— А ты с ним разговаривал?
— Да… в школе.
— Март, а какой он? — спросила Юлька.
Я пожал плечами.
— Ну… какой. Вредный немножко. А вообще — такой же, как я. Только я седой, а он — нет.
— Тебя можно покрасить, — сказал Пальма. — Не проблема.
— Вот обрадуются Наташка с Графиком. Так это уже точно?
— Он сказал, точно.
— А откуда он знает?
Я опять пожал плечами.
— Понятия не имею. Иногда мне кажется, он знает все. И меня видит, как на ладони.
— Ну и не странно. Он же — твое воспоминание.
Я вздохнул. Господи, ну и история…
— Люди, а вы вообще верите в это? Может, нам это снится? Ведь так не бывает.
— Может, и снится, — покачала головой Юлька.
— В таком случае, это самый интересный сон, который мне когда-нибудь снился, — пошутил мальчик. — Нет, Март. Один сон не может сниться трем людям одновременно.
— А я где-то читал, что может. Ученые ставили такой эксперимент. Двум людям снилось почти одно и то же.
— Я в это не верю, — уверенно сказала Юлька. Я смахнул со лба челку.
— А знаешь, Юлька… А я не верю в это.
Мы замолчали. Никто из нас не верил в это. Но оно все-таки случилось.
— А разве это плохо, Март? — спросил Пальма. — В конце концов, ведь не так уж и плохо. Ты сделал столько хорошего. Ты бы столько за всю жизнь, наверное, не сделал.
— Ерунда, Пальма. Я не сделал ничего грандиозного, из-за чего стоило бы умереть. Единственное, что я сделал хорошего — это достал денег. И то я не скажу, что это так уж хорошо.
— Хорошо — не всегда правильно, — утешила меня Юлька. Я удивился. Я уже думал об этом… Точь- в-точь так же… Когда-то.
— А я думаю, это здорово, — прошептал Пальма. — Хотя и грустно…
За окном начало темнеть. Скоро мы узнаем, видно ли отсюда Треугольник. Скоро я телепортируюсь домой — узнавать адрес загадочной Светы. Совсем уже скоро будет новый день. Суббота. Хороший или плохой — скоро узнаем… Я подозреваю, что хороший. Ведь завтра отпустят шофера. Завтра мы пустимся на поиски хозяина кошелька. Завтра будет много интересного, хотя бы только потому, что завтра будет новый день…
А Треугольник мы так и не увидели. Хотя на мой взгляд — возьми любые три звезды — и будет Треугольник. Но Пальма сказал, что не все так просто. А мне было все равно. Я растворялся в этом небе, я был его частью. И мне не было важно, как называются звезды, мне были важны только они сами. Холодные и независимые. Самое великое, что могла создать природа. Я дышал ими, и мне было хорошо.
Как только раньше я их не замечал!
Пальма прав, что чем проще — тем лучше. Звезды — это просто.
— Март, — помахал Пальма рукой у меня перед лицом. — Ты чего отрубился? Что с тобой? Я тебя спросил!
— Да? — удивился я. Кошмар, я ничего не слышал. Я будто слился с небом и не чувствовал ничего того, что чувствовал раньше.
— Ты как-то странно… себя ведешь. Ты так на них смотрел.
— На звезды, — уточнила Юлька.
— Я… да.
Я замолчал.
— Мне иногда кажется, что я там, — сказал я спустя минуту. — Я спятил, да?
— Спятили мы трое, — невесело сказала девочка. И я готов был с ней согласиться.
Первый раз за это время мне приснился нормальный сон. Я видел во сне свой день рождения. Почаще бы так. Ко мне пришло так много народу, что я даже всех не упомнил. Все одноклассники, кроме, пожалуй, одного, маленькие Наташка с футболистом Графиком, ребята из их двора, которых я вчера видел впервые, шофер, доктор Карташов, Пальма с Юлькой, конечно же, и мальчик Вася из больницы. Тот самый, которому я писал записку. И еще человек пятнадцать. Я бы с удовольствием досмотрел этот интересный сон до конца, но нужно было просыпаться.
Я раскрыл глаза. Я умею просыпаться среди ночи, если мне очень сильно куда-то надо. Глеб когда-то давно мне сказал, что внутри человека есть биологический таймер, и если уметь им пользоваться, то можно проснуться когда угодно. Надо только перед тем, как заснуть, очень сильно подумать о том, что тебе надо проснуться. Я назвал Глеба дураком, потому что думал, это невозможно. Но иногда получается. У меня. У Глеба ни разу не получилось.
Буду надеяться, что сейчас он тоже спит. Потому что мне нужен наш компьютер…
Я представил себе свою комнату и, не успев даже моргнуть и, как обычно, испугаться, оказался там. Глеб сладко спал, раскинув руки. Его подушка валялась на полу, под голову он положил учебник по ненавистной астрономии. Неужели так можно спать? Или это специфический способ выучить параграф? Может, он ему снится?
Я усмехнулся и пошел в соседнюю комнату — проверить маму. Они с отчимом тоже спали. Последний здорово храпел. Вот сонное царство.
Я вернулся в нашу комнату и подошел к компьютеру. Ногой нажал кнопку на системнике, и 'винда' начала загружаться. Колонки заорали аккорд приветствия.
— Зараза! — вырвалось у меня. Я резко убавил громкость и оглянулся на брата. Он что-то сонно пробормотал и поудобнее устроился на астрономии. Я вздохнул с облегчением — у меня чуть сердце не выскочило.
Кстати, странно. Оно колотится так, как у живого.
Ух ты, Глеб поставил на рабочий стол мой любимый рисунок. Черного шипящего кота.
Я залез в папку с документами, а потом — в телефонный справочник и быстро набрал на клавиатуре 'Двадцать один, семьдесят шесть, ноль один'. Мне повезло — такой телефон в справочнике был, записан был на имя какого-то Казанцева И. И. Ладно, неважно. Главное — адрес. Я несколько раз повторил его, чтобы получше запомнить, и выключил компьютер. Потом еще раз обошел квартиру и собрался было уже перенестись обратно, к Пальме и Юльке, но передумал. Решил, что будет неплохо пройтись пешком. На улице тепло, идти недалеко, а на небе — звезды. Так что можно и прогуляться.
Я вышел на лестничную площадку. Возле двери рядом стоял сосед и курил сигарету. Я решил пошутить и, дотянувшись до его сигареты рукой, выдернул ее. У соседа увеличились глаза, он как-то неясно всхлипнул и попытался вернуть сигарету обратно. Я поводил ею вокруг обезумевшего мужика и бросил на пол. У соседа хватило ума не поднимать ее. Он покачал головой и, закашлявшись, пошел спать.
Спорю, утром он будет думать, что ему это все приснилось. Я побежал вниз, на бегу пролетел через дверь и оказался на улице.
Было тепло и свежо. Я расстегнул рубашку и побежал к ребятам, изредка подпрыгивая. Все равно меня никто не видит…
— Ты больной?! — взъярился на меня Пальма, когда я очутился на пороге. Юлька стояла рядом, и судя по ее недовольному лицу, была полностью согласна с братом.
— А чего случилось-то? — не понимая ровным счетом ничего, поинтересовался я.
— А ты думаешь, ничего не случилось? Куда тебя понесло среди ночи?
— Я же сказал, что уйду…
— Я думал, ты пошутил!
