Итак, послы отплыли вскоре И переплыли сине море, Бессчетные минуя мили. И наконец к земле приплыли. И на берег сошли. И вот Посол гонца к Пилату шлет. А ну, мол, сказывай, Пилат, Кто некогда тобой распят? Ты был несправедлив и лют — Так поговаривает люд. И, о замученном скорбя, Разгневан кесарь на тебя, Что ты, неправеден зело, Великое содеял зло, И посему, Пилате, днесь Я, кесарев посланец, здесь. Исполни ж кесарев наказ: Осведоми о деле нас». Пилат знавал сего посла. Меж ними и приязнь была. Посланец сей — высокочтим. Оставил Иерусалим, О важном госте услыхав, И с челядинцами стремглав, Доброжелателен, открыт, Навстречу римлянам спешит Наместник кесарев Пилат. А римляне — к нему спешат. И вот посланцы, поясним, Сошлись в Аримафее с ним. Не высказал посол, однако, Ни дружбы, ни приязни знака, О деле давешнем пока Не разузнал наверняка. Сперва он зачитал само От императора письмо, То бишь короткий без прекрас Об Иисусе пересказ. Закончил чтение посол. Пилат и бровью не повел. «Ответствую гостям из Рима, — Правитель рек невозмутимо, — В посланье истина была. Такие именно дела». — Дивятся гости. «Ну и ну, Так, стало быть, свою вину Ты, говорят Пилату, — все ж Не отрицаешь, признаешь И говоришь себе во вред?» И меж собой решают: «Нет, Помилуют его навряд. К повешенью приговорят!» Но тут посол к Пилату в дом Безотлагательно ведом, Где кряду несколько часов, Замкнувши двери на засов, Сам сказывал Пилат, зане Соврет молва на стороне. Итак, история сначала Об Иисусе прозвучала. Сказал про юные лета, Поведал о делах Христа И молвил наконец о том, Как измывались над Христом. Признался, что не раз слыхал, Как голосили: «Плут! Нахал! Обманщик!» — о самом Христе Лихие фарисеи те. И рек, рассказывая дале, Правитель, как Христа предали: «Молчанием не обойду: Предал Искариот за мзду. И к Симону вломились в дом. И был Он стражею ведом Ко мне на суд. И всех слышнее Его хулили фарисеи. А я ответил краснобаям, Что мною он освобождаем От обвинений-пустяковин. Он, объявил я, невиновен. Тогда вошли осатанев Его хулители во гнев. Первосвященники и знать Во всю пустились угрожать. Неистовствовали, меня За доброту мою кляня. Не мог идти я сопротив. И, бесноватых укротив, Я говорю им: «Не хочу Уподобляться палачу И быть с мучителями вместе. Я, говорю, пекусь о чести И твердо говорю вполне: Невинной крови нет на мне А крикуны: «Не суесловь! Да будет Иисуса кровь На наших детях и на нас!» Таков был иудеев глас. И налетели, и жестоко
