит. Ну ладно, я и не надеялся, что это будет легко.
— А если не получится? Что потом?
— Получится. Должно получиться, Март.
— А если все-таки нет? Куда потом?
— Потом — суп с котом. То есть с тобой… Кот, нельзя тебе 'потом'. Нельзя. Ты о маме подумал? О Глебе? Об отчиме?
— А что о нем думать? Я ему и не нужен вовсе.
— Логика пятилетнего ребенка, Март. Почему ты думаешь, что ты ему не нужен?
— А зачем? Он меня не любил никогда. Да и не за что меня любить.
— Дурной ты, оказывается. Любят не за что-то, а просто так. Думаешь, он тебя не вспоминает?
Я, признаться, так и думал.
— Вспоминает? — недоверчиво протянул я.
— Еще как. Эгоист ты, Кот.
Удивил. Как будто я не знаю, что я эгоист.
— Ладно, я постараюсь… Как будто я хотел умирать!
Второе я ничего не сказало. Мальчишка шел рядом, почти вплотную ко мне. Вдруг он хитро прищурился и, остановившись напротив маленького продуктового магазина, предложил:
— Зайдем?
— Зафиг? — не понял я. Но мальчик посмотрел на меня так выразительно, что я поспешил согласиться, хоть и не совсем понимал, зачем ему это надо. А если быть честным, то совсем не понимал. Я взялся за ручку двери и потянул ее на себя. Прошел в магазин. Мальчик недовольно последовал за мной.
— Ну и зачем? — хмуро спросил меня мой двойник.
— Что — зачем? Это у тебя надо спросить! Я тоже без понятия, на кой черт нам сдался этот дурацкий магазин!
— Да я не про магазин говорю! Зачем ты дверь открывал?
Я закашлялся.
— Как — зачем? А как мы, по-твоему, туда попасть могли? Не хочу тебя травмировать, но, увы, только посредством открывшейся двери!
Мое воспоминание покачало головой.
— Ох и язва же ты, Март. Да я не про то. Дай руку.
Я машинально протянул ему ладонь. Он схватил ее и прыгнул прямо на закрытую дверь. Я даже испугаться не успел, как уже оказался за ней, на улице.
— Ты чего сделал? — ошарашено спросил я.
Мальчишка засмеялся. Да, наверное, мои распахнутые, словно блюдца, глаза могли кого угодно рассмешить.
— Испугался? Ты же призрак. Зачем тебе открывать двери? Ты можешь через них проходить.
Я недоверчиво покосился на предмет моего прохождения и снова повернулся к двойнику:
— Ну и как? Каким образом?
— Да легко. Просто представь себе, что ты можешь через нее пройти. Понял? Скажи себе: 'Я могу проходить через двери' и иди.
— И все?
— И все. А ты думал, слова волшебные говорить надо? Палочкой волшебной махать?
Я ничего не думал. Я на такие темы вообще думать не умею. И не пробовал. Господи, ну и ну. Я — призрак со всеми вытекающими из этого последствиями…
— Ну, теперь сам, — сказал мальчик. — А я посмотрю.
— Я? Идти? Прям щас? А… а говорить вслух надо?
— Чего говорить?
— Ну, что я смогу… там… через дверь…
— А, — протянул двойник. — Не, можешь про себя.
Я немножко волновался. Как перед экзаменом. А экзаменатор стоял и ждал, ковыряясь в носу. Все- таки комичная ситуация, как ни взгляни. Ладно. Я смогу. Я пройду через эту дверь. Я умею проходить через двери, — внушил я себе и пошел прямо на это препятствие в виде одной из них. Я шел уверенно, думая, что нет ничего проще. Какая ерунда, дверь! Да я уже сто раз так делал, — успокаивал я себя. Так, уверяя себя в собственных способностях я дошел до самой двери и… остановился.
— И чего? — крикнул двойник. — А дальше? Дальше кто будет идти? Пан Ктоцкий?
Какой еще пан Ктоцкий, хотел возмутиться я. Но не стал. Черт возьми, это абсурд! Я так не умею, и ни один нормальный человек не умеет!
— А ты ненормальный человек, — заботливо напомнил мне двойник. Я подавил в себе настойчивое желание дать ему пинка. Еще и мысли читает, подлец. Ну ладно, разозлился я, сейчас увидишь.
Я смогу. Я пройду через эту чертову дверь!
Я шагнул вперед, уверенный, как бык. Как стадо быков! Тут же я оказался в магазине, посмотрел на обрадовано машущего мне двойника и вернулся обратно точно так же, как и зашел.
— Здорово! — сказал я. — Класс! Так прикольно!
Я радовался, как ребенок. У меня получилось!
— Молодец, — похвалил меня мальчик. — Видишь, как удобно. И не надо никого пугать.
— Да, здорово. И так странно. Слушай… — вспомнил я про один щекотливый момент, — А это нормально… что я есть не хочу? Совсем?
Мое воспоминание удивленно посмотрело на меня и спросило:
— А сам-то ты как думаешь?
— Никак. Не знаю… Я бы не спрашивал, если бы знал.
— Но ведь ты неживой… пока что. Разве мертвяки в морге требуют еду?
